– Узы… – проговорил Элокар, будто не понимая смысл слова.
– Ты видел моих Сияющих? – спросила Эсудан и ухмыльнулась. – Гвардию королевы? Я сделала то, что не получилось у твоего отца. О, он нашел одного из древних спренов, но так и не понял, как связать себя с ним. Но я – я! – решила эту загадку.
В тусклом свете королевских покоев глаза Эсудан заблестели. А потом начали излучать темно-красный свет.
– Буря! – воскликнул Элокар и попятился.
«Пора уходить». Каладин нагнулся подобрать ребенка, но мальчик закричал и рванулся прочь. Это наконец-то привлекло внимание короля. Элокар бросился на звук, отшвырнул ширму. Ахнул и опустился на колени рядом с сыном.
Мальчик, Гавинор, с плачем отстранился от отца.
Каладин посмотрел на королеву:
– Как долго ты это планировал?
– Это? Возвращение моего мужа?
– Я не с вами разговариваю. Я обращаюсь к существу, которое вами управляет.
Она рассмеялась:
– Йелиг-нар служит мне. Или ты имеешь в виду Сердце Бражничества? У Ашертмарна нет собственной воли, он просто безмозглая сила потребления, которую кто-то должен обуздать.
Элокар что-то прошептал сыну. Каладин не расслышал слов, но мальчик перестал плакать. Он посмотрел на отца, сморгнул слезы и наконец-то позволил взять себя на руки. Элокар принялся баюкать ребенка, который в свою очередь прижимал к груди куклу-солдатика. Тот был в синей броне.
– Уходим, – скомандовал Каладин.
– Но… – Король посмотрел на свою жену.
– Элокар, – перебил Каладин, хватая короля за плечо. – Будь героем для того, кого можешь спасти.
Король посмотрел ему в глаза, а потом кивнул, прижимая к себе дитя. Он направился к выходу, и Каладин двинулся следом, не спуская глаз с королевы.
Она громко вздохнула и потянулась следом:
– Этого я и боялась.
Они вернулись к своим солдатам и начали отступать по коридору.
Эсудан остановилась в дверях королевских покоев:
– Элокар, я переросла тебя. Я приняла в себя самосвет и обуздала силу Йелиг-нара.
Что-то заклубилось вокруг нее, какой-то черный дым, словно выдуваемый незримым ветром.
– Бегом марш! – приказал Каладин своим людям, втягивая буресвет. Он знал, чем все закончится; почувствовал, к чему все приведет, еще когда они только начали подниматься по лестнице.
Было почти облегчением, когда Эсудан наконец-то крикнула своим солдатам атаковать.
Отдай мне все, – шептали голоса в разуме Шаллан. – Отдай мне твой пыл, твой голод, твою тоску, твою потерю. Откажись от всего. Ты есть то, что ты чувствуешь.
Шаллан плавала посреди этих голосов, заплутав, словно в океанских глубинах. Они осаждали ее со всех сторон. Когда один прошептал, что она – это боль, Шаллан превратилась в плачущую девочку, которая пела, пока туго закручивала цепь на толстой шее. Когда другой прошептал, что она – это голод, девушка превратилась в беспризорника в лохмотьях.
Пыл. Страх. Воодушевление. Скука. Ненависть. Похоть.
С каждым ударом сердца она становилась новым человеком. Голоса, казалось, были от этого в восторге. Они нападали на нее, приходя в неистовство. Шаллан была тысячей людей в один миг.
Но кто из них был ею?
Все они. Новый голос. Шут?
– Шут! – закричала она во тьме, окруженная угрями, которые щелкали челюстями. – Шут! Прошу тебя…
Ты – это все они, Шаллан. Почему ты должна быть лишь одной эмоцией? Одним набором ощущений? Одной ролью? Одной жизнью?
– Шут, они управляют мною. Вуаль, Сияющая и все остальные. Они… поглощают меня.
Тогда веди себя с ними как король с подданными. Сделай Шаллан такой сильной, чтобы остальные склонились перед нею.
– Не знаю, смогу ли я!
Темнота наполнилась шумом и захлестнула ее.
А потом… отодвинулась?
Шаллан не чувствовала, чтобы она что-то изменила, но все равно тьма отступила. Она стояла на коленях на холодных камнях возле контрольного здания. Огромное сердце превратилось в слизь, а затем расплавилось и как будто поползло, выбрасывая перед собой щупальца темной жидкости.
– Ты сделала это! – воскликнул Адолин.
«Я сделала?»
– Охраняйте здание, – приказала Азур своим солдатам.
Дрехи и Скар светились рядом, вид у них был мрачный, одежду покрывали пятна свежей крови. Они сражались.
Шаллан встала, пошатываясь. Маленькое круглое сооружение перед нею казалось незначительным по сравнению с другими монастырскими зданиями, но оно было ключом ко всему.
– Азур, это будет сложно, – предупредил Адолин. – Придется прорываться вниз, в город, а потом выталкивать врага отсюда. Клянусь бурей, я надеюсь, отец подготовил войска.
Шаллан растерянно моргнула. Она не могла избавиться от ощущения, что потерпела неудачу и на самом деле совершенно ничего не сделала.
– Сперва перенесем только контрольное здание, – решил Адолин. – Затем она поменяет местами платформы со зданиями и всем прочим. Надо будет вывести наше войско обратно во дворец до того, как это случится. – Адолин повернулся, взглянул на обратный путь. – Что же так задержало короля?
Шаллан вошла в контрольное здание. Оно выглядело почти так же, как то, которое она обнаружила на Расколотых равнинах, хотя и лучше сохранилось, а мозаика на полу изображала причудливых существ. Огромный зверь с когтями и шерстью, как у норки. Нечто вроде гигантской рыбы. На стенах лучились самосветные фонари, а между ними висели зеркала в полный рост.
Шаллан подошла к «замочной скважине» управляющего механизма и призвала Узора в виде клинка. Изучила его, а потом взглянула на свое отражение в одном из зеркал.
В зеркале стоял кто-то другой. Женщина с черными волосами до талии. На ней была архаичная одежда без рукавов, струящееся платье, скорее туника, с простым поясом на талии. Шаллан коснулась своего лица. С чего вдруг она надела эту иллюзию?
Отражение не повторило ее жест, но прижалось к поверхности зеркала изнутри, приложив к нему ладони. Отраженная комната поблекла, а фигура исказилась и превратилась в непроницаемо-черную тень с белыми дырами вместо глаз.
Сияющая, – произнесло существо, беззвучно шевеля губами. – Меня зовут Сья-анат. И я тебе не враг.
Люди Каладина бросились вниз по ступенькам, пытаясь скрыться бегством, но задние ряды столпились в коридоре вокруг лестницы. Позади них стражники королевы заняли позицию и опустили арбалеты. Высоко держа Сил-копье, Каладин вышел между двумя группами и излил буресвет на пол, притянув арбалетные болты вниз. Ему не хватало опыта обращения с этой силой, и, к несчастью, некоторые болты все же
