– Я смогу видеться с семьей? – спросила она, пытаясь хоть как-то отвлечься от переполняющего ее ужаса.
Алден, не поднимая глаз, покачал головой.
– Прости. Боюсь, не получится. Мы не просто так называем территории людей «Запретными городами». Доступ туда строго ограничен. К тому же они будут думать, что ты умерла.
Она вскочила на ноги, сама того не заметив.
– Вы собираетесь меня убить?!
– Да… по крайней мере, для твоей семьи и для всех остальных людей.
Несколько секунд она была слишком потрясена, чтобы говорить, – разум переполняли жуткие образы надгробных плит с надписью «Здесь покоится Софи Фостер». Но кое-что было даже хуже.
Она закрыла глаза, отчаянно пытаясь отогнать от себя ужасающую картину, но та становилась лишь четче: ее родители, рыдающие у могилы.
– Вы не можете поступить так с моей семьей, – прошептала она, смаргивая слезы.
– Нам придется. Если ты исчезнешь, они всю жизнь будут искать тебя. Это привлечет слишком много внимания.
– Но вы хоть понимаете, что с ними станет?!
– Мне жаль, но другого способа нет.
Софи не желала в это верить. Эльфы умеют путешествовать с солнечным светом, читать эмоции и проникать в мысли. Должен найтись способ уберечь ее родителей от страданий.
Внезапно ее осенила ужасная идея:
– Вы можете заставить их забыть обо мне? Как будто меня никогда и не было?
Алден прикусил губу.
– Это сложнее, но тоже возможно. Но будет ли это лучше? Им придется переехать. Они потеряют работу, дом, всех друзей…
– Лучше так, чем оплакивать смерть собственной дочери.
Ее слова явно задели Алдена – он отвернулся и уставился на аквариум.
– А как же ты? – спросил он через какое-то время. – Ты любишь их, Софи. Если мы сотрем тебя из их памяти, они не будут скучать, не будут даже знать о твоем существовании. Тебе это будет тяжело пережить…
Одинокая слеза скользнула по ее щеке.
– Да. Но только мне. А им… – Она расправила плечи и сжала зубы. – Для них так будет лучше.
Алден обернулся к ней с явной печалью в глазах:
– Если таково твое желание, то так мы и поступим.
– Спасибо, – шепнула она, едва веря в собственные слова. От всего происходящего мозг отказывался соображать.
Неужели она действительно согласилась, чтобы ее жизнь полностью стерли?!
Она вновь тяжело опустилась в массивное кресло и вытерла слезы.
– Можно мне с ними попрощаться?
Алден покачал головой:
– Совет категорически запретил мне пускать тебя в человеческий мир.
Комната закружилась; из горла Софи вырвался всхлип. Когда она уходила утром в школу, то даже не думала, что больше никогда не увидит родителей. Это было уж слишком.
– Пожалуйста. Мне нужно попрощаться.
Алден долго изучал ее лицо и лишь затем кивнул:
– Я не могу отвести тебя сам – это грозит трибуналом. Но я могу сообщить Совету о смене планов на двадцать минут позже и отправить с тобой Фитца. Перед уходом не забудьте переодеться и не попадайтесь никому на глаза, иначе он сильно пострадает. Справитесь?
Софи кивнула, продолжая вытирать слезы:
– Спасибо.
Алден спешно подошел к двери и, позвав Фитца, начал объяснять ему, что происходит, но Софи не могла сосредоточиться. Она думала только о том, что скажет родителям.
Как можно попрощаться со своей семьей?!
Глава 13
– Ты где была?! – закричал на Софи отец, как только она шагнула за порог. Его круглое лицо – обычно очень мягкое – сейчас было резким и строгим.
Мама принялась тереть виски:
– Мы уже собирались звонить в полицию.
