Когда Рита деликатно спросила о маминой смерти, Эллен сникла.
– Если не хочешь об этом говорить, не будем, пропустим. Я понимаю. Когда все время проводишь с сенсерами, начинаешь по-другому воспринимать слово «чувства».
– Почему? – отстраненно спросила Эллен, водя пальцем по краю стола. Мысленно она находилась на набережной, где последний раз видела маму.
– Потому что сенсеры чрезвычайно чувствительны, эмоциональны и впечатлительны. У них все намного сложнее, масштабнее и сильнее. Я не раз это наблюдала. Если это безразличие – то полнейшее, если любовь – то неистовая, радость – всепоглощающая, ненависть – уничтожающая. Взять хотя бы любовь Тимура и Алисы или ненависть Димы.
– Димы? А как же Алекс? – возмутилась Эллен.
– Дима ненавидит Сашу, а тот лишь позволяет это делать. Как бы ужасно это ни звучало, но с ненавистью в сердце Диме жить легче.
– А что у них произошло? – поинтересовалась Эллен, но в следующую секунду дверь в лабораторию открылась.
– Готов продолжить, – с улыбкой заявил вернувшийся Олег.
Эллен расстроилась: «Ну почему именно сейчас?! Здесь что, все настроены на то, чтобы испортить мне важный разговор?».
Время тянулось невыносимо медленно. Эллен мечтала сбежать от сенсерных экспериментов, но Рита вцепилась в нее мертвой хваткой, как ребенок, получивший новую игрушку. В итоге им даже удалось продвинуться, после того как Эллен заставили вывернуть душу наизнанку – пересказать одно из самых ярких видений.
– Потрясающе! – воскликнул Олег, когда она, еле сдерживая слезы, закончила рассказ о произошедшей в прошлом месяце авиакатастрофе.
– Ты совсем больной?! Десятки людей живьем горели на моих глазах, орали от боли и ужаса, а ты считаешь это потрясающим?! Я, между прочим, все чувствовала! – Эллен вскочила со стула и угрожающе шагнула вперед.
Терпение было на пределе. Хотелось взорвать ко всем чертям лабораторию и Олега вместе с ней.
– Да подожди ты, послушай, – торопливо сказал он. – Я не про это. Лора тебе полчаса объясняла, как вызвать видение, но хоть раз она сказала, что ты что-то услышишь или почувствуешь во время него?
Эллен неуверенно посмотрела на Риту.
– Ну вот, кажется, мы знаем тайну остальных способностей: они являются дополнением к видению. – Рита засияла, словно сделала открытие, которое перевернет мир вверх тормашками.
Эллен ее версия понравилась. Рита расскажет все Алексу и его отцу, и те решат, что ошиблись.
К обеду Рита отпустила подопытную мышку из клетки. Вместе с Олегом Эллен отправилась в столовую.
Не дойдя до гостиной, Олег вдруг остановился:
– Ты можешь одурачить Риту, но не меня.
– О чем ты? – Эллен прикинулась глупышкой, хоть и не удивилась вопросу. Она чувствовала его подозрение на занятии.
– О чувствовании, которое у тебя якобы спит. На завтраке мне так не показалось.
Эллен занервничала.
– Хочешь сказать, я вас обманываю? Зачем мне это надо? – Она усмехнулась и пошла вперед.
– Может, для того, чтобы пользоваться способностями, когда тебе это угодно? Слушай, – Олег взял Эллен за руку и зашептал, – мне ты можешь сказать правду. Если по каким-то причинам пока не хочешь это афишировать, не забывай: использовать дар опасно. Думаю, Роберт о твоем выбросе говорил.
– Нет у меня других способностей, и даже видение у меня дефектное. – Эллен вырвала руку.
– А знаешь, что я от тебя сейчас чувствую? – ухмыльнулся Олег. – Ты нервничаешь. В общем, дело твое. Можешь не говорить. Просто знай: я готов помочь, если надо.
