Той ночью единственное, чего мне отчаянно хотелось, — это чтобы боль скорей прекратилась, а Валантен понял, узнал, как сильно я его любила. Так сильно, что без его любви не смогла дальше жить. И я себя убила. — Рука, сплетённая с моей, дрогнула, как и голос отверженной невесты, но Арделия быстро справилась с эмоциями и продолжила уже спокойно: — Тогда я не понимала, что совершаю, и уж точно не предполагала, что моя смерть обернётся проклятием для многих поколений ледяных драконов, станет наказанием для их избранниц.
Я украдкой взглянула на сопровождавших нас ари. Пока Арделия исповедовалась, выражение их лиц не менялось. Девушки казались безмятежными, совершенно спокойными. Наверное, у мёртвых какое-то особое отношение к ошибкам живых.
Голова немного кружилась от сладкого аромата, что источали ниспадавшие с арок цветы. А может, от всего увиденного и услышанного. Столько потрясений за один короткий день — ещё бы ей не закружиться.
— Тебя ведь не было среди ледяных статуй, — заметила я, когда Арделия замолчала.
— Не было, — мягко подтвердила она. — В лёд превращались ари, становясь пленницами мира живых, а я… Я стала ледяными цветами. Даром для Герхильдов — способностью видеть то, что сокрыто от других смертных, и их же самым страшным проклятием. Которое спустя долгие века разрушила ты, Аня.
Понять бы ещё, как умудрилась это сделать. Прикончив Древнюю? Мельвезейн ведь умерла. Я видела, как от неё осталась лишь жалкая кучка пепла. Иначе бы сейчас сходила с ума ещё и из-за этого.
А так просто схожу с ума. От осознания, что я, кажется, всё-таки умерла.
— Разрушила как?
— Проклятие началось с жертвы и жертвой должно было закончиться, — сказала светловолосая девушка, что принимала солнечные ванны на берегу озера. — Жертвой во имя любви. Такой же сильной, какая была у Арделии.
— Но разве другие ари, до меня, не шли на жертву, выходя замуж за проклятых тальденов? Они ведь, вы все, точно также рисковали собственными жизнями.
И мы знаем, чем для некоторых — я с сожалением посмотрела на девушек — это закончилось. Смертью и заледенением.
— Многие алианы становились ари императоров против своей воли, потому что таково было желание их родителей, — подхватила другая девушка.
— Мы не жертвовали собой добровольно, нас заставляли быть с ледяными драконами, — вставила третья.
— Иные же, — бесшумно ступая по мощёной дорожке, проговорила Арделия, — до последнего верили, что выживут. И проходя брачный обряд, не отрекались от жизни ради избравшего их мужчины, как сделала сегодня ты, Аня, а верили в счастливую жизнь с ним.
— В тебе (в вас обоих) мы увидели то самое всепоглощающее чувство, что могло спасти нас и будущие поколения ледяных драконов.
— Потому и воспротивились, когда он, опасаясь за твою жизнь, готов был тебя отпустить, — останавливаясь перед очередной аркой, затянутой вуалью тумана, сказала Арделия. — И магию рода с твоею душою связали. Чтобы, узнав всю правду, он нашёл тебя, несмотря ни на что. Обман княжны должен был раскрыться.
Вот значит, кого мне следует благодарить за ледяной подарок и за то, что Фьярре не удалось поводить Герхильда за нос.
— Но вы ведь не могли знать, что воскреснет Древняя, что я окажусь в Лабиринте Смерти. Что жизнь Скальде окажется для меня дороже собственной, и я сделаю всё возможное, лишь бы с ним не случилось ничего плохого.
— Нам, шагнувшим за Грань, известно то, что сокрыто от живых.
— Мы предугадали…
— Почувствовали…
— Ждали… — вторили друг другу разморозившиеся ари.
— Надеялись, что однажды ты спасёшь нас.
— И себя тоже.
Последнее было явно лишним. Внутри у меня всё перевернулось, и тусклый лучик надежды погас, погружая мир вокруг во мрак, из которого я вынырнула несколько минут назад.
— Значит, всё-таки умерла, — горько усмехнулась я.
— Исцелилась.
— Очистилась.
Ари лучились позитивом. В то время как мне хотелось удавиться. Впрочем, вряд ли получится стать ещё мертвее, чем я уже есть.
— И что теперь? — с трудом выдавила из себя. — Я останусь здесь с вами? Или отправлюсь туда?
Заключённый в арку туман как-то не привлекал, и у меня совсем не было желания шагать в эту подозрительную хмарь.
Ари не спешили с ответом. Обменивались долгими взглядами, словно общались мысленно, а потом заговорщицки заулыбались.
— За то, что подарила нам свободу и долгожданный покой, мы бы хотели сделать тебе подарок, Аня. Ты вернёшься туда, откуда пришла. В своё здоровое тело, которое отняла у тебя княжна.
— А Фьярра?
— Фьярра займёт своё место.
— То есть умрёт вместо меня?
Сложно сказать, что в тот момент испытала. Чувств во мне, сумбурных, мутных, было слишком много. Они давили на меня, заставляли путаться мысли, выворачивали наизнанку мою теперь уже очистившуюся душу. Которая рвалась обратно в Адальфиву, к нему и нашему с ним будущему.
Вот только, как оказалось, в Адальфиве для меня больше не существовало будущего.
— Нам бы очень хотелось сделать для тебя нечто большее, но, к сожалению, мы не всесильны и не способны возвращать к жизни, — обняла меня на прощание темноволосая ари, что заговорила со мной одной из первых. — Но в наших силах вернуть тебя домой, подарить тебе шанс начать жизнь заново, уже без проклятия. Мы искренне верим, Аня, что когда-нибудь ты обретёшь своё счастье.
— Спасибо тебе, Аня.
— Спасибо…
Ари по очереди прощались, и, отступая, исчезали в белёсом мареве.
Арделия уходила последней. И снова были сердечные объятия, шёпот благодарности, подхваченный внезапным порывом ветра. Он всколыхнул
