– Купи его мне.
– С ума сошла? – прошипел мальчишка, толкая меня, чтобы проходила дальше. – Он стоит небось больше, чем у нас есть.
– Трис-тьсят сиря-бряник, – бойко отчеканил вездесущий продавец на ломаном всеобщем. – Бери, не пожалеть.
«Один золотой равен двадцати серебряным монетам, – сразу начала считать я. – Значит, с двух золотых нам дадут сдачу серебром. Десять монет!»
– Ну же, Тирэн, – взволнованно задергала мальчишку. – Давай, купи.
– Да зачем тебе этот крест? – не сдавался парнишка. – Лучше уж заговоренный нож мне купим…
– Эт-ся он и есть-ся, – снова вмешался продавец. Сняв с витрины так приглянувшийся мне крест, он слегка приподнял руку Двуликой и потянул низ в сторону. В одной руке продавца остались небольшие серебряные ножны, а во второй он теперь держал самый настоящий кинжал. Острый, тонкий, смертельно опасный.
– Богохульство! – ахнула я.
– Потрясающе, – одобрил Тирэн. – Берем. За двадцать пять серебряных.
Они торговались больше пяти минут! При этом Тирэн так вошел в азарт, что позабыл об опасности, о нашей цели и обо мне. Он хмурился, морщился, несколько раз порывался уйти, но тут же возвращался, все больше нервируя продавца. Мальчишка, капюшон которого давно спал с головы, доказывал, что серебро, покрывавшее крест, с примесями дешевых металлов, что камешки – подделка, что лицо богини вырезано неаккуратно, и просто-таки требовал сбить цену.
Сначала я пыталась его вразумить, но он даже внимания не обратил на мое робкое «Не хочу я этот крест». Вспомнив дядю с его вечной любовью к спорам, я просто смирилась, отступила и ждала, чем все закончится.
– Два-ди-сать один монет! – прокричал продавец, ударив кулаком по прилавку. – Или про-ва-лий сюда!
– Договор! – Тирэн сунул крест мне в руки и передал трясущемуся от ярости мужчине две золотые монеты. – Сдачу давай!
Мы уходили под щебет множества голосов. Все восхищались моим спутником, а он шел рядышком, весьма гордый собой. Поглядывая на Тирэна, я так и не решилась сказать, что не стану носить крест со спрятанным внутри оружием. Решила отложить разговор на потом.
Когда прилавки внезапно закончились, я подумала, что мы покинули ночной базар, чему жутко обрадовалась. Только вот радость была недолгой.
– Рабы, – шепнул Тирэн, сбавляя шаг и натягивая капюшон как можно ниже. – Пойдем отсюда скорее.
Мы быстро шли по широкому проходу. На невысоких постаментах восседали люди в серых одеждах. Хозяева. Позади них, на цепи, скрючились рабы. На шеях сверкали магические ошейники бесправия.
Я не могла поверить в увиденное. Но больше всего поразило количество желающих прикупить себе раба. Тут и там слышалась ругань, потенциальные рабовладельцы яростно жестикулировали и трясли пузатыми кошельками, ругаясь и торгуясь как между собой, так и с хозяевами.
– Скорее, – подтолкнул меня Тирэн, направляя куда-то влево. – Идем через тот выход. Мне здесь не по себе.
Я кивнула и… сбилась с шага, уставившись в огромные черные глаза. Холодные, красивые и при этом полные боли. Девушку вывели на один из постаментов в шаге от меня. Она шла с прямой спиной, выставив вперед красивую грудь, закрытую лишь подобием бюстье из тонкого серого льна. На ногах были широкие штаны, зауженные книзу. Ступни оказались босыми, хотя хозяин и положил рядом старенькие кожаные тапочки.
Тут же заволновались мужчины вокруг, устремились поближе, шумно что-то выкрикивая на хастарийском.
– Дарна, – Тирэн дернул меня за рукав. – Ну же, идем!
– Погоди.
