Зелье на ночь и вызванный демон-инкуб исправили дело. На следующий же день Мэйри приняла приглашение маркиза Риаты и до упаду танцевала на балу, слушая комплименты, раздавая комплименты и улыбаясь, улыбаясь, улыбаясь…
В конце концов, она приехала в Валисию отдыхать. Вот и надо отдыхать, как приличествует леди. А не посещать человеческие заведения. Мэйри только раз съездила во дворец князя — человека, но лишь потому, что его придворный колдун очень просил. А колдуна просил, конечно, князь. Наверное, даже умолял. Из того, что Мэйри слышала — принималось очередное соглашение между людьми и Высоким обществом. Мэйри не интересовала политика, поэтому в подробности она вдаваться не стала. Куда приятнее было ловить восхищённые взгляды юных волшебников и завистливые — ведьм. И флиртовать. Приглашение одного из ухажёров она даже приняла и на следующий день поехала в его загородную усадьбу.
Всё было мило — Тибби улыбался, целовал её спрятанные в перчатки пальцы, говорил, как прекрасны её глаза, даже исполнил пару серенад на гитаре. И скучно — Мэйри с трудом удерживалась от зевка, слушая одни и те же глупости и постоянно-постоянно улыбаясь. Всё это один в один походило на десятки свиданий, которые у неё уже были. Мэйри знала, что вернётся домой усталая, разбитая, будет долго разминать лицевые мышцы, которые ныли от фальшивых улыбок. И снова ляжет спать с мигренью, сорвавшись на несчастных служанок-пикси. Изо дня в день одно и то же.
Часам к шести вечера любезный граф Тибби уговорил её остаться на маленький семейный ужин с его младшей сестрой — шестнадцатилетней ведьмой, в розовых бантиках и брильянтах от кончика носа до кончиков пальцев на ногах. Мэйри смотрела на неё и уже жалела, что согласилась на этот чёртов ужин — в глазах рябило от блеска, а во рту было приторно-сладко от всего этого розового, душистого, в рюшечках и кружевах… какая безвкусица! Ещё что-то бубнил фоном граф. Наверняка хвастался — все они ходят гоголем, рассказывая десятки и сотни небылиц, и всё это так скучно! Мигрень была обеспечена, и Мэйри искала повод вежливо уйти, когда отлучившаяся было сестра Тибби вернулась — со счастливым видом ведя на серебряном поводке раба.
Мэйри бросила короткий взгляд и поспешила отвернуться. В её семье рабство не то что не приветствовалось, но считалось безвкусицей. Да, порой магам нравилось подчинять людей — почти как фэйри. Но смертных околдовывали так, что они начисто забывали обо всём кроме своего хозяина. Доставить удовольствие господину — единственная мысль, остававшаяся в их голове. Именно за это Мэйри рабство не любила. Кому нужна послушная кукла? Так, побаловаться разок и понять, что реальность куда интереснее, куда многообразнее. Настоящие, не навеянные магией чувства ярче… Но откуда это знать шестнадцатилетней ведьме? В её возрасте и Мэйри радовалась простому подчинению, возможности возвысить себя в глазах хоть кого-то. Пара лет — и она поймёт, насколько это неумно. А пока — пусть играет.
Но смотреть на это — фи!
— Анит! — поймав раздражённый взгляд Мэйри, воскликнул Тибби. — Зачем ты притащила сюда эту мерзость? Ты оскорбляешь нашу гостью!
Девочка тут же скуксилась. Дёрнула цепочку, раб тихо вздохнул.
— Но брат…
— Всё в порядке, Тибби, — перебила её Мэйри, отмахиваясь и машинально бросая ещё один взгляд на несчастное существо, переставшее быть даже человеком. — Меня это нисколько…
И осеклась.
На четвереньках, худой, полуголый, покрытый свежими рубцами он совершенно не походил на того красавца, который танцевал с ней в человеческом ресторане. И взгляд теперь прятал. И улыбку с его губ стёрли. Но Мэйри его узнала. И почувствовала сильное, плохо контролируемое желание выхватить цепочку у юной дурёхи и саму её отходить так, что мало не покажется.
Как они… Зачем? Зачем?! Потому что был красив? Эта малявка Анит заметила его, как и Мэйри, и не погнушалась заклинанием? Но шрамы… Их могла оставить и Анит, но… Недоразумение в розовых бантиках? С кнутом? А это наверняка был кнут или что похуже.
Мэйри с трудом отвела взгляд.
— Вам понравился мой раб? — разулыбалась Анит, дёргая цепочку и дожидаясь, когда заколдованный юноша подползёт к ней поближе. — Правда, он красавец?
— Правда, — медленно произнесла Мэйри, думая про себя: «И ты мне его отдашь. Сейчас же!».
— Леди Мэйрилин? — изумлённо выдохнул граф Тибби. — Всё в порядке? У вас такой странный взгляд. Моя сестра…
Мэйри с улыбкой повернулась к нему.
А произнесла, обращаясь к Анит:
— Скажите, милая, вы очень дорожите этой вашей собственностью? Если я предложу за него… ну, скажем, клад гоблинов — вы мне его уступите?
И у сестры, и у брата одинаково перехватило дыхание. Клад гоблинов — потрясающая редкость в этих краях, а уж для какого-то графа в захолустье… И пустяк для неё, Мэйри — герцогини из столицы.
— Но зачем? — всё-таки высказался Тибби.
Мэйри плотоядно улыбнулась, бросив на раба короткий взгляд.
— Он действительно очень красив.
— Но не настолько…
Не настолько чтобы терять клад гоблинов — с его-то амулетами и артефактами? Мэйри лишь пожала плечами.
Раб послушно уполз вслед за Анит, которая должна была перестроить ошейник-артефакт и отвести свою бывшую собственность в карету новой хозяйки. Но Мэйри ожидала, что юной ведьме захочется попрощаться с игрушкой, и потому благосклонно позволила тянуть время, выслушала об очередном маленьком восстании людей — из-за которого и пересматривали недавно договор. Вроде бы людская местная элита попыталась избавиться от навязанной власти магов. Конечно, не преуспела. Кто-то погиб, кто-то попал в плен и был превращён в раба…
Мэйри удивлённо вскинула брови. Значит ли это..? Значит, ответил Тибби. Этот юноша… как же его звали?.. был среди восставших, умудрился попасть в плен и после был продан на аукционе Тибби, подарившему игрушку сестре. Но герцогине не следует бояться, он полностью укрощён… Впрочем, герцогиня же понимает…
Мэйри понимала. Храбрый солнечный мальчик решил поиграть в войну и доигрался. Как глупо.
В карете, морщась от головной боли, волшебница долго смотрела на юношу, замершего у её ног. Цепочку она отстегнула сразу же, но Стив никак не отреагировал — и не должен был. Кукла. Игрушка. Зачем он ей такой?
Слуги удивлённо поглядывали на раба, но задавать Мэйри вопросы не решались. Волшебница заперлась на ночь в спальне, чего отродясь не делала, и долго, сидя рядом со стоящим на коленях рабом, смотрела ему в глаза. Пустые. Он выполнит любой её приказ не задумываясь, даже если она даст ему кинжал и прикажет заколоться. Но это не то, не нужна ей