Глаза Софи горели от сдерживаемых слез. Ее родители, ее дом, вся ее жизнь на протяжении двенадцати лет – сегодня она попрощается с ними навсегда. Она не могла, просто не могла с этим смириться, поэтому сделала единственное, на что хватало сил. Кинувшись к родителям, она крепко обняла их.
– Что-то случилось, Софи? – спросил отец через минуту. – Звонили из школы, сказали, ты ушла с уроков, – в его мыслях царил ужас, о котором он молчал.
От этих мыслей Софи поморщилась:
– Ничего плохого. Просто был тяжелый день, – Софи уткнулась лицом в мамин бок. – Люблю вас.
– И мы тебя, – прошептала мама растерянно.
– Что с тобой, Сойка? – спросил отец.
Софи задрожала, услышав прозвище – доказательство, что ей действительно здесь не место.
– Она просто пытается избежать наказания, – заявила Эми, вваливаясь в комнату. Она обожала смотреть, как ругают Софи.
– Эми, сколько раз я говорила тебе не подслушивать?! – рассердилась мать.
Эми пожала плечами:
– На сколько вы посадите ее под домашний арест?
– На три месяца, – сказал отец.
Эми кинула на Софи торжествующий взгляд.
– Не важно, – произнесла Софи, не отпуская родителей. – Простите, что заставила волноваться. Больше так не буду, обещаю. – Хоть в этот раз она сдержит обещание.
– Ладно, может, на два месяца, – решила мама, поглаживая Софи по спине.
Эми надулась, и Софи не сдержала улыбки при виде такой мелочности.
Неожиданно она с изумлением осознала, что будет скучать по Эми. По своей непослушной, надоедливой, несносной сестренке. Конечно, они постоянно ссорились, но это было… весело. Почему же раньше она этого не понимала?
Подбежав к Эми, она крепко обняла ее.
Родители изумленно уставились на них.
– Уф, ты чего? – спросила Эми, пытаясь вырваться из крепких объятий сестры.
Софи не обратила на это внимания:
– Знаю, мы не всегда находим общий язык, Эми, но ты моя сестра, и я тебя люблю.
Эми отдернулась:
– Ты какая-то странная.
– Я не странная. Просто хотела сказать, что люблю тебя. Я всех вас люблю. – Она обернулась к родителям, которые наблюдали за своими дочерями с раскрытыми ртами. – Лучшей семьи у меня и быть не могло.
– Что с тобой? – спросила Эми.
– Ничего, – она отвернулась, смаргивая слезы. – Пойду в свою комнату.
Отец откашлялся:
– Мы еще не закончили, Сойка. Нам надо поговорить о том, что сегодня было.
– Поговорим, – кивнула Софи, отчаянно желая сбежать отсюда. На улице ее ждал Фитц, и нужно было торопиться. – Но позже.
Она спешно дошла до комнаты и собралась в полном оцепенении. Вещей было немного: ей казалось, что все принадлежит кому-то другому – из какой-то другой жизни.
Закончив со сборами, она позволила себе остановиться на минуту и заново запомнить свою комнату: светло-голубые стены, стоящие повсюду пыльные стопки книг, сине-желтое одеяло, которое в детстве сделала ей мама. Теперь комната выглядела пустой. Может, потому что опустошена была сама Софи.
Затем она тяжело вздохнула, выключила свет и закрыла дверь.
В коридоре Софи споткнулась о Марти.
– Прости, малыш, – шепнула она, присаживаясь рядом и гладя его по мягкой шерстке, пытаясь не заплакать. Он был ее единственным другом – но она не могла взять его с собой. Он будет нужен ее семье.
– Эми о тебе позаботится, – пообещала она, поднимаясь.
Кот поднял мордочку и тоненько жалобно мяукнул.
– Я тоже буду скучать.
Фитц дал ей диск с усыпляющим газом – на случай, если она не сможет сбежать. Софи надеялась, что применять его не придется – при мысли о том, что она усыпит свою семью, ее начинало тошнить, – но они поджидали ее у лестницы.
– Ну и куда ты собралась? – поинтересовался
