Подхватив юбки, я кралась за Томасом, стараясь держаться в тени между фонарями.
Через минуту я догнала его почти в конце квартала. Он остановился, посмотрел в одну сторону, потом в другую. Мое сердце сильно стучало, и я молилась, чтобы он не оглянулся. Я быстро шагнула назад, в туман, меня поглотила стена леденящего холода.
Томас склонил голову набок, потом пошел дальше по следующей дороге, бесшумными, но быстрыми шагами. Я сосчитала до трех, потом двинулась следом, еще более осторожным шагом.
Мы шли по пустынным улицам и встретили только одну повозку, запряженную лошадью, которая возвращалась из парка. За ней тянулся запах навоза, и я подавила желание чихнуть из опасения выдать себя.
Томас больше не останавливался: длинные ноги несли его широкими шагами по направлению к Вестминстерскому мосту и Темзе. В отдалении я разглядела каменную арку железнодорожной станции «Лондонский некрополь».
Эту станцию построили тридцать лет назад, чтобы перевозить покойников из Лондона в графство Суррей, где находилось кладбище в Бруквуде. Из-за распространения болезней, таких как скарлатина и другие инфекционные заболевания, возникла необходимость в новых могилах, а большое расстояние от города помогало уберечь живых от заражения.
Чем ближе мы подходили к воде, тем холоднее становилось. Я не забыла, что берег реки был одним из тех мест, где, по предположениям Томаса, наш убийца совершал свои мерзкие деяния. Так почему же тогда он шел именно туда так поздно ночью? Не успела я как следует задуматься над этим, как вторая фигура вынырнула с боковой дороги внизу, у реки, куда повозки доставляли тела, отправляемые в некрополь.
Меня не смущали трупы, я больше боялась живых, дышащих тварей, которые бродили в таком месте. У меня возникло ужасное подозрение, что это не одна из тайных встреч «Рыцарей Уайтчепела». Нырнув в переулок рядом с этим зданием, я вытянула шею, надеясь лучше разглядеть Томаса и его неизвестного партнера.
Они говорили очень тихо, поэтому я не смогла разобрать никаких подробностей. Тем не менее мне легко удалось понять общий смысл. Просто так никто не станет слоняться возле того места, откуда сотни покойников увозят по железной дороге на кладбище в Бруквуд.
Особенно когда человек изучает внутренние органы человеческого тела и нуждается в большем количестве материала для исследований, чем ему добровольно предоставляют. Словно уловив мои мысли, Томас внезапно повернулся и посмотрел в мою сторону, и я чуть не упала на землю.
Я зажмурилась и представила выросшую вокруг меня стену, посылая Томасу приказ оставаться слепым и не замечать моего присутствия, если он вдруг решит проверить этот переулок. Я напряженно прислушивалась, но не услышала никаких звуков погони. Затем я снова прокралась к углу.
Томас теперь смотрел в противоположном направлении, погруженный в беседу.
Некрополь окружала зловещая аура, несмотря на то что затейливые кованые железные ворота и каменная резьба были предназначены для того, чтобы оплакивающие близких люди могли воздать им последний долг в спокойной обстановке.
Прошло несколько минут, потом эти две фигуры исчезли, спустившись на подъездную дорогу. Черт! Я топталась на месте, раздираемая между желанием побежать вслед за ними и пониманием того, что там негде спрятаться, если меня заметят в этом подземном проходе.
Если я решу подождать, то могу простоять здесь до рассвета. Невозможно угадать, хочет ли Томас сесть на поезд и поехать на кладбище, или он просто пошел в один из моргов или в помещение для прощания. Я два раза бывала в этом здании: когда получала труп для дяди этим летом и в тот раз, когда умерла моя мать.
Я почти не помню, как она выглядела, но помню все подробности того помещения, где она лежала до того, как отправилась в последний путь на поезде к кладбищу. Я не смогла заставить себя поехать с отцом и Натаниэлем к ее могиле в то ужасное утро.
По приказу отца мистер Торнли отвез меня домой, в своих надежных объятиях спасая от жестокой реальности этого мира.
Я смотрела в темноту; мне хотелось, чтобы там материализовался Томас и отвлек меня от воспоминаний. Потом я вздохнула.
– Ох, чудесно. Тогда я пойду к тебе.
За моей спиной зашуршал листок. Мне показалось, что в моей крови мгновенно возник миллион смертоносных игл, и они вонзились в меня. Я резко обернулась на каблуках, готовая бежать без остановки до самого дома, потом прислонилась к зданию, держась рукой за сердце.
– Господи! Как вы меня напугали.
Томас прислонился к стене рядом со мной, слишком близко, ближе, чем требовали правила приличия.
Я не смела пошевелиться. Я даже забыла, что надо дышать, так как его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Он барабанил пальцами по стене, не отрывая от меня глаз, его губы изогнулись в улыбке.
– Ну, а вы приводите в ужас меня, Уодсворт. Кажется, мы квиты.
Я немного оправилась от шока, но язык и мышцы еще не способны были шевелиться. То, что он по-воровски подкрался в темноте, меня встревожило.
Я хотела накричать на него, сказать ему, как это дурно – подкрадываться к человеку, но могла лишь смотреть на него в упор, тяжело дыша. Было нечто волнующее в том, как он смотрит на меня в темноте.
Скрип повозки, везущей тяжелый груз, нарушил напряженную тишину; Томас смотрел на нее, пока она не миновала переулок. Когда копыта лошади зацокали по булыжникам в отдалении, он опять повернулся ко мне.
– Я надеялся, что вы осуществите свои угрозы и проследите за мной, – он окинул взглядом мой костюм. – Возможно, ваша прическа оказала положительное воздействие на ваш мозг. Красота и практичность.
Я прищурила глаза, отложив для дальнейшего обдумывания то, что он назвал меня красивой.
– Откуда вы узнали, что я здесь?
Дьявольская улыбка приподняла уголки его рта.
– Скажите мне кое-что, Уодсворт. Почему вы ерзали на своем стуле, когда мы сидели в вашей гостиной, хотя ваша тетушка находилась наверху, – он придвинулся ближе и осторожно провел пальцем по моей щеке сверху вниз. – Вы пошли за мной поздно ночью, не имея надежды на то, что вмешается какая-нибудь ваша компаньонка, если я попробую сорвать поцелуй?
Он сосредоточил взгляд на моих губах, и меня охватил ужас, что пластины корсета сломаются от моего тяжелого дыхания. В каком-то смысле он выглядел таким же испуганным, какой чувствовала себя я, его взгляд снова переметнулся вверх, чтобы оценить мою реакцию. Он, несомненно, хотел поцеловать меня. В этом я была уверена. Я не могла отрицать, что мое предательское сердце тоже стремилось к этому.
– Ваши