Я не могла уйти. Не знаю, что меня так поразило в этой незнакомке. Она явно была местной: черные как смоль волосы до поясницы, смуглая кожа, длинный прямой нос и высокие красивые скулы… Хастарийская принцесса. Надменная, гордая и невыразимо несчастная.
Продавец что-то говорил, расхваливая девушку. Все одобрительно галдели, толкались локтями, вытягивали шеи, тянули руки, чтобы дотронуться до рабыни.
– Нам все равно ее не спасти, – шепнул Тирэн, прижатый ко мне толпой. – Представляю, сколько за нее попросят!
– Дахала минота. Кахали. Саинур, – закончил свою речь продавец, и тут все стихли. Девушка тонко усмехнулась и медленно повернулась спиной. На ее предплечье красовался очень даже симпатичный рисунок: черный цветок со множеством лепестков вокруг маленького бутона.
– Кахали, – выдохнул мужчина рядом со мной. А после него это же слово эхом разнеслось по базару. Толпа стала стремительно расходиться, а я так и стояла, не понимая, что произошло.
– Она – клятвопреступница, – пояснил Тирэн. – Дала кому-то клятву верности и нарушила ее. Теперь каждому, кто с ней свяжется, боги уготовят нелегкий путь и мучительную смерть.
– Почему? – удивилась я.
– Как – почему? – удивился мальчишка. – Потому что так говорят легенды!
– Ха!
Быстро приблизившись к продавцу, злобно что-то шипящему в сторону девушки, я спросила:
– Сколько ты хочешь за нее?
Мужчина обернулся к нам, смерил профессиональным взглядом и ответил:
– Пи-сяти солота! Вон какая!
– За кахали?! – хохотнул Тирэн. – Он нас за дураков принял. А я ему еще хотел три золотые монеты отдать!
– Будет согласен! – тут же закивал сообразительный торгаш и толкнул в нашу сторону девушку. – Ти-ри солота! Она твоя!
– Не-е-ет. – Мой спутник ловко достал мешок Хамира, вынул необходимое количество монет и передал мне. – Плати сама и бери ее себе. Если хорошая жизнь надоела.
– Покупаю, – согласилась я, передавая деньги торгашу и пожимая его мозолистую темную руку. Вокруг наших ладоней на миг возникло голубое сияние и тут же рассыпалось на сотни мелких искорок.
– Твоя ти-пери, – выдохнул мужчина и радостно подкинул на ладони золотые монеты. – Бери.
– Сними ошейник! – приказала, хмуро разглядывая столь неожиданную покупку.
– Сами пожелай. Указать рука и махнуть. Но не делать это лучше. Ошейника держать чута сильнее. Не дать уйти далеко ваша рабыня.
Я провела рукой слева направо, думая о том, что хочу убрать с шеи купленной девушки ошейник. Магические оковы спали практически моментально.
– Зи-ря, – прокомментировал мои действия торгаш.
– Как тебя зовут? – не обращая на него внимания, спросила я у рабыни.
– Ни отве-ти-ти, – радостно осклабился продавец. – Немая. Забирала хозяин голос.
– Как это? – удивилась я. – Кто забрал? Верните обратно, раз теперь я хозяйка.
– Ни я забирала, ни я оттавала, – пожал плечами мужчина и замахал на нас руками. – Идти. Она ваша типери. А у меня посиле-тний товара. Или тоже купити?
– Нет у нас больше денег! – гаркнул Тирэн, хватая меня за локоть и утягивая за собой. – Нам еще гостиницу искать. Светает совсем. Еще час-два – и пекло начнется.
– Пойдем, – кивнула я и поманила за собой девушку. – Возьми свои тапки и уходим! – крикнула ей в самое ухо.
Та вздрогнула. Отскочив, посмотрела на меня не как на спасительницу, а как на умалишенную.
– Она ж не глухая, – поморщился Тирэн, после чего глубокомысленно добавил, сворачивая к выходу из базара: – Хотя теперь – кто его знает…
Наша необычная троица выплыла к широкой дороге и на время замерла. Тирэн нервно теребил мой рукав, явно решая,
