– Кто сказал, что они погибнут? – возразил король. – Эльфы не сражаются.
– Мы сражаемся за них, – прорычал Сандор, обнажая свой клинок. Телохранители старейшин последовали за ним.
Король Димитар притворно зевнул.
– Гоблины нам не чета.
Сандор подошел ближе, направляя меч на сердце короля.
– Скажите это тысячам огров, погибших в прошлой войне. Поверьте, если бы мои руки не были связаны мирным договором, вы бы уже здесь не стояли.
– Как и ты, – прорычал в ответ король Димитар.
– Как и все мы, – твердо произнесла леди Каденс. – Именно поэтому мы и подписали мирные договоры. Чтобы нашим детям не пришлось расти без отцов. Вы действительно готовы пожертвовать миром из-за уязвленной гордости?
– Слишком смелые слова, – предупредил король Димитар, переходя на язык огров.
– Возможно, – на том же языке ответила леди Каденс. – Но лишь потому, что я знаю, что вы король, который прислушивается к голосу разума. Король, который пришел выразить свои соболезнования в трудные для нас времена. Король, который знает, что нельзя разжигать войну из-за ошибки ребенка – ребенка, который будет наказан за навлеченный на нас позор.
Король Димитар так стиснул зубы, что Софи готова была поклясться: она слышала треск.
– Вы так же сказали, что, если нам понадобится помощь, стоит лишь попросить, – тихо добавила Орели на немного неестественном, но все же понятном огрском. – И она нам нужна.
Король сплюнул Софи под ноги, забрызгав подол ее платья кровавой слюной. Но он сказал Совету:
– Ладно, наказывайте ее как хотите. Но знайте: я буду следить.
– Мы вышлем вам отчет, – пообещал старейшина Эмери. – Но вам придется подождать, пока мы не изберем двенадцатого старейшину.
– У вас две недели, – сказал им король, оборачиваясь к Софи. – Затем я вернусь и проверю – и лучше бы меня удовлетворило увиденное. Иначе мирному договору конец.
– Пожалуйста, скажите хоть что-нибудь, – прошептала Софи, так часто прокручивая один из своих нексусов, что он начал до крови натирать кожу.
Она уже вытянула все болтающиеся реснички – и несколько тех, что держались очень даже крепко. И все равно она сидела на диване в зале Хэвенфилда и ощущала, как смыкаются стеклянные стены, а Грейди, Эдалин, Тирган, Алден и Сандор будто бы соревновались в том, кто дольше сможет пронзать Софи взглядом.
– Пожалуйста, простите, – в миллионный раз повторила она. – Я не думала…
– В этом и дело, – перебил Грейди. – Ты не думала. Ты хоть представляешь, что было бы, утащи он тебя до того, как мы его остановили?
Она не представляла.
Но прекрасно понимала, что чуть не развязала войну.
И вынудила Грейди воспользоваться своей способностью, что было куда как страшнее всего остального. Она больше не хотела видеть его таким – никогда.
– Совет меня изгонит? – прошептала она.
Тирган покачал головой:
– Огры не поддерживают нашу тюрьму – в основном потому, что там содержится и их народ. Король Димитар точно не одобрит.
– А что он одобрит? – спросила Софи, слыша в своем голосе панику, которую не получалось скрыть.
Что может быть хуже Изгнания?
Алден вздохнул и сел рядом с ней.
– Не нужно слишком волноваться, Софи. Ты совершила крайне серьезный проступок. Но Совет так же прекрасно понимает, что король Димитар пришел не потому, что он тревожился о нас. Его единственной целью было увидеть беспокойство нашего народа и усилить его. Он хочет сломить нас, а потом прийти и завоевать, и ему нужен был любой повод. Ты стала лишь удобным предлогом.
– Невероятно удобным, – пробормотал Тирган. – Могла бы еще завернуться в блестящую бумагу и повязать бантик.
Софи повесила голову:
– Простите…
– Я знаю, ты сожалеешь, – перебил Алден. – И даже знаю, что тобой двигало. Просто боюсь, что в этот раз я не смогу тебя защитить. Не только король Димитар настаивает на наказании, но и наш народ хочет его увидеть. Большая его часть считает тебя опасным экспериментом, вышедшим из-под контроля, и сегодняшние события это лишь подтвердили. Совету придется подобрать наказание, которое и удовлетворит короля Димитара, и покажет всем, что тебя держат в узде.
Софи сглотнула – ощущение было такое, будто она проглотила ведро острого льда.
– Как думаете, что это будет?
– Что угодно. Но я думаю, что это будут обязательные общественные работы, которыми ты будешь заниматься каждый день после школы. Так наш народ увидит тебя усмиренной и будет знать, что за тобой внимательно следят. И поскольку это, по сути, аналог огрского трудового лагеря, королю Димитару должно понравиться.
Грейди с Тирганом кивнули, будто думали о том же, и сердце Софи начало возвращаться к нормальному ритму.
– Какие общественные работы? – спросила Эдалин с таким же облегчением, какое ощущала Софи.
Перед тем как ответить, Алден снова переглянулся с Грейди.
– Полагаю, они пошлют ее в Убежище, поскольку умения Софи относительно Силвени там пригодятся – но пока ты не обрадовалась, Софи, – добавил он, и ее улыбка тут же погасла, – знай: это тяжелая, грязная работа, в которую входит много навоза, который редко будет сверкать. И ты скорее всего будешь работать там до конца учебного года. Может, и дольше.
– Это лучше трудового лагеря огров, – сказала Софи.
– Не спорю.
– Но будем надеяться, что там будет достаточно ужасно, чтобы вы больше никогда не совершили ничего подобного, – добавил Сандор, так стискивая рукоять меча, будто хотел ее им полоснуть.
– Поверьте, я усвоила урок, – заверила Софи, поглядев на пятно, оставшееся от слюны короля, и поклявшись выкинуть платье.
– Сомневаюсь в этом, так что готовься повторять законы телепатии, – предупредил Тирган. – Также нам явно стоит обсудить разницу между нашим разумом и разумом других разумных видов. Тебе очень повезло не ощутить боли грусом-дадж. А вот Фитцу, Биане и Кифу не повезло.
Софи закрыла глаза, жалея, что не в силах позабыть о трех друзьях, скорчившихся в агонии.
– Что такое грусом-дадж?
– Способность огров, – тихо сказал Алден. – Они не телепаты, но их разум способен передавать высокую частоту, которая врезается в мозг, как камертон. Ты действительно ничего не слышала?
– Вообще ничего.
– Очередной подарок «Черного лебедя», – пробормотал Тирган, и Софи не понимала, плохо это или хорошо. – Ты услышала что-нибудь в его разуме, когда влезла в него?
– Нет, но там было тихо – и мягко. Я как будто пыталась прорваться через плотное одеяло.
– Погоди – у него в разуме было мягко? – переспросил Тирган.
Софи кивнула.
– А не должно было?
– Дело тут не в «должно было», – после неприятно-долгой паузы сказал Алден. – Но остальные ощущали другое – и стоить заметить, мало кто оказывался в разуме огра. Они описывали их мысли как постель из игл. И раз ты ощутила мягкость, то, видимо, почти пробила их защиту, что едва ли удивительно, учитывая твои способности. Но все равно интересно.
– Но не настолько, чтобы попробовать еще раз, – уточнил Тирган.
– Именно, – согласился Алден. – Попытка влезть в разум огра – что муха, танцующая на паутине. Никто не пройдет незамеченным. Даже ты.
Софи сползла ниже в кресле.
– Мне все равно кажется,
