– Я пробуду здесь по меньшей мере ночь, – заверила я ее и чуть не застонала, поднимаясь на ноги. – Приводи свою подругу, посмотрим.
Наш отряд пересекся с другим, и нас стало больше. Мы то и дело натыкались на остатки армий генерала Скайлера и генерала Арнольда, которые тоже двигались на юг, к долине реки Гудзон. По-прежнему приходилось идти весь день, зато по ночам мы уже спали спокойней, а благодаря еде, которой нас обеспечивали солдаты, ко мне возвращались силы. Хотя обычно дождь шел ночью, сегодня он зарядил с рассвета, и мы несколько часов тащились по грязи, прежде чем нашли подходящее убежище.
Солдаты генерала Арнольда разграбили ферму и подожгли дом. Сарай сильно обгорел, но огонь угас, не успев спалить его дотла. Раньше на полу был деревянный настил – я видела следы досок в грязи. Их забрали для костра фуражиры. Некоторые из тех, кто ушел из Тикондероги, уже укрылись здесь, до полуночи подойдут и другие. Мать с двумя маленькими уставшими детьми прикорнула у дальней стены, ее муж оставил их здесь и ушел искать еду.
«Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу…»[29]
Я проводила проститутку до двери и постояла там, глядя ей вслед. Солнце уже касалось горизонта, вечерний бриз шелестел в кронах деревьев, шуршал юбками идущей девушки. Я невольно вздрогнула, хотя воздух еще хранил дневное тепло. В старом сарае было прохладно, а ночи с каждым разом становились все холодней. Однажды мы проснемся и увидим на земле иней.
– И что ты тогда будешь делать? – спросил тонкий тревожный голосок, который обитал где-то рядом с сердцем.
– Надену еще одну пару чулок, – пробормотала я. – Замолчи!
– Истинная христианка не колеблясь отдала бы запасные чулки той босоногой проститутке, – набожно заметила совесть.
– И ты молчи, – сказала я. – У меня будет масса возможностей побыть христианкой позже.
В чулках нуждались, наверное, не меньше половины беженцев.
Что я смогу сделать для подруги этой проститутки, если она придет? Причиной ее «чесотки» могла быть как экзема или оспа, так и гонорея, но, учитывая ее профессию, самым вероятным кажется какое-нибудь венерическое заболевание. В Бостоне моего времени это, скорее всего, оказалась бы обычная молочница. Как ни странно, здесь она мне не встречалась – должно быть, из-за того, что почти никто не носил нижнего белья. Вот вам и прогрессивная современность!
Я посмотрела на свой мешок, прикидывая, что у меня осталось. Довольно много перевязочного материала и корпии. Мазь из горечавки – она хорошо заживляет царапины и неглубокие раны. Немного самых полезных трав для настоек и компрессов: лаванда, окопник, мята, семя горчицы. Каким-то чудом сохранилась коробочка с корой хинного дерева, которую я приобрела в Нью-Берне. Я подумала о Томе Кристи – и тут же постаралась выбросить его из головы: я ничем не могла помочь ему, а значит, не стоит много о нем думать. Два скальпеля, которые я взяла у лейтенанта Стэктоу, – бедняга умер в дороге от лихорадки. Мои серебряные хирургические ножницы. Золотые акупунктурные иглы Джейми – я лечила бы ими и других людей, но не знала, куда их втыкать для излечения чего-то еще кроме морской болезни.
Донеслись голоса – отряды фуражиров шли по лесу, то и дело перекрикиваясь в поисках друзей или членов семьи, отставших по пути. Беженцы начали устраиваться на ночлег. Где-то рядом хрустнула ветка, и из-за деревьев вышел мужчина. Я его не знала. Скорее всего, один из «негодяев в грязных чулках», принадлежащий к какому-нибудь отряду ополченцев, – в руке он держал мушкет, а на поясе у него висел рог с порохом. И все. Ах да, еще он был без обуви, хотя на его большие ноги мои чулки точно не налезут, – я указала на этот факт своей совести, чтобы она снова не попыталась подтолкнуть меня к благотворительности.
Мужчина увидел меня и поднял в приветствии руку.
– Ты лекарка?
– Да. – Я уже отчаялась заставить людей называть меня доктором, тем более врачом.
– Встретил проститутку с чистенькой повязкой на ноге. – Мужчина улыбнулся мне. – Она сказала, что у лекарки из сарая есть лекарства.
– Да. – Я окинула его внимательным взглядом. Он был не ранен и ничем не болел, судя по цвету кожи и прямой походке. Наверное, больна его жена, ребенок или друг.
– Отдай их мне, – все так же улыбаясь, сказал он и навел на меня мушкет.
– Что? – удивилась я.
– Отдай мне свои лекарства. – Мужчина слегка двинул оружием. – Я мог бы застрелить тебя и забрать их, но не хочу зря тратить порох.
Я какое-то время просто стояла и смотрела на него, а потом спросила:
– На кой черт они тебе сдались? – Меня уже однажды пытались ограбить, угрожая оружием. В бостонском кабинете неотложной помощи юный наркоман, потный и с остекленевшим взглядом, требовал наркотики, и я тут же отдала их. Сейчас я не намеревалась этого делать.
Он фыркнул и поднял мушкет. Однако прежде чем я успела испугаться, раздался громкий выстрел, и запахло порохом. Мужчина с удивлением опустил мушкет, а потом упал к моим ногам.
– Подержи, саксоночка. – Джейми вложил мне в руку только что выстреливший пистолет, нагнулся, взял тело мужчины за ноги и выволок его из сарая под дождь.
Сглотнув, я достала из мешка запасные чулки и бросила их на колени женщины, а потом отошла и положила пистолет и мешок у стены. Мать и ее дети смотрели на меня во все глаза, потом их взгляды метнулись к открытой двери. Вошел промокший Джейми с усталым лицом.
Он пересек сарай, сел рядом со мной, уткнулся лбом в колени и закрыл глаза.
– Спасибо, сэр. И вам тоже спасибо, мадам, – тихо сказала женщина.
Я подумала, что Джейми заснул, – он сидел, не шевелясь. Но миг спустя он сказал таким же тихим голосом:
– Не за что, мадам.
* * *Я очень обрадовалась, встретив в следующей деревне Хантеров. Они плыли на одной из барж, которую захватили англичане, но благодаря немудреной уловке – прогулке в лес после темноты – им удалось сбежать. Солдаты не позаботились о том, чтобы пересчитать пленников, и не заметили побега Хантеров.
Стало больше еды, к тому же мы шли теперь вместе с регулярными колониальными войсками. Тем не менее мы опережали армию Бергойна всего лишь на несколько миль, и напряжение от столь долгого отступления давало о себе знать. Солдаты стали чаще дезертировать. Хитрость с дезертирами придумал Джейми. Дезертиров примут в английском лагере, накормят, дадут одежду, а потом расспросят.
– Ведь мы отдаем информацию англичанам, так? – сказал Джейми. – Значит, будет только справедливо, если мы получим взамен то же самое.
Офицеры, с которыми он поделился своими мыслями, улыбнулись. А через несколько дней тщательно отобранные «дезертиры» тайком пробрались в лагерь врага,
