– Это невыполнимое задание, – я встала, отряхивая перед своего простого платья. – Как мы узнаем, кто сейчас состоит в Ордене?
– Ну и римские цифры тоже создали не за один день, Уодсворт.
Я так глубоко вздохнула, что еще немного, и мне бы понадобилась тахта.
– Ты действительно только что произнес этот отвратительный каламбур?
Я не стала ждать ответа, поскольку опасалась, что он будет таким же блестящим, как и предыдущий; вместо этого я направилась к проходу, помеченному табличкой «Поэзия».
– Возможно, нам стоит осмотреть этой ночью кладовые с едой.
Я вздрогнула и сердито посмотрела на Томаса, незаметно возникшего у меня за спиной.
– Так мы сможем убедиться, соврал ли нам Молдовеану, – продолжил Томас.
– О да! Давай проберемся наружу. Я уверена, что директор будет весьма любезен, если снова поймает меня ровно на том, что он мне запретил. Если, конечно, вначале до нас не доберется вампирский убийца или та рыцарская шайка, что шатается по коридорам замка, – сказала я.
Томас фыркнул, но я проигнорировала его неодобрение.
– Ты веришь, что наш директор точно знает, кто убивает студентов и персонал? Или что он тоже может быть в этом замешан? Я не хочу рисковать исключением, если мы не правы.
– Это вряд ли, – сказал Томас. – Но я не уверен, что он совсем не осведомлен об этих странных происшествиях в замке. Мне интересно, не симпатизирует ли он Ордену? Впрочем, не думаю, что он в него входит. У него не тот социальный статус. На самом деле я считаю, что мы отвлеклись на другие факты.
– Ты предполагаешь, что Орден вообще не имеет к этому отношения? – Как только я убрала из уравнения Орден, в моей голове тут же начали крутиться новые идеи. – Вполне вероятно, что кто-то ими притворяется. Возможно, из-за этого мы не можем найти подлинную связь с Орденом. Что, если на самом деле они вообще не связаны с этим делом?
– Возможно, они – это продуманный убийцей отвлекающий маневр.
– Это объясняет, почему ты не смог волшебным образом сделать выводы или состряпать на этот счет теорию. – Я прищурилась. – Ты ведь не изучал степень изношенности обуви и не приносил жертву математическим богам, чтобы раскрыть это дело?
– В это сложно поверить, – сказал Томас внезапно серьезным голосом. – Но я еще не научился применять свои экстрасенсорные возможности. Но у меня есть вопросы и подозрения, которые я не могу игнорировать.
– Ты меня заинтриговал. Продолжай.
Томас сделал глубокий вдох, успокаиваясь.
– А где была Анастасия? Боюсь, что мы оба игнорируем факты. Те, что просто не видим в силу их очевидности.
Мне стало не по себе. Томас был излишне осторожен. Уже не в первый раз он подозревал кого-то, кто был нам близок, и все же я знала, что у Анастасии имеются свои тайны. На самом деле, если уж говорить начистоту, то я знала, что они были и у Иляны. Я знала кое-кого еще, кто хранил секреты…
Я отрешилась от эмоций, не позволяя опустошению вновь затмить мои суждения. Не важно, каких эмоциональных потрясений это будет стоить, но с этой минуты я больше не буду умышленно закрывать глаза на правду или держать при себе свои подозрения.
– Эти два дня я также не видела Иляну. Считая с вечера накануне того, когда тело забрали из морга в башне.
Томас кивнул.
– И? Что еще? Что еще не сходится?
Я вспомнила все те разы, когда мы говорили о стригоях. О том, как она сменила тему до того, как Анастасия могла бы задать еще вопросы. С каким суеверием она относилась к телам.
– Иляна из Брашова. Из того селения, где случилось первое убийство.
– А также она знает, что в жилах моей сестры течет кровь Влада Дракулы.
И хотя я знала, что с точки зрения медицины это невозможно, но я ощутила, как мое сердце остановилось. По крайней мере на мгновение. А затем впилась взглядом в Томаса, зная, что наши мысли двигаются в одном и том же ужасающем направлении.
– Ты знаешь, где сейчас Дачиана? – спросила я. Пульс мой участился. – В какой город она направилась? – Томас медленно покачал головой. Мне стало тяжело на сердце. – А ты уверен, что она покинула замок? А что с приглашением на бал?
– У Дачи все всегда хорошо распланировано, скорее всего, она написала их заранее. И кто угодно мог послать его по почте. – Уголки его глаз сверкнули серебром, но он быстро сморгнул влагу. – Я не видел, как она уезжала. Она ускользнула с Иляной. Я не хотел мешать. Думал, что им хочется еще немножко побыть наедине.
То тело, что украли из морга, – не Дачиана ли это? Я едва могла дышать. Томас уже потерял свою мать, потеря сестры нанесет ему такую рану, от которой он вряд ли оправится. Я заставила себя прорваться сквозь скорбь и собрать воедино все факты и подсказки. Что нам известно о последних днях или часах Дачианы в замке? А потом меня осенило.
– Я точно знаю, куда нам надо идти, – я попыталась схватить его за руку, но остановилась. Даже за стенами замками непристойность моих действий не останется незамеченной. И словно услышав мой страх, мимо прошел библиотекарь с кучей книг в руках. – Идем, – сказала я, – у меня есть идея.
Выйдя из библиотеки, мы внимательно осмотрели широкий коридор. Ни гвардейцев, ни слуг, ни горничных. Хотя последних не так легко было увидеть – они могли скрываться в импровизированных проходах за гобеленами. Я жестом предложила Томасу следовать за мной в тайный коридор. Мы были начеку и двигались быстро, прислушиваясь к любым звукам и движениям.
Было очень холодно, потому что огни в коридоре прогорели, а факелы не были зажжены. Замок словно отрешился от собственных чувств, погрузившись в ледяное спокойствие. Хоть бы в ближайшее время не грянула буря!
Некоторые уголки сейчас казалась еще более мрачными – они могли стать прибежищем любому, кто замыслил бы дурное. Одним глазом я поглядывала в их сторону, чтобы успеть заметить малейшее движение. Мы минули пьедестал со змеей, и меня передернуло. Кто угодно мог затаиться там, ожидая момента, чтобы наброситься.
Иляна была достаточно маленькой, чтобы затеряться среди выставленых экспонатов. Томас следовал за моим взглядом, не меняясь в лице. Я хотела знать, впервые ли он очутился здесь, в коридоре для слуг, но не рисковала спросить вслух. Не сейчас.
В главном коридоре послышалась тяжелая поступь грубых ботинок по ковру. Мы замерли, прижавшись спиной к одному из больших гобеленов. Я не осмелилась глянуть, около какой сцены пыток мы прятались. Если судить по тяжелым шагам, там было по меньшей мере четыре гвардейца. Они не разговаривали. Их приход и уход сопровождался лишь размеренным
