А ведь победа была так близко, и я уже почти ликовала.
Скальде обернулся. Уловил, почувствовал. Оттолкнув от себя поверженного противника, рванулся к кругу, чтобы самому занять место Перевоплощённого. Не успел бы, его оттеснили вглубь храма. А если б даже и успел… Сердце дёрнулось в груди, разрываясь на куски от страха за жизнь мужа. Не смогу его таким видеть! Таким, как эти чудовища. Не позволю ему погибнуть! Всего-то и нужно сделать шаг, я ведь уже так близко. И как будто для всех невидима… Подхватить с пола артефакт и протянуть к ведьме руку.
Воспользоваться силой проклятых драконов, рискнуть собою, чтобы у него было будущее.
Да, оно того стоило.
В кругу я оказалась прежде, чем успела обо всём этом подумать. Сердце приняло решение прежде, чем отреагировал разум. Проскользнув мимо приходящей в себя воскресшей твари, подхватила стекляшку. Соприкоснувшись с кожей, камень жарко полыхнул у меня на ладони, и Древняя закричала от боли. Я успела… успела увидеть, как Мельвезейн, пронзённая вырвавшимся из моей руки лучом, рассыпается прахом, и вокруг всё как будто замирает. Успела вдохнуть полной грудью и даже, кажется, облегчённо улыбнулась.
Успела прежде, чем меня захлестнула боль. Такая, от которой мутится рассудок. Острые клыки вонзились в плечо, безжалостно разрывая плоть.
Ещё я успела закричать и услышать, как взревел ледяной дракон. И под этот отчаянный рёв, оглушённая, ослеплённая, я сорвалась в кромешную тьму.
Глава 38
Темнота неожиданно расступилась. Меня буквально выдернули из этого непроглядного мрака и, словно невесомую пушинку, поставили на ноги. Я действительно чувствовала себе невесомой. Во всём теле ощущалась непривычная лёгкость и, как ни странно, не было боли…
Глаза открывала, лелея в сердце надежду, что окажусь в покоях ари, а рядом со мной будет усталый, встревоженный, но счастливый Скальде. Счастливый, потому что его бедовая жена, несмотря ни на что, осталась жива. Он, конечно, потом задаст мне хорошую трёпку, возможно даже, опять посадит под замковый арест, но сначала я урву для себя несколько жадных, сводящих с ума поцелуев, растворюсь в объятиях мужа, растекусь по кровати довольной лужицей и…
Лужицей я так и не растеклась. Вместо привычной обстановки, тёмного в золотом обрамлении полога и родного лица моего самого любимого дракона обнаружила себя стоящей на берегу озера. Вроде того, что зеркалом застыло в раме из малахитовой зелени, отражая навечно воцарившееся над Храмом Весны солнце.
Искрящуюся гладь разбивали на мелкую рябь плавающие девушки, лица которых отчего-то показались мне знакомыми. Красавицы резвились в воде, обдавая друг друга каскадами брызг. Ныряли, смеясь, и снова, рассыпая по воздуху волосы, оказывались над глянцевой поверхностью озера.
Две другие знакомые незнакомки, погрузив ступни во влажный песок, устроились у самой его кромки и о чём-то заговорщицки перешёптывались. Время от времени девушки запрокидывали головы, блаженно жмурились, позволяя ласковым лучам касаться их лиц. Лиц, от которых я была не в силах отвести взгляда. Потому не сразу заметила ещё одну красавицу. Она сидела на широком, наполовину утопленном в воде камне и, что-то негромко напевая, расчёсывала жемчужным гребнем длинные тёмные пряди. На какое-то мгновение я даже заслушалась, захваченная чарующими звуками её голоса, который заглушил раздавшийся позади весёлый смех. Среди ледяных ари (а это были именно они; сколько раз я вглядывалась в печальные застывшие лики — уже и не счесть) царила идиллия. Вот только сейчас они не были ледяными. Наоборот, полными жизни.
Или это я была не совсем живой…
Я обернулась на голоса и поняла, что моё появление не осталось незамеченным. Девушки приближались, приветливо мне улыбаясь. Светлые платья струились по тонким станам, волосы, распущенные или заплетённые в косы, трепал ветер. Красотки в озере тоже перестали веселиться. И та, что сушила волосы на камне, плавно с него соскользнув, первой ко мне приблизилась.
— Привет, — я сама не поняла, зачем это сказала. А потом ещё вполголоса добавила: — Я теперь… одна из вас?
Назвать себя мёртвой язык не поворачивался.
Алиана поприветствовала меня такой же светлой улыбкой, что и другие девушки, а оказавшись рядом, сердечно обняла. Я чувствовала тепло её ладоней, как если бы она была из плоти и крови. Дыханье девушки скользнуло по щеке, и я окунулась, как в то самое озеро, в нежные звуки её голоса:
— Спасибо, Аня. Спасибо за то, что всех нас спасла.
А?
— Это так, — согласилась другая, что подошла сзади. — Мы ждали очень долго. Я ждала… Чтобы кто-то исправил роковую ошибку, которую несколько веков назад совершила я.
Хорошо помню всех ари, увековеченных в садах императорского замка, но с этой белокурой красавицей мы точно никогда не встречались.
В следующую секунду я поняла, что поторопилась с выводами, когда она негромко произнесла:
— Меня зовут Арделия.
— Та самая, — невольно вырвалось у меня.
Девушка грустно кивнула:
— Да, та, что навлекла кару на всех императоров и их избранниц. В день, когда Валантен отрёкся от меня, от наших с ним чувств, я испытала такую боль, какую прежде никогда не испытывала. Мне было не с кем её разделить. Никто не догадался и не заметил, что происходило со мной в ту страшную ночь. В его брачную ночь с Лларой… Пройдёмся? — предложила несостоявшаяся ари.
Мягко подхватила меня под руку, и под щебет птиц и плеск воды мы направились к увитой цветами арке, светлые очертания которой почти терялись в изумрудной зелени райского сада.
— Издревле считалось, что алианы не наделены никакими силами, кроме единственной — принимать магию драконов и передавать её своим потомкам. Но это не так, — Арделия придержала свисавший с полукружия арки стебель, весь в голубых и
