Люк подошел к ним. Он понял, что Тигрис не двигается, потому что Женщина-Кошка сломала ей позвоночник
– Не делай этого.
Женщина-Кошка не сдвинулась с места:
– Тебя это не касается.
Вторую стрелу Люк навел на Женщину-Кошку.
– У нее, возможно, есть ценная информация.
– Наверняка есть, – ответила она. – Но мне все равно.
– Ты ее убьешь просто потому, что она зашла на твою территорию?
Тигрис тихо хохотнула.
– Ты уже мертва, – сказала она с сильным акцентом.
Селина обернулась к наемнице. Люк уже знал, что, когда она так наклоняет голову, ничего хорошего не жди.
Но быстрее, чем они успели среагировать, Тигрис поднесла руку ко рту, сморщившись от боли, которую причиняли движения и…
Яд.
Селина бросилась к ней, будто хотела вырвать капсулу изо рта у Тигрис.
Грудь наемницы быстро поднялась и опала.
– После того, что ты украла, считай, что ты уже мертва.
Тигрис засмеялась.
И все.
Ее темные глаза остекленели. Перестали видеть.
Несколько долгих секунд Женщина-Кошка смотрела на тело Тигрис. Она стала телом. Трупом.
– Черт, – выдохнула она.
– Да ты ее так и так бы убила, – равнодушно сказал Люк. Шлем делал его голос ниже.
Женщина-Кошка встала, отодвинув сломленное, измятое тело Тигрис, и подняла меч с травы. Плавным движением она вложила меч в скрытые на спине костюма ножны.
– Я просто собиралась нанести ей травму, которая на какое-то время помешала бы ей путаться у меня под ногами.
– А сломанного позвоночника тебе не хватило?
Он готов был поспорить, что она вздрогнула.
– Это произошло случайно.
До Люка постепенно доходило произошедшее. Между ними лежит труп. Люк стоит на верхних ступеньках, Женщина-Кошка на траве.
Женщина-кошка стоит рядом с домом его родителей, домом его детства. На лужайке, где он с родителями играл в футбол, где его мама кидала ему бейсбольные мячи, где они устраивали пикники и вечеринки, где он катался с горки у пруда на санках.
Она тут лишняя. В этом доме. Его родители спят всего этажом выше.
Его родители. Если мама найдет тело на территории, да если просто узнает об этом, она потребует объяснений. Объяснений, от которых он хотел увести ее подальше – как можно дальше.
И какой же это на редкость дерьмовый способ отблагодарить родителей за помощь, которую они ему сегодня оказали.
Но Женщина-Кошка об этом ничего не знала. Она и не догадывалась, что мужчина перед ней был сыном миллиардеров, которого она уже дважды обворовала и попыталась проделать это в третий раз.
– Надо отнести тело туда, где его найдут полицейские, – сказал Люк.
– Значит, наручники на меня пока надевать не станут? – голос хриплый, коварный.
– Она напала на тебя, а потом совершила самоубийство. Но если ты захотела в тюрьму, могу надеть и наручники.
Молчание.
– Можешь считать, что я делаю тебе одолжение. Не стану тебя арестовывать, а ты поможешь мне убрать тело с территории поместья.
– Зачем тебе это надо?
Он указал на дом:
– Потому что семья Фоксов – одна из немногих порядочных семей города, и я не хочу их подставлять в случае, если наемницы из Лиги явятся сюда и начнут разнюхивать, что же случилось с их дражайшей товаркой.
Его затошнило при одной мысли о том, что наемницы из Лиги придут сюда и схватят его родителей.
– Как благородно, – хрюкнула она, но встала в ногах у Тигрис. И подняла их. – Ну?
Люк поморщился под маской, сомневаясь. Бой ее вымотал, а руки у нее заняты – взять ее будет легко, к тому же у него собраны все необходимые доказательства, но…
Она билась тихо, вывела Тигрис наружу. Возможно, для того чтобы снизить риски и не причинить никому в доме вреда. И вне зависимости от того, знала ли она тоже, что его родители – хорошие люди, Люк оценил ее поступок.
