— Гиперэкстензия, — скомандовала Настя, указывая взглядом на тренажер.
Саша по привычке прихватил по дороге блин в десять килограмм, но тренер опять не поощрила его.
— Оставьте утяжеление. Лучше добивать повторами, а не нагрузкой. Так безопаснее.
— Безопаснее дома сидеть, — не сдержался Геллер, но блинчик все же вернул на место.
Он сделал стандартный разминочный подход из десяти повторений, и на этот раз Сокол не делала ему замечаний. Спина приятно прогрелась, и Саша почти расслабился, чувствуя, как эндорфины перемешиваются с адреналином и тестостероном. Он любил пахать до пота, до отказа. Пусть ему было далеко до мировых рекордов и спортивных разрядов, но удовольствие от тренировок нельзя было сравнить даже с успехами на профессиональном поприще. Там он давно всех победил. А в зале Геллер получал шанс победить самого себя.
Приняв исходное положение, Саша сделал еще десять повторов. Настя считала их вслух, а на одиннадцатом скомандовала:
— Руки вперед.
Геллер хоть и удивился, но послушался. Он бросил на тренера взгляд, без слов уточняя, все ли верно понял.
— Голову чуть выше, вперед смотрите. И один…
С вытянутыми руками стало тяжелее. Наверное, с Токаревым он взвыл бы уже на восьмом счете, а потом бы еще выразил свою нелюбовь к переменам и предпочтение выполнять упражнение классическим способом. Но с Настей Геллер не мог себе позволить такую роскошь. Он почти перестал чувствовать спину и доделывал на голом энтузиазме, молясь, чтобы она скорее досчитала до десяти.
— Десять. Отлично, — похвалила его Сокол.
Геллер выдохнул, готовясь отдохнуть, но она опять заговорила.
— Теперь руки за голову. Лопатки сведите. Еще десять разочков. И раз…
Спина грозила треснуть пополам, и Сашу радовало лишь то, что Настя запретила ему брать груз. Хотя могла бы заставить делать тридцать повторений и с десяткой, но оказалось, что не меньшего (а то и большего) эффекта можно добиться, просто немного изменив упражнение, добавив повторения.
— Супер. Умеете удивлять, Александр, — улыбнулась ему тренер.
Геллер только промычал что-то нечленораздельное, жадно глотая воду из бутылки.
— Минута отдыха и еще подход.
Половину времени для передышки Саша восстанавливал дыхание. Он хотел заполнить паузу каким-нибудь самоуничижительным замечанием или шуткой, но Настя была настроена на работу.
— Потянитесь, будет легче, — предложила она.
Саша неумело повел плечами, впервые жалея, что брезговал советами Димы по части растяжки. Токарев с самого начала уговаривал его на йогу, но Геллер всей душой верил, что это исключительно девчачьи глупости. Вроде танцев и степ-аэробики.
Настя наблюдала за его потугами с легким скепсисом во взгляде, но без комментариев. Саша был почти рад, что минута отдыха подошла к концу. Он с трудом, но сделал еще два подхода. Даже не скрывая, что ему тяжело.
— Ух, круто, — выдохнул он, проглотив воду и вытерев пот полотенцем.
— Дима говорил, у вас с подтягиваниями хорошо, — уточнила Настя, поворачиваясь к турникам.
— Он, наверное, нахвастал, что и гиперка у меня идет как по маслу, — наконец сумел пошутить Геллер.
— Было дело, — улыбнулась Сокол. — Три подхода по максимуму.
Саша уже примерился, чтобы допрыгнуть до перекладины, но Настя его осадила.
— Господи, Александр, отдохните минутку. Что же вы газуете раньше времени. Это ведь может быть опасно.
Геллер сощурился на нее. Даже в полуобморочном состоянии после последнего подхода он прекрасно понял тонкий намек и был готов ощетиниться в ответ. Саша взглянул на Настю, которая улыбалась ему совершенно беззлобно, светло и радостно. Ее глаза искрились смешинками. Довольная удачной шуткой, она вся светилась. Геллер тут же растерял всю злость и сердитость и заулыбался в ответ.
— Умыли, Анастасия, — признал он, и к нему тут же вернулось желание извиниться. — Мне жаль, что так вышло на парковке. Правда. Обычно со мной такого не происходит. Надеюсь, не покалечил вас?
— Да все в порядке, — махнула рукой девушка. — Но спасибо, что побеспокоились.
— Неудобно вышло, вы так быстро убежали. Да и я спешил.
— Бывает. Ничего страшного. Отыграюсь здесь.
Она подвигала бровями, обещая Саше море веселья. Он толком не понял, шутила она или всерьез, и спросить не успел, потому что Настя велела начинать.
— Три подхода до отказа. Между ними отдых по тридцать секунд, — выдала она тренерским тоном, которому не было смысла перечить.
— Ого, — удивился Геллер, но большего себе не позволил, приступив к выполнению.
Он хорошо себя показал на подтягиваниях, потом неплохо отжался от пола и на брусьях. Вообще, ему даже понравилось тренироваться с Настей. Если у Токарева он мог позволить себе поныть, дать слабину, то постоянное внимание дамы стимулировало на выкладку по полной. Геллер выжимал из себя все. Даже больше.
Да и человеком Настя показалась ему приятным. Она беззлобно подтрунивала его во время передышки, но и здорово подбадривала, мотивировала во время подходов. Пару раз даже поправила технику, указав на нюансы исполнения. Токарев такому не учил.
Но вся лояльность Геллера улетела в трубу, едва они приступили к завершающему тренировку упражнению. Настя установила на тренажере уж совсем смешной вес, что опять оскорбило Сашу.
— Не смешно. У меня рабочий — больше половины.
— Я добавлю, — пообещала тренер, — приступайте.
Геллер не собирался позориться и сам прибавил вес на несколько делений. Сокол хмыкнула, но не спорила больше.
— Раз, — начала она счет.
И Саша потянул за рукояти вниз к груди. Он без труда сделал пятнадцать, встал со скамьи, и тут Настя его остановила.
— Куда? — поинтересовалась она. — Продолжаем.
Сокол прибавила вес еще на два деления, и Геллер понял, что опять зря порол горячку. Даже перерыва не было. Ему пришлось тянуть к груди рабочий вес еще десять раз, а потом семь раз на пять килограмм больше рабочего. Настя накинула еще, проговорив:
— Пять раз. Давайте.
Сама она встала сзади, чуть помогая ему дожимать, надавливая сверху. Геллер был готов сдохнуть от бессилия и стыда, но тренер опять прибавила.
— И еще три.
Саша потянул рукоять на себя из последних сил.
— Не могу, — прохрипел он.
— Нет такого слова, — тихо, но твердо выдала Настя.
Она снова помогла ему дожать.
— Последний сам, — потребовала Настя, и Геллер не смог ослушаться.
Он зарычал, как раненый лев, собрал все оставшиеся силы, злость, упорство, даже гордость и потащил к себе блок.
— Аккуратно отпускаем. Не бросаем вес, — ворковала довольная Настя, придерживая, не давая отпустить резко. — Класс. С запасом. Вырастем быстро. Ты молодец.
— Мы разве на ты переходили? — изумился Геллер сквозь звездочки в глазах и приступ тошноты.
— Ой, простите, — теперь настала Настина очередь смущаться. — Это я от волнения и радости. Люблю, когда вот так.
— Как?
— Через не могу, с кровью и потом. Это самое кайфовое и в тренинге, и в тренировках. Чтобы
