– У него получилось! – Анна махнула рукой, показывая всем остальным молчать. – Правда, это запись, и мы не сможем с ним поговорить. Одному богу известно, где Макнэр сейчас!
Уэйн схватился за антенную мачту. Его все еще трясло от злости на Орловского, а теперь прибавилось и смутное чувство вины – словно из-за его плана уничтожить Берингову дамбу в Бостоне случился взрыв. Он внимал словам Макнэра, пробивающимся сквозь помехи.
– … в Нью-Йорке четыре часа дня, профессор Саммерс. Через полчаса вместе с исследовательской группой я отправляюсь на Лонг-Айленд, так что решил записать все заранее. Спешу сообщить, что ремонт киля «Аполлона» прошел успешно, утром мы прикрепили последние медные листы и были готовы установить лебедки и вытащить судно с отмели. В половине второго я стоял на крыше Пан-Ам-билдинг – кстати, передайте Уэйну, что я починил один из лифтов, – менял аккумулятор в передатчике доктора Риччи и вдруг ощутил толчок. Здание затряслось; наверное, огромная волна прошла по земной мантии, мощная, как тектонический сдвиг. Весь Манхэттен содрогнулся. На северо-востоке над пустыней появилось странное свечение. Прошло пять секунд, и оно погасло, оставив вместо себя сверкающее облако. Работа на пристани замерла. Видимо, землетрясение задело какую-нибудь старую свалку боеприпасов на Лонг-Айленде, и теперь это облако шириной километров в пятнадцать движется на юго-запад, к побережью Нью-Йорка. До связи завтра в семь – расскажу, что мы обнаружим. Возможно, Орловский захочет оповестить Москву… Передавайте привет капитану и скажите, что «Аполлон» выглядит даже лучше, чем пароход «Ленин».
Когда сообщение закончилось, Анна Саммерс хмуро посмотрела на приемник. С поломанными ногтями, обветренной кожей и песчаной пылью в светлых волосах она выглядела на десять лет моложе, чем та женщина-физик, что сошла с борта «Аполлона» на берег Манхэттена – а Уэйн, как глупец, думал только о том, как бы подарить ей помаду и журнал про кинозвезд.
Вперед вышел Штайнер, откидывая бурнус на одно плечо. Он приехал на своем верблюде всего за несколько дней до начала трансляции и резко вдохнул острым носом вечерний воздух, точно чувствуя в нем запах взрыва. Капитан обнял Анну, чтобы успокоить ее, а потом взглянул на распечатку с данными манхэттенского передатчика.
– Анна, я так понимаю, что показатели уровня радиации высокие?
Орловский обмахивался шляпой и смотрел на Уэйна, явно позабыв об их недавней стычке.
– Есть ли еще информация по этому странному облаку, профессор? Или придется ждать завтрашнего сообщения?
– Грегор… – усталым жестом Анна вырвала распечатку на бумажной ленте и засунула ее в шляпу главы экспедиции. – Информации больше не будет, и сообщений тоже не ждите – ни завтра, ни послезавтра. Облако, которое Макнэр собирался исследовать со своими напарниками, содержит радиоактивные осадки от атомного взрыва – не знаю, где он случился и почему, может, в одном из сухих доков Бостона рванула подлодка. На Манхэттене оранжевый уровень опасности. Что скажешь, Пол?
Риччи поглаживал отвороты черной кожаной куртки, словно догадываясь, что скоро придется вернуть ее законным владельцам.
– Все куда хуже. Грегор, капитан Штайнер, посмотрите сюда. 217 Ферми, 223, 235, а полчаса назад более 254. Это в три раза выше смертельного уровня. Боюсь, капитан, что Макнэр и другие ваши люди уже погибли.
Орловский теребил бумажку в своей шляпе с видом второсортного фокусника, силящегося придумать новый трюк, и, прислушиваясь к возрастающим щелчкам радиоприемника, щелкал в такт пальцами. Штайнер вылез из палатки и двинулся вперед по вечернему песку, за ним последовали Риччи и Анна Саммерс. Среди кактусов толпились десятки кочевников, завороженные видом антенн над палаткой связи – манящих огней нового культа карго. Стало прохладно, и капитан накинул свой бурнус на плечи Анны, будто помечая ее таким образом как свою. Она же опустилась на колени и сжатыми в кулаки руками стала расчищать холодный песок вокруг себя, поглядывая при этом на Уэйна, который словно ассоциировался теперь у нее с отравленным континентом.
– Что ж, надо подумать. – Орловский рассматривал на бумаге бешеные скачки, зарегистрированные сейсмографом, и радиоприемник, сообщивший о пугающих цифрах. Глава экспедиции позвал Уэйна наружу. – Поговорим с остальными – и ты должен меня поддержать.
Подойдя к кочевникам, Орловский угрожающе махнул шляпой, затем повернулся к ним спиной и сказал:
– Капитан, нам стоит отправиться в Нью-Йорк.
Риччи раздраженно пнул песок. Зазубренная тень радиоантенны легла на его щеку очертаниями молнии.
– Грегор, ты чем слушал? Все без толку! Пока мы туда доберемся, все они уже…
– Тогда пойдем на юг, – предложил Орловский. Он выкинул из шляпы распечатку, и та упала на землю. Один из Бюрократов подобрал бумажную ленту с песка и начал увлеченно повторять указанные цифры, обнажив в оскале белые зубы. Орловский вздрогнул, наблюдая за его действиями. – Облако, ядерные взрывы – нас о таком не предупреждали. Придется идти на юг, в Майами, там передохнуть и дождаться спасательного судна. – Орловский обвел всех взглядом, желая увлечь своей идеей. – Да, профессор Саммерс, Майами. Только представьте себе все эти бассейны…
Штайнер повернулся к нему, подняв руку, и Орловский замолчал. Капитан улыбался с таким радостным видом, будто втайне выменял у кочевников все оборудование экспедиции на сброженный кактусовый сок.
– Нет, Грегор, мы не пойдем на юг, будь Майами хоть усыпан бассейнами. Мы не пойдем на юг, потому что это не американское направление. Когда американцы двинулись на юг, ничего хорошего из этого не вышло. – Штайнер обратился к Уэйну и положил руку ему на плечо. – Так ведь, Уэйн? Ты же знаешь, куда надо держать курс…
– Конечно. – Уэйн подчеркнуто убрал руку капитана.
– Тогда вперед, скажи Грегору, каков наш курс.
Уэйн посмотрел на пробитый купол Капитолия, купающийся в лучах закатного солнца, и на собравшихся в круг кочевников. Взгляд Орловского был озадаченным, но при этом полным надежды, словно в Уэйне с его космического масштаба мечтами о смещении морей и ветров видел молодого спасителя.
– На запад, – ответил Уэйн.
Глава 14
Дневник Уэйна. Часть первая
5 июня. Национальный парк «Поле битвы Манассас»
Мы покинули Вашингтон сегодня в шесть утра и остановились на ночь в гостинице «Холидей Инн» у шоссе 66. Долгий день в пути по пустыне, маленькие города едва видно в желтоватом мареве, которое здесь намного гуще, чем на побережье. Думаю, мы справляемся куда лучше верблюдов – животные не в восторге от нашего стиля езды и от внезапных перемен. Риччи, к примеру, переволновался и в последний момент решил обменять своего чалого жеребца на огромного одногорбого верблюда главы Гангстеров. К удивлению Пола,