Он встал со стороны головы Тигрис и подхватил ее под руки.
– Там за поместьем есть лес рядом с дорогой.
* * *Несколько секунд спустя Люк понял, что, хотя Тигрис и выглядела стройной, под черной одеждой свободного кроя скрывалось тело, полное крепких мышц. Тяжелых мышц.
Они в молчании тащили труп Тигрис, миновали лужайку, клумбы, густые заросли, и, наконец, вышли с территории поместья и углубились в лес. Он ориентировался там с закрытыми глазами, но постарался то и дело останавливаться, будто сверяясь с мысленной картой окружающей местности.
И только когда они прошли метров четыреста в глубь соснового леса, Люк остановился:
– Можно тут. Не слишком далеко от дороги.
Женщина-Кошка на удивление мягко опустила ноги наемницы на землю.
Люк выдохнул и осторожно положил голову Тигрис. Звуки поглощал холодный ночный ветер, который плясал в верхушках деревьев и раскачивал сосны так, будто они танцевали, опьянев.
Она посмотрела на наемницу. И не сводила с нее взгляд так долго, что Люк уже открыл панель на рукаве костюма, чтобы незаметно вызвать ГДГП. Он успел нажать две первые цифры и…
Пространство между ними заполнил нежный шепот, в котором он узнал арабский.
Сначала Люк подумал, что Тигрис все еще жива.
А потом понял, что красивые напевные слова произносит она. Женщина-Кошка.
Она говорила по-арабски почти безупречно.
Он не слышал, чтобы кто-то так хорошо говорил на этом языке с тех пор, как вернулся. В ее речи слышался легкий американский акцент, точно такой же, как и у него, когда он сам произносил арабские слова.
Молча он убрал руку с панели на рукаве. Сбросив вызов.
Женщина-Кошка закончила и встала на колени, чтобы закрыть глаза Тигрис рукой, затянутой в перчатку.
Поднявшись, она еще несколько долгих секунд смотрела на труп женщины, прежде чем сказала:
– Она тренировала меня в Лиге.
У Люка все мысли вылетели из головы.
Значит…
Женщина-Кошка подняла голову, луна осветила линзы ее шлема.
– Я – гул. И она тоже. Была до сегодняшнего дня.
Она размяла пальцы в перчатках, будто стряхивая с них следы наемницы.
– Так себя называют наемницы в Лиге. Когда подготовка завершена, наше последнее задание – вырыть себе могилы на будущее и прочитать последние молитвы. Мы ложимся в землю и остаемся там от заката и до рассвета. А когда мы поднимаемся из могил на следующее утро… превращаемся в гулов. В видения.
Он не стал спрашивать, скольким удалось вернуться к своим могилам, чтобы занять пустующие ямы в земле.
Значит, она не просто ловкий вор.
А профессиональная наемница.
Из Лиги Убийц.
– Молитва, которую я только что прочитала, – продолжила она, обращаясь скорее к себе, чем к нему, – это последний обряд. Который причитается любой из нас.
– И, тем не менее, ты ее сегодня убивать не собиралась.
Хотя Тигрис явилась, чтобы убить ее. Из-за чего-то, что она украла.
Молчание.
– Если ты состоишь в Лиге, почему работаешь с Харли и Плющом? – спросил он.
Она оглядела его, будто обдумывая ответ.
– Я ушла.
Ее ответ не сразу дошел до Люка.
– Из Лиги не уходят.
– А я ушла.
Вот за ней и пришла наемница.
– Почему?
– Нисса и Талия всегда стремились пойти по стопам своего отца.
Маньяка и экологического террориста – ничего общего с Ядовитым Плющом, которая стремилась спасти планету и жить в мире с растениями и животными. Нет, он хотел стереть
