– До скорого, мама. Если почувствую себя как-то не так или мне что-нибудь понадобится, я тебе позвоню, обещаю.
– Хорошо, дорогая. Спасибо тебе. До скорого. Предупреди Джоша, ладно?
– Конечно, предупрежу. Развлекись в офисе!
Неся с собой ворох бумаг и штекеров зарядных устройств, она вышла за дверь. Иногда весьма удобно иметь такую мать, для которой не последнее место занимает ее карьера.
После того как я убрала со сцены маму, надо было уладить вопрос с Джошем. Я неторопливо вышла в сад, где он по-прежнему лежал с наушниками в ушах. На его лице не было ни малейших признаков сознания.
Я быстро вбежала в дом, где переоделась и приготовилась к поездке в Лондон. Когда я подошла к Джошу двадцать минут спустя, он все так же спал.
Я слегка потрясла его, чтобы разбудить, надеясь, что это не слишком… Он посмотрел на меня из-под своих солнцезащитных очков.
– А, так ты уже встала? – пробормотал он.
– Прости, что разбудила, но мне просто надо тебе сказать: я ненадолго отлучусь. Да, вот еще что – мама поехала в офис, ты остаешься один. Мобильник при тебе? – Эти последние слова я сказала через плечо, направляясь обратно в сторону дома и надеясь, что, видя это, он не станет продолжать разговор. Он похлопал себя по карману, поднял вверх большой палец, давая добро, и опять завалился спать.
Я знала, что добираться до Лондона придется довольно долго, поэтому позвала Кэллума, чтобы сказать ему, что уже вышла из дома и что ему надо будет встретить меня на вокзале Ватерлоо. Расписание движения общественного транспорта было на моей стороне: как только я подошла к автобусной остановке, к ней сразу же подъехал мой автобус, а прибыв на местную железнодорожную станцию, я как раз успела купить билет и сесть на подошедшую электричку. Сидя в электричке, я перебрала в уме все возможные варианты, но все никак не могла взять в толк, что вызывало у Кэллума такой энтузиазм. Но потом я все-таки поняла, о чем он думал: о нашей самой первой встрече! Прямо под центром купола собора Святого Павла я смогла увидеть его без помощи зеркала.
Путь до Лондона был небыстрым: электричка делала остановку на каждой крошечной станции, и я вела им счет, пока мы не добрались до вокзала Ватерлоо. Вокзал был огромен, с широкой стеклянной крышей, под которой гнездились голуби. Я поискала глазами какую- нибудь торговую точку, чтобы купить воды, и в конце концов заплатила кучу денег, взяв крохотную бутылочку в передвижном ларьке для продажи горячего кофе. Правда, вода в ней оказалась восхитительно холодной. Я оглядела зал в поисках какого-нибудь незаметного уголка, откуда могла бы позвать Кэллума. Даже в это время дня на вокзале толпились сотни людей: одни явно приехали из пригородов и спешили на какие-то встречи, другие вели за руки капризничающих детей, а несколько элегантно одетых дам, очевидно, направлялись в рестораны, чтобы пообедать. Вся эта толпа оказалась завораживающим зрелищем. Я видела желтые огоньки, пляшущие над головами некоторых людей, особенно над головами тех из них, кто прибыл в Лондон развлечься, но догадывалась, что в час пик это будет уже не так. Я улыбнулась, вдруг осознав, что до меня здесь никому нет дела, так что нет никакой нужды искать тихий уголок. Я вставила в ухо наушник и позвала любимого по имени.
Несколько секунд его не было, и я подумала, что придется позвать еще раз, но тут он появился. Ощутив долгожданное покалывание в руке, я вдруг осознала, что теперь чувствую себя как-то не так, когда его нет рядом; теперь покалывание было чем-то привычным; я ожидала этого ощущения почти всегда.
– Привет, вот я и доехала. Какой у нас план?
– Рад, что ты уже здесь. Но какого-то особого плана нет. Мы просто поднимемся по лестнице к главному входу, как и все остальные. Просто мне, в отличие от тебя, не придется платить – надеюсь, ты захватила с собой наличные? Его пальцы пощекотали мою спину, и я едва удержалась, чтобы не заерзать – это выглядело бы немного странно.
– Нам надо пройти в собор, – добавил он. – Сколько у нас в запасе времени, прежде чем тебя хватятся дома?
Я посмотрела на часы и быстро прикинула, как долго я еще могу не возвращаться домой.
– У меня есть только пара часов, а потом мне придется отправляться обратно. Я бы предпочла, чтобы мама не узнала, что я тайком уходила из дома.
– Понятно, тогда нам надо будет добираться самым прямым путем, а не тем, который идет мимо всех достопримечательностей и которым пользуются туристы. Тебе надо сесть на метро до станции «Банк» по линии «Ватерлоо – Сити», а потом быстро обойти собор сбоку. Я встречу тебя на выходе из метро. – Звучавшее в его голосе воодушевление передалось и мне.
– Ну пожалуйста, скажи, что именно вызывает у тебя такой энтузиазм? Чего ждать?
– Давай все узнаем, когда попадем в собор. Тебе уже надо спускаться в метро. – Имей он возможность потянуть меня за руку, чтобы я поторопилась, он наверняка бы так и сделал.
– Хорошо, хорошо! Уже иду. Встретимся через десять минут. – Я быстро сбежала по лестнице в метро и тут обнаружила, что поезда, курсирующие по линии «Ватерлоо – Сити», отходят из другой части станции. Сердито ругаясь себе под нос, я наконец нашла нужное место и села на первый же поезд. Это была странная линия метро, на ней и было-то всего две остановки, и я заметила, что тут меньше желтых огоньков, чем было на вокзале Ватерлоо: большинство людей одеты в строгие деловые костюмы, и вид у них такой, словно они едут на какие-то встречи. Однако коротенький поезд доехал до станции «Банк» очень быстро, и вскоре я уже бежала по эскалатору наверх, туда, где светило солнце.
Кэллум оказался рядом почти сразу после того, как я вышла на улицу. Должно быть, он высматривал меня в толпе. Он показывал мне путь, подробно рассказывая о достопримечательностях, мимо которых мы проходили. Это было похоже на персональную экскурсию, с той лишь оговоркой, что голос гида звучал прямо в моей голове. Правда, в дополнение к описанию достопримечательностей Кэллум постоянно давал характеристику аурам прохожих.
Он был прав: большинство людей на улицах Лондона пребывали в угрюмом настроении, так что у меня было мало возможностей использовать на практике мой новый дар. Пока мы торопливо шли к собору, мне начало казаться, что, если вглядываться особенно пристально, то я вроде бы могу различить в воздухе вокруг головы того или иного человека едва уловимый красный ореол.
Чем ближе мы подходили к собору, тем более и более дерганым становился
