Теперь мое сердце глухо стучало по совершенно другой причине.
Он подался вперед, нежно взял мое лицо в свои ладони, но не успела я прийти в себя, как Томас тут же отдернул руки. Если он хотел поцеловать меня, то мог бы придумать более романтичное место, чем переулок возле похоронной станции.
– Что вы здесь делаете?
С большим усилием он оторвал свой взгляд от моих глаз и отступил на шаг.
– Добываю труп для своей личной лаборатории. Что еще мне тут делать – искать красивую девушку, чтобы поухаживать за ней в некрополе?
Я заморгала.
– Неужели? Вы крадете труп и откровенно признаетесь в этом?
– Кто сказал, что я его краду? – Томас посмотрел на меня, будто я сошла с ума. – Этот труп был не востребован. У меня есть разрешение исследовать невостребованные тела, а потом их возвращать обратно.
Я скрестила руки.
– И поэтому вы тайком бродите по ночам?
Томас вздернул подбородок и показал в сторону удаляющейся повозки.
– Я бываю здесь тогда, когда заканчивается смена Оливера, – он рассмеялся, увидев мое недоумевающее лицо. – Честно, ваше воображение завораживает, Уодсворт. В следующий раз вы обвините меня в этих убийствах.
Я заметила, что его взгляд опустился на мои губы, и в ответ поджала их.
– Никогда раньше не слышала о подобной договоренности.
– Хотя очень увлекательно стоять в темном пустынном переулке вместе с вами и спорить о фактах, – сказал он, – у меня есть занятия получше. – Он помолчал, глядя на мое обиженное лицо. – Позвольте мне поправить это утверждение. У нас есть занятия получше. Тем не менее, если вы предпочитаете, мы можем остаться здесь. Мне доставляет большое удовольствие слоняться по темным углам вместе с вами.
Я невольно улыбнулась. Вот озорник.
– Ну, так вы идете? Труп славный и свежий.
Он потер ладони, не в силах сдержать свой мрачный восторг. Если бы я была хорошей девушкой, я бы пошла домой и сделала вид, будто понятия не имею, что задумал Томас. Я бы легла в свою постель и вышла к завтраку вместе с тетушкой и кузиной. Мы бы обсуждали цирк и планировали еще одно чаепитие за шитьем и вышивкой салфеток для наших будущих супругов. Но я не была такой, как моя кузина и тетушка. Я не была испорченной – просто любопытной.
Мне хотелось изучить этот труп не меньше, чем Томасу, даже если это вскрытие и возвращение домой вместе с молодым мужчиной означало бы мою позорную гибель в глазах общества.
Через полчаса мы уже стояли перед его квартирой и расплачивались с человеком, который привез труп. Он злобно уставился на меня, перед тем как положил деньги в карман. Его глаза напоминали две черные дыры, лишенные человеческих чувств. Мне потребовалось собрать все свои силы, но я сумела подавить дрожь. Томас жестом пригласил меня войти, потом закрыл дверь. Не знаю, что я ожидала увидеть, но не простую прихожую и лестницу, ведущую в квартиру наверху.
– Уютно, – произнесла я. На маленьком столике стоял поднос с печеньем, которое, судя по аромату, недавно испекли и оставили черстветь на ночь.
Томас кивнул в сторону еды.
– Угощайтесь. Мисс Харви может стать невыносимой, если ее угощение оставляют черстветь всю ночь.
Я не была голодна, но не хотела обидеть эту таинственную женщину, пекущую печенье, которую он скрывал бог знает где.
Мы подошли к двери его квартиры, и Томас немного поколебался перед тем, как распахнуть ее. Внутри были навалены в беспорядке кипы бумаг и журналов, достигающие в высоту трех футов. Чучела животных выстроились на полках вокруг комнаты, в беспорядке валялись научные инструменты.
Сильный запах лабораторных химикатов стоял в воздухе. В дальнем углу стоял портативный столик со свежим трупом.
На мгновение я лишилась дара речи. Не из-за трупа, а из-за самой комнаты. Как Томас что-то находит в таком беспорядке, было для меня загадкой. Я уже начинала привыкать к его неожиданным выходкам, но он до сих пор умудрялся повергать меня в шок. Он сам был таким аккуратным и чистым, а здесь… здесь этого не было.
– Где ваши родители? – спросила я, заметив фотографию хорошенькой темноволосой девушки на полке. Какой-то кулак сжал мое сердце. Неужели Томас обручен с другой? Его семья носила титул, а ранние помолвки у таких людей не были чем-то необычным. Мне совсем не понравилась эта мысль. Я показала рукой на фотоснимок.
– Она красивая.
Он повернулся ко мне спиной и подошел к портрету.
– Она действительно красивая, – сказал он и взял в руки снимок. – Даже очаровательная. Эти глаза и идеальные пропорции лица. И она из великолепной семьи к тому же, – он радостно вздохнул. – Я люблю ее всей душой.
Он влюблен. Как это чудесно с его стороны. Я мысленно пожелала им обоим несчастливой жизни с невоспитанными детьми, но проглотила раздражение и изобразила улыбку.
– Надеюсь, вы оба будете очень счастливы вместе.
Томас резко повернул ко мне голову.
– Простите? Вы… – он всмотрелся в мои сжатые губы и притворно безразличное выражение лица. У этого негодяя хватило наглости рассмеяться. – Она красивая, потому что она моя сестра, Одри Роуз. Я говорю о превосходных генах, общих для нас обоих. Мое сердце принадлежит только вам.
Я заморгала.
– У вас есть сестра?
– Полагаю, вы пришли сюда не для того, чтобы задавать вопросы о моей личной жизни или рассказывать мне о цирковом представлении, которое посетили сегодня вечером вместе с братом, – он взглянул в мою сторону, его улыбка стала шире. – К моему большому огорчению, вы пришли сюда не на тайное свидание.
– Как вы узнали о цир…
Он склонил голову к плечу, рассматривая мой наряд.
– Может быть, вы захотите рассказать мне о том, что узнали в сумасшедшем доме, хотя…
Я рявкнула:
– Как вы узнали, что я была в сумасшедшем доме?!
– Опилки, застрявшие в складках ваших юбок, появились не во время вашего посещения «Олимпии». В Лондоне не так много мест, где девушка может столкнуться с вышеупомянутым веществом. Не могу представить себе, что вы проводите время в плотницком цеху, низкопробном пабе или в морге так поздно ночью, и что остается? – спросил он, загибая пальцы и не ожидая ответа. – Лаборатории, тюрьмы и сумасшедшие дома. Еще больше сужает выбор то, что я увидел пятна ржавчины на ваших ладонях. Вероятнее всего, вам попалась старая решетка. Потом у вас порвана юбка, и вы прячете маленький сверточек, – он приподнял брови. – Не бойтесь показать свое изумление. Я знаю, что я бы удивился.
– Ох, договаривайте уже.
– В любом случае, легко было прийти к заключению, что вы побывали в сумасшедшем доме и явились сюда, чтобы обсудить свои находки, – сказал он. – Еще одно вполне очевидное заключение – вы навестили вашего дядю.
– Любитель порисоваться, – сказала я, незаметно вытирая
