— Вообще–то не первый, — сказала Токрис. — Ты же знаешь, что я участвовала в молодежной добровольной дружине.
Токрис всегда увлекалась охраной правопорядка и предотвращением преступлений. Ее недитель всячески поддерживало ее интерес, хотя все остальные считали, что она вырастет и забудет об этом либо увлечение превратится в хобби.
— А еще я несколько лет проработала тут практикантом. Честно говоря… — Она запнулась. — Я бы и до сих пор не приняла решение. Просто я уже довольно долго здесь, и заместитель хотело официально назначить меня на эту должность. Ну и, конечно, Нана тоже хотело, чтобы я определилась. Оно слишком долго терпело, хотя и не понимало меня.
Ингрей даже не знала, что сказать.
— В общем, я рада, что сделала выбор. Давно хотела получить эту работу, и теперь меня официально назначили. Но… ты же не будешь смеяться?
— Нет, конечно. — Ингрей представить не могла, что тут смешного. Хотя догадывалась, кто из их общих знакомых мог бы начать зубоскалить, узнав о работе Токрис в Службе планетарной безопасности.
— Данак бы точно стал насмехаться. — Токрис помедлила и наконец выпалила: — Ингрей, а откуда ты знала? Как ты поняла, что готова принять решение?
— Не знаю, — ответила Ингрей, озадаченная вопросом. — Наверное, мне казалось, что все ждут, когда же я наконец выберу.
— Но я так и не почувствовала себя… взрослой, — сказала Токрис. — Да и сейчас не чувствую. Нана говорит, что я должна просто прислушиваться к себе и тогда пойму, что для меня правильно. Но я так и не поняла. — Она вздохнула. — Спасибо, что не смеешься. Я тебе завидовала. Мне казалось, что у тебя всегда все как надо. Данак пытается тебя уязвить, а ты просто отшиваешь его. Хотела бы я… даже не знаю. Хотела бы я быть настолько уверенной в себе, как ты.
— Смеяться над тобой я бы точно не стала, — сказала Ингрей, хотя слова Токрис ее поразили. — Но я не… не думаю, что у меня все как надо.
Разве это так? Нет, конечно.
— И отшить Данака я просто так не могу. — Она вспомнила тот случай, когда Палад пыталось защитить ее от братца и на что она пошла, чтобы насолить Данаку. — Но рада, что так выглядит со стороны. Даже как–то легче от этого.
— Ты всегда была так добра ко мне, — очень серьезно сказала Токрис. — Но я впустую трачу твое время, наверное, ты пришла поговорить о деле?
— Вроде того, — призналась Ингрей. — У меня есть кое–какая информация от повара. Оно обыскало кухню и обнаружило, что пропало два ножа, а не один.
— На ноже из сумки Палад не было никаких следов, только отпечатки пальцев, — сказала Токрис. — Хотя не думаю, что это намного лучше. Мы все еще ищем меха.
Ингрей вспомнила, как малыш Уто скакал вверх и вниз по стеклянным валунам, спускавшимся к реке, ярко–розовый на фоне синего и зеленого.
— А в реке искали?
— Сейчас ищут, — сказала Токрис. — Полагаю, второй нож найдут где–то поблизости, если убийца им все–таки воспользовался. Не представляю, как Палад могло управлять мехом, не имея доступа, да и насколько я понимаю, механик–пилот из него не ахти какой.
— У светлости Хевома мог быть доступ, — заметила Ингрей. — Думаю, они с Зат расходились по некоторым вопросам, хотя из–за омкемских семейных традиций не могли напрямую высказать все друг другу. Он совершенно раздавлен из–за ее смерти.
— Ох уж эти омкемцы! — Токрис отмахнулась от эксцентричных чужеземцев. — Заместитель как раз беседует с их консулом. Похоже, вчера вечером Хевом связался с послом, а тот прислал консула. Консул хочет, чтобы Хевом как можно скорее отправился домой. Заместитель, конечно, считает его одним из подозреваемых и предпочитает, чтобы он оставался здесь, пока преступление не будет раскрыто.
— Значит, заместитель еще окончательно не определилось насчет Палад? — спросила Ингрей.
— Нет, оно еще ни с кем не определилось. Все фигуранты до сих пор под подозрением. Кроме тебя. Данак, возможно, тоже войдет в круг подозреваемых, если будет установлено, что убийца использовал хвайского меха. Но маркировочный кол принадлежал Зат, и его принес Уто. Честно говоря, думаю, что Данак понятия не имеет, что такое маркировочный кол и как его использовать. Кроме того, у Данака нет мотива. Все знают, что он станет следующим Нетано, так что, если бы он и совершил это преступление, то лишь во вред самому себе. В общем, он тоже вне подозрения.
— Если в деле замешан Уто, принадлежавший светлости Зат, то Палад тоже точно не могло этого совершить. Ты же знаешь, мехи из Омкема совсем не такие, как наши, работают по–другому. У хвайцев нет необходимых имплантатов.
— Ты права. Все зависит от того, использовал ли убийца Уто или хвайского меха. Если это был Уто, то и ты, и Данак, и вообще почти все хвайцы отпадают. Но знаешь, в случае с Палад… все сложнее. Оно должно содержаться в «Милосердном устранении», но там не находится, мы не знаем, как давно оно выбралось оттуда и где все это время пребывало. Оно могло как угодно модифицировать себя и установить любые имплантаты. Мы все, конечно, проверим, но даже если оно не замешано в убийстве Зат…
Ингрей вздохнула.
— Да. И это как раз то, о чем я хотела у тебя спросить. Я могу как–нибудь поговорить с ним?
Она не знала, можно ли вообще посещать тех, кого задержала Служба планетарной безопасности, и разговаривать с ними. Она видела подобное в развлекательных программах, но в реальной жизни все могло быть совсем по–другому. А в случае с Палад, как сказала Токрис, все сложно.
Токрис нахмурилась.
— Вообще–то нет. Я должна отказывать всем, кто хочет поговорить с ним, но уверена, что заместитель, скорее всего, имело в виду репортеров, которые вынюхивают то, о
