– Ну так ты же говоришь, все время тренироваться, таймить. Вот я и…
– Мать твою, Леха, – только и вырвалось у меня. Немного остыв, я продолжил: – В каждом отряде по двадцать мародеров?
– Да.
– Итого сто двадцать. И все они у тебя с вкачанной защитой и оружием.
– Я могу выслать гвардейцев подкреплением, использую миник для ускорения. Заменишь их на пехотинцев.
– Смысла нет. У меня и те, и другие на первом уровне. С самой простой защитой, – я не объяснял Рамиресу, а скорее рассуждал вслух. – Выступы еще не построены, они в очереди после башни-платформы. Значит, против ста двадцати я выставлю двадцать юнитов. Точнее девятнадцать, двадцатым буду я.
– Форт, ты это, прости меня.
– Эх, Леха, с такими друзьями и врагов не надо. Ладно, разберусь.
– Я могу на связи быть, если что.
– Не надо, только отвлекать будешь. Как отобьюсь, отпишусь… Ну или не отпишусь, по отчетам сам все увидишь.
– Ни пуха, ни пера.
– К черту.
Внимание, идет переключение в режим защиты.
Прохлада дота заставила невольно вздрогнуть. Я влез в распахнутый экзоскелет и зашагал наружу. Тут было намного жарче, время близилось к полудню, и раскаленная звезда палила все нещаднее. Вдали, опаленные маревом, точно расплывающийся мираж, виднелись едва заметные точки – десантные боты.
Я мысленно задал команду посмотреть, сколько осталось времени до построения третьей башни-платформы. И тут же в голове будто щелкнуло – четыре часа восемнадцать минут. А что, гораздо удобнее, чем тыкать пальцами в планшет, надо будет попрактиковаться. Ощущение, с непривычки, будто мозгам щекотно.
– Капрал!
Я почему-то был уверен, что он тут должен быть. Так и оказалось. С башни спустился рослый здоровяк с бластером наперевес и лицом, не обремененным умственной деятельностью. Собственно, мне с капралом-стрелком не математические теоремы доказывать, главное, чтобы пара извилин успевали обрабатывать мои приказы.
– Сэр? – Подбежал он ко мне.
– Какие юниты сейчас на охране форта?
– Десять стрелков и девять пехотинцев, сэр. Одно место за вами.
– Хорошо, нам нужно немного изменить баланс войск. Сколько всего умещается юнитов в доте?
– Шестеро, сэр. Можно выставить несколько человек снаружи.
– Не надо. Итак, нам нужны пять пехотинцев и четырнадцать стрелков. И еще, по построению… Стрелков размести по одному человеку чуть позади дота снаружи. Четверых оставь на башнях. Нападение будет с севера. Основной удар придется на дот, целью вражеских войск буду я. Пока мы будем сдерживать мародеров у входа, вы будете их расстреливать. Все ясно?
– Так точно, сэр. Разрешите выполнять?
– Разрешаю.
Капрал подошел к пехотинцам, стоявшим у дота, и что-то негромко сказал. Пятеро солдат спустились внутрь, несколькими секундами спустя оттуда вышли стрелки. Интересно. Надо будет своими глазами посмотреть, как происходит этот обмен бойцов в природе.
Капрал между тем чуть ли не пинками расставлял стрелков в шахматном порядке. Пятнадцать стрелков, если включать еще и меня, да автоматическая пушка в доте на сто двадцать прокачанных мародеров. Мало, очень мало. Вся основная надежда, что вражеские войска встанут возле узкого прохода и у нас будет необходимое время, чтобы их расстрелять.
– Сэр, задание выполнено, – подскочил ко мне капрал.
– Молодец, возьми с полки синтезатор белков. Тебя как зовут, вояка?
– Капрал Роял Дженкинс 239.
– Интересно. Займи позицию, Роял Дженкинс 239. Скоро начнется.
– Есть, сэр.
