– Я подумала, что как-то не вписываюсь.
Вот о чем она его предупреждала на той неделе. Что грядет нечто более страшное, либо по плану Ниссы и Талии, либо… чтобы схватить стоящую перед ним женщину.
– И ты ушла, – сказал он.
Короткий кивок.
Он хотел увидеть ее лицо. Узнать, с кем он говорит, кто сегодня дрался как черный ветер, кто осмелился покинуть Лигу, кто осмелился ослушаться.
– Ты спросил, почему я работаю с Харли и Плющом… – Она пожала плечами. – Так как я больше не состою в Лиге, мне нужны деньги, чтобы обосноваться в Готэме.
Люк моргнул, стиснув зубы. Ясно. Так. А она продолжила:
– Когда я ушла, я украла у Ниссы с Талией кое-что ценное.
Предупреждение Тигрис звучало у него в голове.
– Сейчас я рассматриваю потенциальных покупателей. Но пока я это не продам, денег у меня недостаточно.
– Почему ты просто на работу не устроишься?
Она тихо засмеялась:
– Ну какой же ты наивный.
Люк весь напрягся. Но вместо того чтобы броситься на нее, он поднял руку и наконец вызвал ГДГП. Он коротко сообщил, что нашел тело там-то и там-то, отключился и зарычал на нее:
– Даже не вздумай сбежать.
Потому что он ее арестует. Прямо сейчас. Он нажал кнопку на костюме, устройства включились, готовясь к погоне. Бэт-наручники щелкнули, выпав из отделения на поясе.
Снова тихий смешок:
– Придется мне с тобой не согласиться.
Его костюм засек двух человек у нее за спиной. В тот же момент Харли Квинн сжала в руках два ярко расписанных шарика со взрывчаткой. Ее лицо скрывал противогаз. Ядовитый Плющ гладила орхидею, которая росла на стебле, обвившемся вокруг ее тела. От цветка растекался дым – очевидно, не для того, чтобы его усыпить, а чтобы преступницы смогли скрыться.
– Привет, красавец, – протянула Плющ. Харли оскалилась в улыбке.
В пальцах у Женщины-Кошки что-то сверкнуло.
Ожерелье. То самое.
Когда Тигрис впечатала ее в тумбу во второй раз, она, скорее всего, стащила его. Так быстро, что даже он не заметил.
В лунном свете бриллианты светились голубым огнем.
– Спасибо за ожерелье, – сказала Женщина-Кошка и сделала шаг назад.
– Мне достоверно известно, что это ожерелье ненастоящее, – процедил Люк.
Ему вчера сделали точную копию. Из фианитов и крашеной латуни.
Общая стоимость – пара сотен баксов.
Женщина-Кошка тихо хохотнула, и эхом ей отозвался парный рокот. Мотоциклы. Припаркованы на дороге в паре метров отсюда. Она отступила в сторону дыма.
– Мне это известно.
И она исчезла.
Люк бросился в клубы дыма и, виляя между деревьями, выбежал на пустую дорогу.
Она унеслась в ночь, устроившись на пассажирском сиденье мотоцикла Харли Квинн. Слишком быстро: ему их не догнать, даже на крыльях.
Он должен был схватить ее. Приковать наручниками к Тигрис и дождаться полицейских. Должен был… Но он ничего не знал.
Наемница Лиги, у которой есть совесть.
Хочет продать нечто, за что подземный мир Готэма отдаст любые деньги, а Лига – убьет ее.
Его затошнило. Но несмотря на это, Люк вспомнил, как она билась. Как тихо посмеивалась. Вспомнил открытую, холодную честность, с которой она все ему рассказала.
Его охватил жар, и кожа плотнее обтянула кости. Последствия битвы, выброса адреналина. Хотя он сам не нанес ни единого удара. Хотя он просто стоял там с раскрытым ртом, пока она билась. Красивая, грациозная, не знающая никаких границ.
