– Ваша честь! – приветствовал его Варгас.
Судейский чин не потрудился поздороваться, никак не отреагировав на его появление. Линарес посмотрел на приятеля и улыбнулся, пожав плечами.
– Куда едем? – спросил он.
– Тут недалеко. На шоссе Агуас.
Пока машина скользила вниз к развилке дороги, Варгас украдкой рассматривал своего давнишнего знакомого. Двадцать лет службы в полиции обошлись с ним не слишком благосклонно.
– Хорошо выглядишь, – солгал Варгас.
Линарес тихо рассмеялся. В зеркальце водителя Варгас натолкнулся на взгляд судьи.
– Старые друзья? – полюбопытствовал он.
– У Варгаса нет друзей, – прокомментировал Линарес.
– Мудрый человек, – заключил судья.
Варгас указывал водителю направление на темном проселке, пока фары машины не высветили ограду особняка Маташа. Фургон морга следовал за ними на небольшом расстоянии. Полицейские вышли из автомобиля, и судья сделал несколько шагов вперед, приглядываясь к силуэту дома, окруженного деревьями.
– Тело находится в подвале, – уточнил Варгас. – В бассейне. Похоже, он провел там две или три недели.
– Вот дерьмо! – воскликнул парень из бригады труповозки, судя по его виду, новичок.
Судья приблизился вплотную к Варгасу и посмотрел ему в лицо:
– Линарес утверждает, что вы обнаружили тело в ходе собственного расследования.
– Так и есть, ваша честь.
– И якобы не смогли его опознать?
– Не смог, ваша честь.
Судья покосился на Линареса, потиравшего руки, чтобы согреться. Второй санитар из фургона, постарше и с невозмутимым выражением лица, подошел к группе полицейских и обратился к Варгасу:
– Целый или частями?
– Простите?
– Покойник.
– Целый. Кажется.
Санитар кивнул.
– Маноло, готовь большой мешок, багор и две лопаты, – велел он помощнику.
Приблизительно через полчаса, когда санитары грузили труп в фургон, а судья дописывал протокол на капоте машины в свете фонаря, который держал подчиненный Линареса, Варгас заметил рядом своего старого приятеля. Они молча наблюдали, как работники морга надрывались, пытаясь запихнуть в кузов грузовика тело, оказавшееся тяжелее, чем они предполагали. В запальчивости пару раз его стукнули тем, что являлось, видимо, головой, препираясь между собой и ругаясь вполголоса.
– Мы – ничто, – пробормотал Линарес. – Он из наших?
Варгас убедился, что судья находится на достаточном расстоянии и не может его услышать.
– Вроде того. Мне нужно немного времени.
Линарес опустил голову:
– Двенадцать часов максимум. Больше я тебе дать не могу.
– Эндайа… – вздохнул Варгас.
Линарес кивнул.
– Манеро у себя, в морге?
– Ждет тебя. Я предупредил его, что ты заскочишь.
Варгас признательно улыбнулся.
– Есть что-нибудь, что мне следует знать? – спросил Линарес.
Варгас покачал головой.
– Как поживает Мануэла?
– Растолстела, как ее матушка.
– Тебе же такие нравятся.
Линарес усмехнулся.
– Она меня, наверное, даже не вспомнит, – с сожалением предположил Варгас.
– По имени – нет, однако по-прежнему называет тебя сукиным сыном. С нежностью.
Варгас угостил приятеля сигаретой, но тот отказался.
– Что случилось с нами, Линарес?
Старый полицейский пожал плечами.
– Испания, полагаю.
– Могло быть и хуже. Мы могли лежать в мешке.
– Всему свое время.
