А девка та красивая, да и говорить вскорости стала хорошо, хотя вначале ее вообще никто, кроме травницы, понять не мог. И себя не помнит. Сирота, значит. И вот решил на этой сироте староста Старых Болот жениться. Она красавица, он вдовец — чем не семья? Ну, девка не очень–то и спорила, умная потому что, в отличие от наших дурищ. Вот и решили сыграть свадебку поближе к середине лета. И все бы было хорошо, если бы не эти проклятущие ежи.
Уж не знаю, откуда они о свадьбе проведали, но из леса поперли прямо одеялом, только колючим. Еще и парней каких–то выгнали перед собой. Нет, чтобы в наше село их выгнать, так они туда, куда не надо было. Ежи.
Вот прут эти ежи сплошным одеялом — и серые прут, и зеленые. Впереди парни бегут, один что–то про иномирские грибы бормочет, испугался, наверное. А там свадебка. Невеста красивая, что твоя картинка, аж один из парней как ее увидел, так и замер, и ежовому одеялу пришлось его обтекать. И вся эта гнусь колючая стекается в Михов двор, это староста тамошний. Прямо туда, где свадебные столы стоят. А потом еще и петь начинает, про то, что заморил старый гад пять сирот, а теперь за шестую взялся.
А Миха прямо пятнами весь пошел. Пять жен у него было, на него напраслину возводят. Сидит и ртом, как сом, хлопает, а сказать ничего не может.
А потом опомнился и давай на ежей ругаться. Выгоняет их, значит, а они не идут, еще и колючки топорщат. Дурные потому что, хоть и говорящие. Куда им понять, что их гонят?
И как–то так случилось, что все этих ежей стали гонять. Часть кое–как выгнали, а другая часть тем временем в винной бочке дырку проковыряла и напилась. И петь начала, только не про гаремы, а про то, что свадебку мы неправильно празднуем. И невесту куда–то они дели. Точно они. Ее потом даже те парни искали, которых ежи из лесу выгнали. Не нашли, хоть и магами были. Холостыми. Жалко, что в наше село не зашли из–за таблички проклятой. Девки потом так плакали. Пришлите вы им парней. Да хоть каторжников пришлите, они и им будут рады, главное, чтобы ежи со своими песнями не вмешались. А каторжане что, их не жалко, бортника жальче.
Так вот, не нашли магики нашу невестушку, зато какие–то грибы нашли и очень этому радовались. И есть у меня подозрение, что ежи из–за этих грибов дуреют и поют. А может, и ведьмы у нас через одну поэтому. А где те грибы находятся, спросить я не успел, потому что случилась другая катавасия.
Значит, сидел Миха за свадебным столом, уже сам, без невесты. С горя даже ежа перед собой на стол поставил и налил ему в плошку настойки травяной. А еж, скотина неблагодарная, настойку выхлебал и как молвит тонким девкиным голосом. Говорит, гад ты неотесанный, заморил жен работой неподъемною и тумаками тяжелыми, а все потому, что защиты у них не было. Сироты же. А за это теперь, говорит, будешь ты наказан. И как подпрыгнул на столе, как раздулся, и прямо перед Михой появилось семь склочных баб. Неживых только, а призраковых. И давай они ему выедать плешь за то, что неправильно их дочек держал. А ежи ходят следом и о бабьей неустроенности рассуждают. Мол, не хватает этой неустроенности только гаремов. Вот как появятся, как король разрешит, так сразу бабам жить станет хорошо. Одна будет готовить, другая стирать, третья детишек рожать, четвертая мужу плешь проедать. И ни одной скучно не будет.
Вот.
А травница, значит, она же раньше этих ежей не видела. И даже в них не верила, говорила, что допились мы до говорящих ежей и травки совала. Не ходили они в Старое Болото, только в наше, Тихое. А как увидела, раскинула гадальные кости на платке. Долго их ворошила, а потом сказала, что грибы видит. И седьмого мудрого мужа из далеких земель. То ли потоп он в нашем болоте, а память осталась и в ежей как–то неправильно вселилась, то ли книжку писал, да потерял, а болото неправильно мысли мудреные запомнило. А что теперь делать, она не знает.
Так вы, мил человек, пришлите нам хоть кого–нибудь, чтобы сладил с этими ежами и девками нашими. А то они уже и на меня стали поглядывать с интересом. И девки, и ежи. А мне страшно. Я ночами не сплю, к ежиному и девкиному топоту прислушиваюсь. А если они еще и петь начинают, то совсем хоть живьем в могилу лезь.
С большим уважением и надеждой на нисхождение к земной моей просьбе староста села Тихое Болото Бриль.
Сим подтверждаю, что обращение писалось не подвыпивши и не в душевной болезни. Ежей видела. Выглядят обыкновенно, но ведут себя похоже на духов места, которых каким–то сильным ритуалом заставили сводить с ума селян. Есть подозрение, что на девок воздействуют ментально.
Лекарка из Старого Болота Латьялла Носатая, мастер–травник, аспирант школы Беловодья.
Подтверждаю. Разобраться. Магов в село не пускать, там еще три года карантина. Пускай по округе ходят. Есть подозрение, что грибы те самые, пчеловские, и кто–то влияет на их развитие. Проявлять осторожность.
Магистр Вельмар Красивый. Второй маг совета хранителей магии кор–графства.
Ника Ракитина
Зиркали
Однажды становишься взрослой. Однажды понимаешь, что отец не вернется из похода с подарками, не подкинет тебя к небу, не усадит перед собой в седло. Не щекотнет щеку бородой. А исходящий от него запах кожи, крови и железа — это запах войны. Которая пришла со всех сторон. И в горном замке, куда тебя услали, не получится отсидеться. Да и услали не потому что ты принцесса, а потому что осажденной столице не нужны лишние рты и слабые руки.
И засыпая в сырой постели на верху башни, ты изо всех сил прислушиваешься, не скрипнут ли воротные цепи. Не застучат ли подковы по брусчатке тесного внутреннего двора. И кто явится — друг или враг?
Приехали брат и незнакомая тетка. Брат привез письмо от отца. Вернее,
