Председательша постояла еще где-то с полминуты неподвижно, сжав губы и трепеща крыльями носа, а потом вдруг закрыла лицо руками и вся обмякла, сгорбилась, мгновенно превратившись из немолодой, но статной женщины в скорбную старушку. Гена с профессиональной ловкостью подхватил ее под руку, чтобы не упала, хотел отвести к дому, но она отпрянула, привалилась спиной к двери гаража и забормотала, тряся головой:
– Не пущу. Не дам. Я за людей в ответе. За людей…
Никаких звуков с той стороны высокого забора не доносилось, и Дэнчик уже решил попытать счастья у соседней дачи, но тут в недрах замка что-то лязгнуло, и калитка приоткрылась. Окутанная прозрачным коконом дождевика женщина высунула на улицу шуршащую голову и с настороженным удивлением уставилась на незваных гостей сквозь очки, тонкие и легкие, точно стрекозиные крылышки.
– Вы кто такие?
Дэнчик набрал полную грудь воздуха и принялся тараторить все заранее подготовленные речи вперемешку: что они заблудились, и можно ли позвонить по мобильному, а то все вещи в палатке остались, и что-то непонятное творится, гроза эта, а потом всякое, словно в Бермудском треугольнике, и на них псих какой-то напал, может, в полицию надо позвонить, а так они сами разберутся, просто совершенно сбились с дороги и зашли только спросить, в какую сторону идти к шоссе…
– Вы же совсем мокрые, – перебила его хозяйка. – И почему одни бродите? Не знаете, как тут опасно? А ну заходите, сейчас же.
Дэнчик и Стася растерянно переглянулись. И тут же услышали быстро приближающийся топот.
С другого конца улицы к ним бежал человек совершенно безумного вида – в грязной и рваной одежде, на которой остроглазая Стася заметила вдобавок красно-бурые пятна, со здоровенной палкой в по-обезьяньи длинных руках. Подбежав чуть ближе, он внезапно застыл на месте, изумленно охнув, а потом взмахнул палкой, хрипло заорал «стойте!» – и ринулся вперед с удвоенной скоростью.
– Скорее, скорее, – хозяйка, кажется, не на шутку перепугалась. Она схватила Дэнчика и Стасю за руки и втянула их внутрь, а потом поспешно заперла калитку.
Они оказались в большом, немного запущенном саду – из разросшейся травы высовывали тяжелые драгоценные головы розы и лилии, бордюрные кустарники вдоль дорожек почти уже потеряли форму, зато сохранили благородный темный оттенок глянцевых листьев. Матовые шары фонарей тянулись к дому жемчужной нитью. Покачивались окутанные белоснежной цветочной пеной невысокие деревья, и все это было очень красиво.
– Запах какой, а? – хозяйка втянула носом воздух. – Яблони китайские, элитные, муж… – она поперхнулась, многовато, наверное, вдохнула, – муж из Пекина привез. Нравится?
Внезапно у них за спиной раздался грохот – кто-то ломился в калитку. Удары перемежались бешеным рыком:
– Открой! Светка, открой! А ну открой!
– Кто это? – с трудом шевельнула дрожащими губами Стася.
– Я же вам сказала: опасно тут. И… психов хватает. Вы идите, идите в дом, там поговорим.
Дом и снаружи производил внушительное, капитальное впечатление, а внутри оказался совсем огромным. Мокрые ноги скользили на темном глянцевом паркете. Хозяйка выдала дрожащим от холода Дэнчику и Стасе большое полотенце, велела хорошенько растереться и усадила за столик в просторной комнате на первом этаже – наверное, это была гостиная. Практически молниеносно на столике появились чай и бутерброды. Перенервничавшая Стася ни глоточка не могла сделать, зато Дэнчик, наоборот, безостановочно вливал в себя обжигающую сладкую жидкость и хватал с тарелки бутерброды. Хлеб был явно домашний, очень вкусный, а темные ломти полупрозрачного мяса на нем – вообще необыкновенные, не то свинина, не то говядина, а может, и дичь – солоноватый, тающий во рту деликатес.
– Вы ешьте, ешьте, – ласково приговаривала хозяйка.
Никита еще раз попытался взять с разбега неприступный бероевский забор, но только уцепился самыми кончиками пальцев за верхний край скользкого металлического листа и опять свалился. Тогда он принялся бить палкой в забор, как в огромный гонг:
– Открывай! Светка-а-а!
Стася в панике вскочила, узнав хриплый голос того психа в окровавленной одежде. Света тоже вся вытянулась, благостное умиротворение на секунду слетело с ее птичьего личика, и она, схватив Дэнчика и Стасю за руки, скомандовала:
– Наверх!
Дэнчик на пути к двери высвободился, вернулся, схватил еще один бутерброд и продолжил бегство уже с набитым ртом. Света выдернула его, чавкающего, в коридор, и погнала обоих по лестнице на второй этаж.
Никита тем временем был уже на Катином участке. Он наконец вспомнил про грушевое дерево, по которому они перебирались к соседям в прошлый раз.
Дерево лишилось почти всех веток, и по многочисленным отметинам на стволе было ясно – кто-то очень неумело пытался его спилить, но только измахрил древесину. И пилу небось затупила, дура, – мстительно порадовался Никита. Он с трудом вскарабкался наверх, перевалился через забор и упал… на битое стекло. Тот самый газон, на который они спрыгивали в прошлый раз, оказался густо засеян острыми осколками.
– Убью, – прошипел Никита и, выдернув торчавшие из телесной мякоти стеклянные занозы, похромал дальше.
У глухой стены дома он заметил садовый инвентарь – лейку, грабли, лопату, палки и веревки для подвязывания цветов. Хотел прихватить с собой в гости лопату, как самое увесистое орудие дачного труда – и увидел притаившийся за лейкой маленький, тронутый ржавчиной топор. Никита нервно хмыкнул – опять топор, куда же без топора. И поставил лопату на место.
Дэнчик и Стася оказались в небольшой комнате под крышей, с косым потолком, на который были наклеены звезды и самолетики. У окна поблескивала металлическими трубочками «музыка ветра». А снаружи тем временем раздавались настойчивые, звонкие удары. Стася, еле дыша от страха, выглянула на улицу и увидела на крыльце темную человеческую фигуру, мерно взмахивающую руками. Рассмотреть получше она не успела – Света опустила жалюзи.
– Кто это? – испуганно спросила Стася.
– Соседи. Вот такие соседи у нас теперь… – Света покосилась на окно. – Вы что, совсем ничего не знаете?
– Да откуда мы… вас же тут не было! То есть ни дач, ничего… Тут лес был! А потом все… А вас не было! – выкрикнула, прижимая руки к груди, Стася. – Где мы вообще?! Я домой хочу-у-у…
Света как-то незаметно оказалась рядом, обняла, и Стася разревелась ей в блузку. Света погладила ее по волосам:
– Тихо, тихо. Ты посиди, успокойся, а я на минуточку, сейчас вернусь, хорошо?
– Не уходите, не надо, он же там…
– Дверь крепкая, импортная, не взломает.
Щелкнул дверной замок. Она нас заперла, отрешенно заметила про себя Стася. Она сидела на кровати, обняв колени и уткнувшись в них лбом. Лучше не думать, не пытаться