18Фернандито не нужно было оглядываться, он и без того знал, что за ним пустили «хвост». Поворачивая за угол на бульвар Катедраль, он посмотрел через плечо и увидел двоих. Они следовали за ним с тех пор, как он покинул здание комиссариата. Фернандито ускорил шаг и, стараясь держаться в тени порталов, добрался до конца эспланады. Там он остановился на мгновение, укрывшись под козырьком неработавшего кафе, и убедился, что ищейки Эндайа его след пока не потеряли. Фернандито не собирался приводить полицейских к себе домой, а тем более к Алисии, и потому решил потаскать их по городу, устроив экскурсию по ночной Барселоне в надежде, что они в конце концов отстанут, ненароком упустив его, – по счастливой случайности, от усталости или – чем черт не шутит – в минуту помрачения рассудка.
Он направился в сторону Портаферрисы, шагая посреди мостовой, весь на виду, как мишень в тире. Глубокой ночью улица была почти пустынной, и Фернандито шел не торопясь. Время от времени навстречу ему попадался подвыпивший гуляка, ночной патрульный и представитель обычного контингента заблудших душ, бродившего по Барселоне до рассвета. Поглядывая назад, Фернандито всякий раз видел легавых Эндайа: они двигались за ним, выдерживая нужную дистанцию.
У бульваров Рамбла у него возникло искушение побежать, попробовав затеряться в переулках Раваля, но Фернандито решил, что подобным поступком он выдаст себя с головой. Шансы на успех были минимальными, учитывая профессиональные навыки преследователей. Фернандито предпочел продолжить путь по Рамбла и в результате очутился рядом с рынком Бокерия, у дверей которого в ряд выстроились фургоны. Под гирляндой лампочек, горевших в помещении рынка, трудилась в поте лица многочисленная армия грузчиков, разгружая ящики и перетаскивая их к прилавкам, чтобы подготовить товар к началу завтрашней торговли. Фернандито не раздумывая нырнул в щель между штабелями ящиков. Его фигура растворилась среди десятков работников, сновавших по торговым рядам. Едва почувствовав, что ушел из-под наблюдения, Фернандито сорвался на бег, со всех ног устремившись в дальний конец рынка. У него над головой раскрылся грандиозный свод, превращавший это здание в оригинальный храм, посвященный искусству изощренной гастрономии, где на прилавки феерического базара стекались все ароматы и краски мира, чтобы утолить аппетиты города.
Фернандито обходил груды фруктов и овощей, горки специй и консервов, сундуки, заполненные льдом и студенистыми тварями, которые еще шевелились. Он лавировал среди окровавленных туш, подвешенных на крюки, собирая проклятия и толчки мясников, носильщиков и зеленщиков, обутых в резиновые сапоги. За последними рядами Фернандито заметил площадку, загроможденную пустыми деревянными ящиками. Он поспешил спрятаться за сложенными друг на друга коробками, настороженно наблюдая за черным ходом рынка. Целых тридцать секунд горизонт оставался чистым – агенты не появлялись. Фернандито глубоко вздохнул и позволил себе улыбнуться с облегчением. Передышка длилась недолго. Агенты возникли в дверях рынка и остановились, осматривая двор. Он шмыгнул в тень и помчался в сторону улицы Кармен по переулку, огибавшему старинную больницу Святого Креста. Завернув за угол, едва не сбил с ног женщину с лицом мадонны, утратившей благочестие. Губы крашеной блондинки пылали яркой помадой. Она щеголяла в юбке, которая обтягивала бедра так туго, что ткань, казалось, вот-вот лопнет.
– Привет, золотце, – игриво пропела она. – Не нужно ли приготовить тебе чашку чая перед занятиями в колледже?
Фернандито оценивающе посмотрел на девицу, а главное, на дверь подъезда у нее за спиной, сулившую убежище. Вид дома навевал какие угодно чувства, кроме желания войти. Тип с изжелта-зеленой физиономией подвизался в качестве портье, занимая конурку размером с исповедальню.
– Сколько? – поинтересовался Фернандито, не спуская глаз с переулка.
– Зависит от услуг. Я предлагаю специальное обслуживание для послушников и грудничков, так как по части сисек…
– Годится, – перебил он.
Проститутка, закончив рекламировать товар, схватила Фернандито за руку и потащила к лестнице. Сделав три шага, он остановился и оглянулся.
