И пусть какая-нибудь бесчувственная мымра скажет, что современная девушка вполне способна прожить без семьи и сопутствующих забот, – не стоит ей верить. Я и сама иногда так заявляла в ответ на змеиные подколки счастливых обладательниц собственных мужчин. Вот только покривить душой перед самим собой не может никто.
Можно прожить, если не видишь вокруг ни одного лица, омраченного интеллектом и разумом, а ухаживать пытаются лишь вооруженные пивом трутни. Однако трудно повторять глупые монологи о прелести одиночества, когда встречаешь мужчину, рядом с которым тепло и спокойно, а его взгляды лучатся нежностью и счастьем.
Но, несмотря на все это, не принять меры безопасности я все-таки не имела права.
Шеоссы появились внезапно. Ворвались в комнату через распахнутую на веранду дверь и замерли на месте, туго спеленатые в один пучок всеми щупальцами Пуля. Метнувшийся из-под стола Котя ощерился на них алмазными клыками, мураши застыли вокруг, сжимая в лапках флакончики с зельем.
– Варя? – потрясенно спросил Бес. – Что это значит?
– Это значит, что где-то поблизости враг, – заявила я откровенно и покосилась на Данерса, обряженного в рубаху для буйных и прикованного к колонне моим металлическим поясом.
Мураши вместе с Пулем проделали это сразу, как только инквизитор встал из-за стола. И теперь он молчал, горько кривя губы и глядя в окно поверх меня.
– У тебя есть доказательства? – вмиг напрягся дед.
– Да. И хуже всего, что этот враг – сильный ментал. Поэтому извините, но я обязана вас проверить.
– Проверяй, – немедленно согласился он.
– Как вам известно, ментал может внушить любому все что угодно, и тот будет верить в правильность своих воспоминаний. Но все мы, кроме Дана, шеоссы, а шеосса, как мне объяснили, подвергнуть ментальной атаке невозможно. Зато сам он может внушить любое желание обычному магу, если имеет ментальный дар. И еще мне известно, что тут принято этот дар скрывать.
– Только перед непосвященными, – заявил Винк и потребовал: – Убери своих животных.
– Иначе что? – заинтересовалась я. – Ты их убьешь?
– Усыплю.
– Попробуй, – предложила зловеще, даже не надеясь на успех своих угроз.
Шеоссы упорно не желали содействовать моему тайному плану.
– Подожди, – дед властно остановил магистра, – пусть Варя договорит.
– Спасибо. – Я покосилась на Данерса и огорченно вздохнула: инквизитор спал, повиснув на своих веревках. – Но Дана вы зря усыпили, он сейчас вроде индикатора и одновременно наглядное пособие. А у меня один вопрос: имеете ли вы способ проверить, не исказил ли кто-то вашу память?
– Такое невозможно, – нехотя вступая в разговор, объявила Шейна.
– Не спеши, – чистосердечно предупредила я – Сейчас такое заявление свидетельствует не в твою пользу. Тому, кто выступил против нас, выгодно, чтобы все считали это аксиомой.
– А с чего ты взяла, – подозрительно прищурился дед, – что кому-то из нас подправили память?
– Обнаружила важное несоответствие в собственных воспоминаниях и в памяти Дана.
– Насколько важное? – Дед вдруг стал очень похож на Зверобоя, взявшего след.
– Боюсь, из-за этого погорят все ваши планы.
– Ну, тогда можно испробовать метод детектора лжи, – выдал он уже найденный мной ответ. – И каждый из нас будет детектором. Но сначала хочу спросить – а в себе ты уверена?
– Да, так как помню то, о чем заставили забыть Дана. Но ради чистоты эксперимента не откажусь от вашей проверки.
– Тогда отпускай нас, – велел дед. – Сядем в разных углах комнаты. Будем задавать простые вопросы, на которые можно ответить да или нет. И если почувствуем ложь, поднимем над собой щит. Ты же умеешь ставить щиты?
– Да. Но первые три вопроса для каждого будут эталонными. Начнем с меня.
– Ты любишь овсянку? – спросил дед, когда мы расселись по диванам и креслам.
Пуль, не ожидая моего приказа, устроился возле Данерса и нежно, как в люльке, держал в своих щупальцах спящего магистра.
– Нет, – ответила я с внутренним содроганием: домработница Полина, которую дед нанял после смерти бабушки, упорно пыталась приучить меня к полезной еде.
– Это правда, – заверил всех дед. – Второй вопрос: ты любишь янтарь?
– Да.
– Тоже верно. Последний эталонный: ты любишь море?
– Да.
– Теперь я, – заявила Шейна. – Ты меня ненавидишь?
– Нет, – сказала я чистую правду, но объяснять подробнее не стала. Мы не за этим здесь собрались.
– Ты считаешь Данерса врагом? – спросил Винк.
– Нет. – И в этот раз у меня не было ни капли сомнений.
– Тогда дело хуже, чем я предполагал, – помрачнел дед. – Теперь спрашивайте меня.
Он предсказуемо прошел все испытания, а за ним – Винк и Шейна.
– А теперь я задам последний вопрос. – Наконец-то наступил момент, ради которого я все это устроила. – Кому знакомо имя Жетмос?
– Мне, – уверенно заявила Шейна. – Это маг из команды Данерса. Он был у него секретарем… или помощником. Но лично я с ним не встречалась.
– А я такого не помню, – неуверенно хмурился Винк. – Хотя должен бы. Ведь всех их знаю.
– Мне он тоже незнаком, но я почти никого не знаю. А тебе, Варя? – Дед вопросительно смотрел на меня.
– Мне известно только имя, Дан назвал, когда я пришла в его камеру. Сказал: «Мой бывший друг Жетмос». А теперь утверждает, что такого мага в его команде не было, – сообщила им и осторожно выдала сделанные выводы: – Но если его не помнит и Винк, то, скорее всего, забыли все, кто знал о делах этого помощника. Тогда сам собой напрашивается вывод, что этот Жетмос заранее знал о суде над Даном и собирался его утопить, повесив на бывшего начальника все собственные грешки. А вспомнив, как он издевался над Даном, можно сказать с уверенностью, что этот Жетмос – довольно мерзкая личность. К тому же необычайно мощный ментал или имеет мощный артефакт, раз сумел преодолеть защиту шеоссов. Про остальных в таком случае и говорить не приходится. Значит, и Дусю с Бергом закрыл заклинанием неразглашения тоже он.
– Ты правильно поступила, вызвав нас, – обдумав мои слова, твердо заявил Бес и уставился на княгиню. – Я не услыхал в твоих ответах лжи, Шейнассия, следовательно, ты действительно помнишь этого инквизитора. Но тогда встает вопрос: почему он оставил тебе память?
– Возможно, не успел добраться, – задумчиво хмурила брови Шейна. – А может, не было повода оказаться рядом.
– И тогда у меня еще вопрос, – решилась я кинуть им бомбу, из-за которой пришлось связать едва обретенного жениха. – Раз он смог стереть вам память, то не исключено, что сумел и вложить какой-нибудь приказ… и в один черный момент кто-то из вас совершит то, чего никогда не сделал бы по собственному желанию.
– Это вообще немыслимо, – проскрипел мрачный как туча Винк, – но ты молодец, что не стала таить своих сомнений. Ради собственного и вашего спокойствия мы сейчас отправимся в сердце леса, туда, где растут первые синие дубы.
– А Данерс? – встревожилась я.
– Возьмем и его, не волнуйся, – виновато вздохнула Шейна и тотчас перевела взор на Винка. – Придется открывать портал.
– Сейчас жалеть энергию
