— Ну давай, рассказывай.
— Я? — Она явно озадачилась. — По-моему, это ты обещал рассказать про «Тортугу» и все прочее!
— Это обязательно, но для начала все же объясни мне, лисеныш, кто тебя за это время подменил? Была дрожащая робкая девица, а тут вдруг — бац! — и развратная соблазнительница.
— Тебе не нравится? — смущенно и настороженно уточнила Алиса.
— Меня устроил бы любой вариант, в котором ты от меня не шарахаешься, — отмахнулся я легко. — Но внезапность перемены вызывает вопросы. Я ошеломлен, если честно.
— Да ладно, какие уж тут вопросы. — Девушка прислонилась к моей груди и склонила голову на плечо, удобно устраиваясь в объятиях. — Просто там, в космосе, все было страшно и непонятно. То есть ты вроде веселый и добрый, но все равно — непонятный пират, и Тьма знает, чего от тебя ждать в итоге. Сейчас добрый, а через час передумал и выбросил. Нет, я не подозревала этого всерьез, ты показал себя с лучшей стороны, но… подспудно опасалась. — Она вздохнула. — А здесь-то чего бояться? Ты вернулся ко мне с того света, настоящий, надежный, заботливый и нежный, и можно позволить себе не задумываться о мелочах и проявлять любопытство. Уже не пират, а вполне достойный мужчина и офицер. Я только на звание как-то не посмотрела…
— Полковник с недавних пор, — со смешком ответил ей. — Уходил майором, так что сходил удачно. Говорю же, звезды у нас раздают достаточно легко.
— Ну ничего себе, легко! — присвистнула она. — Папа вон в шестьдесят еще майор…
— Ну ты сравнила, конечно, нейтрино с дубиной. Твой отец где служит? На Земле, в тылу, снабженцем. Тут кормят хорошо, но желающих получить повышение — пруд пруди. А нашу братию по всем горячим точкам галактики мотает. Выжил, не запятнав честь мундира, — уже неплохо, задачу при этом выполнил — молодец, перевыполнил — герой. Мотало. «В поля» меня больше никто не пустит.
— Не могу сказать, что меня это расстраивает, — проворчала Алиса, а через пару секунд со вздохом добавила: — Как-то побаиваюсь я вас с папой знакомить. Если вы с Димкой чуть не подрались, с отцом точно сцепитесь. Он тяжелый человек.
— Я задействую все свои красноречие и выдержку, — почти серьезно заверил ее. — Если он, конечно, не вынырнет откуда-нибудь из-под стола прямо сейчас или в какой-то другой неудобный момент.
И отклонился чуть в сторону, вытягивая шею и заглядывая под стол.
— Брр-р! — Алиса вздрогнула, тряхнула головой и ткнула меня пальцем в грудь. — Даже в шутку такого не говори! Никогда!
— Ни слова о Драконе, да? — рассмеялся я. — Хорошо, не буду. Давай есть, а то остынет.
Поели мы без спешки, и к тому времени, когда закончили, стало понятно, что это был ужин. Сидеть в полотенцах к этому моменту стало уже странно, без — Алиса мерзла, да и нагота сейчас отвлекала, так что в конце концов мы приняли решение устроиться в постели. Во-первых, удобно, а во-вторых, навевало воспоминания о совместном перелете. Удивительно приятные, невзирая на все приключения.
Я улегся на спину, заложил одну руку за голову, а второй обнял прильнувшую к моему боку и удобно пристроившуюся на моем плече Алису и спросил, стараясь сосредоточиться на делах и не отвлекаться на приятные ощущения:
— И что именно ты хочешь услышать?
— Ну-у… Скажи, вот те видения на станции, где ты лишился руки и где едва не застрелился, это были фрагменты из жизни?
— В некотором приближении. То есть все было не именно так, но обстоятельства похожи. Например, бомбежки и гор с хибарой не было, но я действительно чуть не сдох. И, кстати, именно тогда окончательно возненавидел звезды. А второй эпизод… Ну, как-то так, только оружия у меня не было. Кто бы меня пустил в запой, да с табельной пушкой! По-моему, для этих испытаний они использовали ту самую систему, в которой жили сами, — позволяющую переживать воспоминания. С одной стороны, как будто соблюдается принцип о невмешательстве в разум, а с другой — можно эти воспоминания отчасти исказить. Причем, насколько я понял, искажает их твой собственный разум, следуя заданному эмоциональному настрою.
— Выходит, и девушка та была на самом деле? — осторожно, с опаской спросила Алиса, явно куда больше заинтересованная моей жизнью, чем деталями технологий ксеносов. — Кто она?
— Она… Лена. Вин! Это получится достаточно долгий экскурс в мою биографию.
— А мы вроде бы не торопимся, разве нет?
— Ну, не меня ждали дома к десяти часам вечера, — усмехнулся я. — Впрочем, как знаешь, я все равно не хотел тебя сегодня отпускать.
— Отец будет ругаться, — вздохнула девушка.
— Переживем. Кроме того, оставить тебя здесь на сегодня — в его интересах и в твоих тоже, — заверил я и пояснил, не дожидаясь вопроса: — Если я высплюсь, я буду гораздо добрее при встрече с ним и шансы разойтись с миром повысятся.
— Опять последствия изменения?
— Да, они самые. За время перелета в твоем обществе я привык нормально спать, и отвыкать оказалось… неприятно. Так что я предпочитаю провести эту ночь с тобой под боком.
— Ну, раз ты меня на сегодня похитил из родного дома, тем более рассказывай! Что там за экскурс? Твоя биография мне тоже очень интересна.
Биография у меня и правда… занятная, и в свое время я наслушался шуточек на эту тему. Отец, по чьим стопам я пошел в конечном итоге, был офицером, причем боевым, он успел только определить меня в кадетское училище, а потом погиб. В итоге воспитывала меня мать, женщина очень возвышенная и, по понятным причинам, после смерти мужа с неприязнью относившаяся к военным. Так что за плечами у меня занятия музыкой, этикетом и еще прорва совершенно бесполезных бойцу навыков настоящего дворянина: сама мать происходила из не особенно знатного, но весьма старого рода с традициями, вот и пыталась по мере сил перебороть влияние пусть и любимого, но имевшего другой взгляд на жизнь мужчины. Мама очень возражала против того, чтобы я связывал свою жизнь с армией, но я уже тогда был исключительно упертым типом, и она со мной банально не справлялась.
А с нами по соседству, дом-то офицерский, жила семья друга и сослуживца отца, погибшего вместе с ним: мать и дочка, Лена, на пять лет моложе меня. Поскольку дисциплинировать другими способами не получалось, меня постарались привлечь к воспитанию этой малявки, приучить к ответственности. Отчасти это даже получилось, потому что вскоре я привязался к
