– В том, что я хочу принимать в этом участие, – Адриан чувствовал, что голос предательски дрожит. – Потому что хочу найти Кошмар.
Саймон откинулся на спинку стула, склонил набок голову, и Адриан вдруг заметил, как буйно разрослась его борода. Он взглянул на Хью и отметил, что и у него волосы давно нуждаются в стрижке, да и щеки не мешало бы побрить.
Когда в последний раз кто-то из них брал выходной просто, чтобы расслабиться? Просто побыть собой? Всегда Совет, город, Отступники. Адриан мог только догадываться, в каком напряжении они постоянно находятся, как и остальные члены Совета. Весь мир смотрел на них и ждал руководства и защиты, безопасности, стабильности и правосудия.
Он вздохнул, водя вилкой по крошкам на тарелке.
– Оскар слышал, как она что-то сказала по время их драки на крыше, – сказал он, изо всех сил надеясь, что им не придет в голову проверять эту ложь. – Она сказала… не станет смелым тот, кому неведом страх.
Не нужно было смотреть на родителей, чтобы почувствовать, как изменилась атмосфера. Хью прерывисто вздохнул. Саймон выпрямился.
Хью забарабанил пальцами по стойке.
– Уж не думаешь ли ты, что Кошмар имеет отношение к ее смерти? Насколько я могу судить, она слишком юна, чтобы участвовать в этом убийстве.
– Нет, это я понимаю, – сказал Адриан. – Но что если ей известно, кто это сделал? Что если они до сих пор живы?
– Возможно, это совпадение, – сказал Саймон.
– А возможно, что нет, – парировал Адриан.
Саймон потер переносицу между густыми бровями, как делал всегда, если о чем-то глубоко задумывался.
– Записки вроде той, что нашли на Джорджии, в Век Анархии обнаруживали на множестве тел. Может быть Кошмар где-то прочитала об этом, и ей просто понравилась фраза.
Адриан отвернулся. Это было логичное предположение. Скорее всего, рано или поздно он бы и сам до этого додумался. Но… как-то это было неправильно. Когда Кошмар это говорила, ее слова не были просто отрепетированной фразой, брошенной потому, что ей бы хотелось увидеть ее на другой день в газетах. Скорее, она вырвалась у нее внезапно, неожиданно для самой. Часто так бывает со словами, которые долгое время слышишь их снова и снова.
– Нетипично, – сказал Хью, – будь те злодеи до сих пор в деле, они продолжали оставлять такие метки.
– Согласен, – сказал Адриан. – Но это не исключено.
Именно по этой причине все тогда решили, что убийца Леди Неукротимой был убит в Битве при Гатлоне. После нее загадочные записки перестали появляться на трупах. Зловещие метки испарились за одну ночь. Логично было предположить, что того, кто их оставлял, не стало.
Но Адриан больше не был в этом уверен.
– Пожалуйста, – повторил он. – Я только хочу ее разыскать. Я должен знать, где она слышала эти слова. Я должен понять, что они значат для нее. И вы же все равно посылаете туда отряд, правильно? Дайте нам шанс. Вот все, о чем я прошу.
Хью поднял свой кофе, от которого еще шел пар, и осуши кружку в три больших лотка. Это, насколько знал Адриан, означало, что его просьбу обдумывают, и все же он невольно вздрогнул: не говоря уже о прочем, Хью не угрожала даже опасность обжечь язык кипящим напитком.
Оставив кружку, Хью посмотрел на Саймона.
И этот взгляд, такой невыразительный, сказал Адриану все, что ему нужно было знать. Потому что это была попытка подавить улыбку, так и рвавшуюся наружу.
Саймон опустил голову.
– Ваш отряд может быть снят с уличного патрулирования на две недели для участия в расследовании по делу Кошмар. К двенадцати часам вам перешлют инструкции по проведению слежки, от вас мы ожидаем регулярных отчетов о происходящем, важны все детали, даже самые незначительные. Через две недели мы решим, можете ли вы продолжать это расследование или вернетесь к патрулированию улиц.
Адриана начал было улыбаться, но Саймон поднял руку, и улыбка застыла на полпути.
– Но я не шучу, Адриан. При первом же признаке того, что Джин Кронин замечен в какой бы то ни было нелегальной деятельности, или если вы обнаружите свидетельство того, что Кошмар или другие злодеи имеют к нему хоть какое-то отношение, вы обязаны запросить подкрепление от опытной команды расследователей. Вы не должны заниматься Кронином в одиночку, понятно?
– Да, абсолютно, – теперь рот Адриана так и расплылся в радостной улыбке. – Так и сделаем. Спасибо.
– Рано благодарить, – сказал Хью. – Ты еще не вкусил всех «прелестей» этой жутко нужной работы.
Адриан пожал плечами.
– Там же будет Оскар. Разве с ним соскучишься?
Хью хмыкнул.
– И то верно.
– Нам пора, – сказал Саймон. – Сегодня у нас на повестке петиции Совету, бесконечные совещания с отделом разработок и исследований, а потом еще по подготовке празднества в следующем месяце… – Он застонал. – Иногда мне кажется, что конца этому не будет.
– Это непросто, вести мир в новое время, – заявил Хью. Забросив остатки еды в рот, он поставил пустую тарелку в раковину.
Адриан невольно заулыбался, наблюдая, как Хью и Саймон собираются, как натягивают поверх формы теплые черные куртки и повязывают шарфы – ни дать ни взять дети, надевающие теплые пальтишки поверх хэллоуиновских костюмов.
Они уже были у дверей, когда Саймон остановился и оглянулся на Адриана.
– Сынок…
Адриан выпрямил спину и приготовился услышать то, что Саймону явно было непросто сказать.
– Я прошу тебя, будь с этим острожен, хорошо?
Адриан наморщил лоб.
– Ты о чем?
– Что бы ни произошло, что бы ты не узнал, ничто не может вернуть тебе маму. Я знаю, что тебе нужны ответы. Нам всем это нужно. Но это не изменит того факта, что ее больше нет.
– Дело не в том, что я хочу ее вернуть, – сказал Адриан. – Дело, вообще-то, даже и не в ответах. Если на то пошло, я хочу того же, за что ратует любой Отступник. – Адриан позволил себе намек на улыбку. – Правосудия.
Глава шестнадцатая
Нова стояла на мостовой перед Штабом Отступников дольше, чем, вероятно, было нужно. Она не обращала внимания на снующих вокруг людей, ворчащих по поводу девицы, стоящей на пути, не замечала туристов, которые собирались кучками у автобусной стоянки, чтобы сфотографировать красные буквы на массивных стеклянных дверях.
Даже откинув голову назад, она с трудом могла рассмотреть верхушку здания, которая практически скрывалась в дымке высоко в небе, возвышаясь над остальными постройками города. Издалека Нова видела здание сотни раз, глядела на него с крыш через весь город и воображала, как она карабкается по его стенам, пробирается внутрь, мстит Совету и так называемым героям, поселившимся в этом грандиозном дворце. Но ей и присниться не могло, что она войдет в него через вращающиеся двери. Даже в голову никогда не приходило, что ей здесь могут быть рады.
Двери безостановочно крутились все время
