– Понял! – наконец-то врубился я. – Вы сделали машину, читающую мысли!
– Больше того! Во время опыта один из ассистентов ошибся, включая прибор, и получилось, что я сам оказался анализатором. А испытуемый был под наркозом.
И вместо того, чтобы «слышать» сплошной шум его мыслей, я стал их частью. Я оказался внутри мозга этого человека, но и свое сознание сохранил. Вот был кошмар! Думать отчетливо этот тип совсем не умел. А когда пришел в себя, так еще и обвинил меня, что я влез ему в голову.
Но с Маршемом будет по-другому. У него мысли очень четкие: он же привык их записывать.
– Стоп! – сказал я. – Ты что, в них еще не заглядывал?
Стив Блэкистон улыбнулся, включив все свое неотразимое обаяние:
– По трем серьезным причинам. Во-первых, я до того напичкан фантастикой, что боюсь оказаться в мире Красвелла без обратного билета. Его мир станет моим. Что сейчас ему, бедняге, нужно? Хорошая доза здравого смысла. Вот у тебя, старого пьянчуги и газетного циника, этого хоть отбавляй!
Во-вторых, если я утону в его фантазиях, меня-то вытаскивать будет просто некому. А в-третьих, если все получится, Маршем готов будет убить человека, который залезал в его сны и путался в голове. Ты всегда можешь смотаться, а мне надо все видеть и оценить результаты.
– Стало быть, шанс угодить на койку в соседней палате ты предлагаешь мне?
– Нет, если не пойдешь у него на поводу. А уж ты-то не пойдешь! У тебя железобетонный комплекс невнушаемости. Держись в своей обычной нахальной манере, и никакая фантастика против тебя не устоит! Да у тебя и самого неплохое воображение, судя по твоим репортажам.
Я встал, церемонно раскланялся и заявил:
– Благодарю, друг мой, ты мне напомнил – завтра я пишу отчет о матче в Гардене, и мне надо как следует выспаться. Пока!
Стив успел выбраться из кресла и оказаться у двери раньше меня.
– Ну пожалуйста! – сказал он и принялся меня уговаривать. На уговоры он мастер. К тому же мы с ним однокашники – хоть и бывшие. Он расписывал, как быстро все это проделает (прямо зубной врач!), и на каждое мое «а если…» у него находилось убедительное «нет».
Короче, через десять минут я уже лежал на койке бок о бок с несчастным Красвеллом, а Стив прилаживал на голову писателя хромированный колпак, сильно смахивающий на сушилку для волос. Ассистент проделывал то же самое со мной.
Провода соединяли колпак с какой-то фантастической машиной на колесиках. Вид у нее был такой, словно ее приволокли из фильма о безумном профессоре.
Тут мне пришло в голову, что, пожалуй, неплохо было бы уточнить кое-какие мелочи:
– И что я ему скажу? «Здрасьте, как ваши комплексы?» Я что, должен представиться?
– Просто скажи, что ты – Пит Парнелл, а дальше действуй по обстановке. На месте увидишь, о чем я говорю, – ответил Стив.
«На месте» – это меня добило. Ничего себе затея – попасть в мозги к психу! И чем больше я размышлял, тем меньше мне все это нравилось.
– А как одеваются для такого визита? В выходной костюм?
– Как хочешь, так и одевайся.
– Угу. А как я узнаю, когда закругляться?
Стив подошел ко мне:
– Если ты не вытащишь Красвелла за час, я выключу ток.
– Приятных грез! – добавил он и наклонился над машиной.
Кто-то застонал. Кажется, я…
Жара страшная – как два знойных лета сразу. Нет, это просто два солнца, кроваво-красных на бронзовом небе. Под ногами что-то зеленое – мягкий мох, зеленая равнина до самого горизонта. Только это не мох. Это пыль, раскаленная зеленая пыль.
В десяти шагах от меня стоит гладиатор, таращит изумленные глаза. Рост под два метра, мышцы буграми, крепкие бронзовые руки и ноги, в правой руке – длинный сверкающий меч.
Но лицо очень знакомое.
Тут-то я вполне овладел собой и чуть не хихикнул.
– Ого! Ну ты здоров загорать. Пару минут назад ты был белый как простыня.
Гладиатор заслонился рукой от обоих солнц.
– Ты ли это, коварная Гарор, новым обличьем своим хочешь свести меня с ума? Откуда быть человеку Земли здесь, на Равнинах Истака? Или и вправду я безумен?
Голос у него был совсем не гладиаторский – звучный и хорошо поставленный.
Мой собственный голос к этому времени вполне окреп. Я успел освоиться и чувствовал себя довольно сносно; если б еще не жара!
– Там, откуда меня прислали, – с невинным видом сообщил я, – тоже начали думать, что у тебя крыша поехали.
Знаете, как бывает, когда только-только засыпаешь и видишь себя не в постели, а в другом месте – но еще можешь усилием воли вмешаться в свой сон? Вот такое у меня было чувство. Я уже понял, что значит «действуй по обстановке». Но жарища-то, жарища… И я тоже хорош: твидовый костюм, тяжелые башмаки… Ну конечно! Все это я надел, собираясь к Стиву, и с тех пор мне о своей одежде вспоминать было незачем, а значит не с чего ей было и меняться. Но Маршем Красвелл придумал слишком жаркое местечко – надо бы и мне измыслить себе что-нибудь полегче.
Пожалуй, тоже что-то в гладиаторском стиле?..
Сандалии? Годится! Вот я уже в сандалиях.
Туника…
Тут до меня дошло: надо же, чуть не попался! Так бы и шел на поводу у его фантазии – а ведь предупреждал же меня Стив…
– Ты не против, если я уберу одно солнце? – поинтересовался я как можно вежливее. – Что-то здесь жарковато!
Я посмотрел на солнце с максимальной неприязнью. После некоторого колебания оно исчезло.
– Ты – Гарор! – загремел гладиатор. – Но чарам твоим не спасти тебя от Меча!
С этими словами он бросился вперед, размахивая над головой сверкающим лезвием.
Думать пришлось очень быстро. Меч с лязгом отскочил от солдатской каски. Мне в свое время приходилось носить этот славный головной убор, и уж кто-кто, а я-то точно знаю, что никаким мечом его не прошибешь.
– Теперь послушай меня, Маршем Красвелл! – сказал я, стаскивая каску. – Я Пит Парнелл из «Санди Стар», и мне…
Красвелл, тяжело дыша, перевел взгляд с меча на мое лицо. Глаза у него вдруг заблестели – узнал меня, что ли?
– Постой! – воскликнул он. – Я узнаю тебя! Ты – Нельпар Ретреп, Магистр Семи Лун, пришедший биться со мною против зловещего Змея и его нечестивой ученицы, колдуньи и заклинательницы Гарор. Приветствую тебя, друг!
Он протянул могучую загорелую руку, и