Он улыбнулся и пошел дальше, оставив Эллен в полном недоумении.
* * *Дима, конечно же, принес Эллен еду. Он был внимателен и заботлив. Снежная королева Нелли то и дело фыркала, бросая на них косые взгляды.
Тимур рассказывал забавные истории. Все в компании с обожанием ловили каждое его слово и хохотали от души.
Правда, один раз он был вынужден оставить их: двое парней в фазе что-то не поделили. Пришлось подключиться даже Диме с Максимом, чтобы разнять сцепившихся мальчишек. Правда, уже через пять минут смех ребят гремел на всю столовую.
Эллен поймала себя на мысли, что думает об Алексе, которого за сегодня ни разу не увидела. Может, и к лучшему. После подслушанного разговора она боялась смотреть ему в глаза.
Когда обед подошел к концу, все мысли были только о предстоящей прогулке. Остаться с Димой наедине – это то, чего Эллен безумно хотела и одновременно боялась.
– Идем, покажу тебе одно место, – загадочно сказал Дима, взяв ее за руку.
10
Эллен глубоко вдохнула лесной воздух. Душистая сосна, запах взрыхленной земли на клумбах, благоухание роз. Легкие наполнились блаженным ощущением свободы. Невидимые птицы вторили в такт взволнованному сердцу. Все вокруг жило и дышало. Даже солнце хотело спуститься в этот рай.
– А нам можно уходить? – с опаской спросила Эллен.
– Мы недалеко, вон туда. – Дима указал в сторону дерева с белым пятном. – Нам все равно не дали бы уйти из зоны видимости. Антон, вон тот длинный, сразу привалил бы чувствованием к земле.
– Это как? – испуганно поинтересовалась Эллен.
– Ну, чувствующие же у нас – крутые чуваки, – усмехнулся Дима. – Им ничего не стоит забраться к тебе в мозг и парализовать клетки, отвечающие за движение тела. Вернее, заставить думать, что это так. Упадешь и не дернешься.
– Ужас.
– Нет, это круто. И почему мне внушителем приспичило родиться?
Эллен поняла, что белое пятно – сетчатый гамак. Дима отцепил одну сторону, повесил петлю на крючок в соседнем дереве и уверенно плюхнулся в сеть. Гамак покачнулся, но лесные силачи не дрогнули.
– Падай, – похлопал он рядом с собой.
– Выглядит опасно.
– Гамак или я?
Щеки тут же обожгло, а с губ сорвался нервный смешок.
Эллен развернулась, чтобы аккуратно присесть, но не успела. Дима схватил ее за талию и уверенным рывком усадил рядом, ближе, чем села бы сама Эллен, почти вплотную.
– Трусишка, – ласково сказал он и прижал ее к себе.
Эллен казалось, что грохот ее сердца заглушает пение птиц. Воздух теперь пах морем. Дима крепко сжимал ее в объятиях, и все вокруг играло другими красками: солнце светило ярче, зелень казалась насыщенней, а небо, выглядывающее из-за листвы, – воздушнее. Эллен знала, что заставляет ее видеть мир по-новому: слово из шести букв.
Разве бывает так быстро?
Дима отталкивался ногой, они медленно покачивались и молчали. Да и к чему слова? Почувствовав, как Дима вдохнул запах ее волос и поцеловал в макушку, Эллен смело посмотрела ему в глаза, но стоило ему опустить взгляд на губы, как вся ее смелость нагло сбежала. Эллен уткнулась в Димино плечо и робко засмеялась, а он подхватил ее смех.
– Давай рассказывай, что там у вас интересного на занятиях было, – сказал он.
– А нас не услышат здесь? – прошептала Эллен, выпрямившись.
– Нет, в охране сегодня пышка Лора. Она видящая.
– А, да. Она приходила помочь с видением.
– И как успехи?
– А Георгий Маркович услышит? – еще тише