Я подошел к самому краю своих владений – двум построенным башням-платформам. На каждой по паре стрелков. Они должны снимать приближающихся мародеров. Больше оставлять побоялся. Вдруг войска Рамиреса решат уничтожить сначала крупную группировку? Тогда останусь без огневой поддержки. К тому же из просмотренных видео я узнал одну важную деталь. Если очень условно, то башню можно разделить на пять квадратов. Воины, находящиеся в каждом из них, стреляют по ближайшему противнику. Забей башню полностью, двадцатью пятью солдатами, – тогда с одновременного залпа из бластеров получишь урон лишь по пяти нападающим. Поэтому все, абсолютно все игроки знают прописную истину: при круговой обороне стараться не ставить в квадрат на башне по многу человек.
Исключения, когда знаешь, как сейчас, что противник нападет с определенной стороны. Я-то знал, откуда зайдут войска Рамиреса, вот только чертово ограничение по юнитам. Всего двадцать человек, а если учитывать, что у меня в наличии всего один форт, поэтому я автоматически должен оборонять его лично, то девятнадцать.
Десантные боты можно было уже разглядеть. Все шесть штук выстроились в одну широкую линию и быстро скользили в моем направлении. Научил, блин, таймить, на свою голову. Сколько осталось времени? «Тридцать девять секунд, – защекотало мозг. – Тридцать восемь, тридцать семь…»
Я пружинящей походкой дошел до дота и спустился внутрь. Четверка пехотинцев моей личной охраны испуганно толпилась у амбразур.
– Встать у выхода, – скомандовал я. – Ваша задача не дать противнику попасть внутрь. Оправдания невыполнения приказа – смерть. Всем понятно?
– Так точно, сэр, – прогорланили в ответ четыре глотки.
Я хотел сказать еще что-то, ободрить ребят, но оглушительный удар заставил передумать. Знакомый звук, страшный, тот, который я слышал совсем недавно, перед побоищем в Логове. Падения крышки бота. Началось.
Высунул бластер в амбразуру, но, к своему удивлению, обнаружил, что высадились войска значительно дальше, чем я ожидал. Несколько раз выстрелил, как и ребята у дота снаружи, но безрезультатно. Все-таки далековато.
Зато моя четверка на башнях работала не покладая рук и вполне успешно. Стреляли одновременно, снося за раз половину жизни у бойца, а следующим попаданием добивали воина. Значит, на прокачанного мародера нужно четыре выстрела. Плохо. Очень плохо, учитывая трехсекундную паузу для охлаждения бластера. Итого, всего шесть мародеров убито, но атакующие уже добрались до башен.
Про необходимость стрелять я понял после двух оглушительных залпов автоматической пушки. Здорово, пару мародеров откинуло метров на пять, разворачивая не только броню, но и грудную клетку. Еще секунда, и заухали бластеры поблизости. Слышу, как кричит капрал Роял Дженкинс 239:
– Кучнее! Кучнее стреляйте!
Он прав. Я навожу бластер на раненого мародера, в которого уже несколько раз попали, и плавно спускаю курок. Пух! Воина разворачивает на месте, как медвежонка, что производят для детских домов из легкой переработанной синтетики. Его глаза глядят точно на меня, но не со страхом или упреком, а скорее с легким недоумением. Точно он знал, что выживет, несомненно выживет, а дурацкий дядька в экзоскелете взял и убил его.
Сглатываю неожиданно появившийся комок в горле и дрожащей рукой перевожу оружие на его озлобленного соседа. Как хорошо, что есть пара секунд, пока остынет бластер. Пара секунд, чтобы привести себя в чувство, взять в руки и продолжить сражаться за свою жизнь.
Я мотивирую себя предельно четко, раздавая мысленные пощечины. Выбор простой: либо ты, либо они. Причем этим ребятам все равно, вернется их сто двадцать человек или десять. Программы, которым важно выполнить функцию. А вот тебе, Андрюха, очень даже
