– Я не могу предсказать, что принесет мне будущее, когда завтра может не наступить. Может произойти все что угодно. Бог может решить, что с Него хватит и начать все с чистого листа. – Она смела салфетки с подноса, наблюдая, как они падают на пол. – Да?
Обдумывая ее слова, я глотнула еще чаю, и насыщенный травяной вкус наполнил рот.
– Бесспорно, это разумно – осознавать, что у будущего могут быть разные варианты. Но разве не должно быть некой цели, к которой движешься, даже если дальнейшие пути неведомы?
– Следуйте за своим сердцем. И забудьте об остальном, – Иляна встала и собрала тарелки и салфетки. – Томас – человек и будет совершать ошибки, и до тех пор, пока он извиняется, вы можете с этим жить, правда? Это стоит того, чтобы любить его сегодня. Равно как и того, чтобы простить его. Вы никогда не знаете, сколько еще он будет с вами.
У меня по спине забегали мурашки. Я не хотела думать о таком. Мы с Томасом временно не в ладах, и мы будем жить дальше, чтобы разрешить наши разногласия.
– Мы с тобой просто два сапога пара в эту непогожую ночь, Иляна. Сперва моя книга о погребениях, потом этот разговор – мне прямо не терпится увидеть, что еще мне приготовил нынешний вечер.
Иляна посерьезнела и перестала улыбаться.
– Завтра утром прибудет семья Вильгельма, чтобы забрать тело сына домой для погребения. Они в ярости из-за того, что оно было… осквернено.
– Откуда ты знаешь?
– Слуг не должно быть ни видно, ни слышно, когда мы заботимся о замке и его обитателях. Но это не значит, что мы не слышим или не видим. Или не сплетничаем. В помещениях для прислуги все время обсуждают какой-нибудь новый скандал. Пойдемте. Я покажу вам секретные проходы. Если захотите, то сможете тайком пробираться по пустым коридорам. Это мне больше всего нравится в этой работе.
Я последовала за Иляной в туалетную комнату. Там она, достав ключ из фартука, толчком отворила высокий угловой шкаф, на который я раньше не обращала внимания. Внутри шкафа находилась дверь, а за ней обнаружился крохотный зал, заканчивающийся винтовой лестницей. Меня заинтриговала мысль о потайных коридорах. В Торнбриаре, нашем загородном имении, в стенах был сокрыт целый лабиринт. Я была бы счастлива, если в замке Бран обнаружилось хоть немного таких же скрытых помещений. Есть что-то волшебное в том, чтобы ступать там, где другие не окажутся никогда, или думать, что не встретишь здесь никого другого.
Закрыв дверь в тайный коридор, Иляна заскользила вниз по ступенькам с легкостью призрака, летящего через эфир. Мне же было очень сложно не шуметь, как слон, продирающийся через заросли, когда я топала за ней. Я никогда не считала себя шумной, но невероятно тихая поступь Иляны заставила меня устыдиться. Мы спускались все ниже и ниже, пока у меня не заныли ноги. Когда мы достигли первого этажа, Иляна сразу направилась к широкой колонне.
Я покачала головой. Я пару раз уже была здесь и никогда не замечала, что там, где я видела всего лишь колонны, направляющие студентов в главный зал, на самом деле располагался узкий вход на другую сторону. Иляна, ни разу не сбившись с шага, исчезла в темном коридоре, что тянулся за окаймляющими холл огромными гобеленами.
Мне стало не по себе. Той ночью, когда я по коридорам кралась из покоев Анастасии, а потом отправилась к Томасу, я могла поклясться, что за мной наблюдают. И скорее всего, так оно и было. При мысли об этом я задрожала.
– Пожалуйста, идите как можно тише. Нам запрещено здесь разговаривать или как-то шуметь. Молдовеану неумолим, когда дело касается нарушения правил в замке.
Я молча впитывала каждую деталь. На стенах этого потайного коридора тоже висели гобелены; возможно, сюда отправили лишние до тех пор, пока они не понадобятся.
Мы шли достаточно быстро, и мне пришлось придерживать юбки, чтобы не споткнуться о них, потому что они обматывались вокруг лодыжек, но все же не настолько быстро, чтобы я не могла рассмотреть сцены на гобеленах. Один был украшен изображениями посаженных на кол людей, кричащих от боли и ужаса. На другом был лес мертвых, кровь стекала из пронзенных ртов жертв. Еще один изображал мужчину, пирующего за столом, по которому расплескалось то ли вино, то ли кровь – сложно было понять. Я вспомнила, как Раду упоминал о том, что Влад Дракула макал хлеб в кровь своих врагов.
Меня пробрал озноб. Едва освещенный узкий проход с одной стороны и эти мрачные произведения искусства с другой стороны приводили меня не в лучшее расположение духа. В груди стало так тяжело, что мне захотелось вернуться обратно. Казалось, что этот зловещий замок с наслаждением вдыхает мой страх. Сердце мое забилось быстрее.
Внезапно Иляна остановилась, и если бы я не заставляла себя внимательно смотреть вперед, то налетела бы на нее и мы обе растянулись бы на полу.
Я нахмурилась при виде того, как все краски исчезают с ее лица. Руки Иляны были заняты пустым подносом, и потому она кивком указала вперед.
– Молдовеану.
– Что? Где?!
– Тс-с-с! Там, – она указала на часть гобелена, где аккуратно был срезан кусочек. Я бы ни за что не заметила этой дырочки, если бы не знала, куда смотреть. Наверное, слуги таким образом выглядывают в основные коридоры, прежде чем выйти в них. По спине моей скользнул неприятный холодок. Мне не нравилась мысль о том, что и у стен могут быть глаза. – Смотрите через гобелен.
Я осторожно подошла поближе, стараясь не потревожить тяжелую ткань, скрывающую нас от Молдовеану. Только бы половицы не заскрипели и он не услышал, как громко бьется мое сердце!
Директор был поглощен весьма бурной дискуссией с кем-то, хотя, похоже, в основном говорил именно он. Он так быстро говорил по-румынски, что я с трудом могла поспевать за беседой.
Мутное зеркало, висящее в дальнем конце этого коридора, позволяло уловить выражение его лица. Когда Молдовеану резко покачал головой, его длинные серебряные волосы сверкнули, словно пронесшееся лезвие гильотины. Я никогда не видела настолько сурового во всех смыслах этого слова человека.
Иляна тихонечко мне переводила.
– У меня моя работа, а у вас – своя. Не заходите слишком далеко!
Я напряглась, чтобы увидеть, кто стоит за Молдовеану, но длинное черное одеяние и руки директора – он стоял подбоченившись – заслоняли второго участника разговора.
– У нас есть основания полагать, что это повторится вновь. Здесь. – Сиплый голос его собеседника застал меня врасплох. Было в нем что-то очень знакомое. – Члены королевской семьи получили… сообщения. Угрозы.
– Какие?
– Рисунки. Смерть. Стригои.
Молдовеану сказал что-то, но ни я, ни Иляна этого не расслышали.
– Жители селения нервничают. – Вновь