Проблемы. У него большие, большие проблемы.
Глава 23
Селина была в бегах уже полтора месяца.
Она украла деньги у Ниссы. Взломала сейф в ее кабинете и вытащила банковскую карту у нее из кошелька за несколько минут до того, как отправилась выполнять задание Лиги. Она вышла из здания через главный выход.
Она не знала, сколько времени у них ушло на то, чтобы догадаться, кто это сделал. Наверное, сама Талия свела все факты воедино. Но сейчас они уже точно знают, что Селина уехала на поезде не в Грецию, как они приказали, а в Швейцарию, где сняла со счета все деньги, завела себе новенький счет в швейцарском банке и превратилась в Холли Вандериз.
Волосы, ногти, одежда. Туфли, сумки, украшения. Машины, квартиры, частный самолет. Его она, разумеется, взяла в аренду. А все остальное – личность, которую она создала – купила на кровавые деньги Ниссы. Жаль только, что у нее не хватило времени прихватить и деньги Талии тоже.
А то, что Селина забрала с собой, награда, которая ее ждет… Это стоит того. Абсолютно точно стоит того.
– Значит, ты все это сегодня устроила, – спросила Харли, перекрикивая рев мотоцикла, на котором они мчались в ночи, – ради подделки?
Селина знала, что ее ждет ловушка. Но не знала, понимал ли Люк с его тупыми извинениями, что его семью использовали. Да ей было и наплевать.
Но любопытно, что Бэтвинг оберегал семью Фоксов. Она запомнила его слова и взяла их на заметку, чтобы потом к этому вернуться.
Бэтвинг вообще был проблемой. Во многом потому, что он ей нравился. Он, конечно, был под стать своему костюму, но… он все равно ей нравился. Его неумолимая тяга любой ценой защищать невиновных в этом городе. Продираясь сквозь своих собственных демонов, чтобы выполнить миссию. Хотя это означало, что он представлял смертельную опасность всем ее целям. Но она также знала, что он тоже ею заинтересовался, и она, разумеется, может этим воспользоваться.
– Он бросил нам вызов, – ответила Селина. – Мы не могли его проигнорировать.
Вот почему Харли и Плющ ждали в стороне. Ради фальшивого ожерелья так рисковать не стоит. Вот они и остались тут, на задворках, чтобы забрать ее.
Она никак не ожидала увидеть Тигрис.
Да, Талия и Нисса, должно быть, сильно разозлились. С ума от ярости сходят. И теперь, когда и Шрайк, и Тигрис мертвы…
– Давай вставай, жалкий червяк.
Горящие глаза Тигрис едва можно было разглядеть под капюшоном.
– Думаешь, наши враги станут ждать, пока мы успеем отдышаться?
В школе вечно прибегали к словам вроде наши и мы. Несмотря на жестокость, на постоянные соревнования, противопоставление нас и их чувствовалось даже в речи наставников. Все для того, чтобы втянуть в это учениц. Внушить им.
Мы. Нас. Наши.
Селина лежала на матах в тренировочном центре и едва могла вдохнуть из-за резкой боли в боку. Но она собралась. Попыталась унять взбесившееся сердце и встать.
– Слишком медленно, – прошипела Тигрис и бросилась на Селину.
Селина успела вытянуть руки, согнуть ноги в коленях. Успела перекатиться и увернуться от Тигрис, но не успела избежать броска ногой с разворота, который снова уложил ее на маты, удара по горлу, который буквально вырвал воздух у нее из легких, и еще одного – в живот, который снова уложил ее, на этот раз основательно. Селина лежала, скрючившись, а Тигрис засмеялась:
– Жалкая.
Потом развернулась и ушла.
С тех пор Селина ее возненавидела. И ее ненависть крепла, когда она увидела, как другие послушницы так и не смогли подняться. Или вздохнуть. Никогда больше не смогли.
Нисса и Талия никогда Тигрис за это не наказывали. За то,
