А вот полупрозрачный пеньюар отложила, не глядя, выудила из ящика комода теплую фланелевую пижаму с бегемотами. Такое застиранное, но нежно любимое чудо, которое точно отобьет у хищника желание распускать руки.
Кучка на диване никуда не делась, а решение все еще не находилось.
Я вновь походила вокруг, брала в руки то одну вещь, то другую, вздыхала и возвращала обратно.
Проблема медленно, но верно превращалась в катастрофическую. Именно в этот момент зазвонил телефон.
— Измайлова, выходи. Я на месте, — произнес Н’Ери.
— Не могу, — вздохнув, ответила я, покосившись на гору одежды.
— Передумала?
— Нет. Я еще не собралась.
— Ладно, собирайся, я тебя подожду.
Я вздохнула еще жалостливее. Если бы все было так просто.
— Слушай, я не знаю, что надо с собой брать. А все вещи в чемодан не влезут.
Небольшое молчание, теперь вздохнул Ник.
— Ладно. Говори номер квартиры. Я сейчас поднимусь к тебе, и все решим.
— Сто тридцать первая.
— Жди. Сейчас разберемся.
Отключив телефон, я довольно вздохнула и отнесла в прихожую сумку с бельем. В ней точно не дам шефу ковыряться.
Звонок домофона, который показался особенно громким в ночной тишине, звук поднимающегося лифта, неторопливые шаги на лестничной клетке.
— Это что? — Ник застыл в дверном проеме, с непередаваемым выражением лица рассматривая возвышающуюся гору одежды.
— Мои вещи.
— Вещи? — Он прошел в комнату и взял с подлокотника одну из шифоновых блузок.
— Да. Здесь рабочие костюмы, пара платьев, свитера, штаны, водолазки. — Я запнулась, пытаясь вспомнить, что еще успела вытащить из шкафа. — Мы же поедем на горнолыжный курорт.
— А платья где? — помолчав пару секунд, поинтересовался Н’Ери.
— Сейчас, — тут же засуетилась я, схватилась за краешек пакета, похороненный под вещами, и начала тянуть на себя.
Кучка качнулась, начала медленно заваливаться набок…
— Ой!
…и упала.
Не успела.
— Черт.
— Зато платья достала, — философски заметил Ник, засунув руки в карманы брюк. — Показывай.
Расстегнув молнию, я достала два своих вечерних платья. Светлое — с короткими рукавами и пышной юбкой и черное — классическое, с низким квадратным вырезом и разрезом сзади.
— Ты же в этом была на корпоративе в прошлом году, — указав на черное платье, произнес шеф.
Надо же, какая память, а мне казалось, ему все равно, в чем я хожу, лишь бы работу выполняла.
— Ну и что? Твоих родственников там не было.
— Все ясно. Не пойдет.
— В смысле?
— Бери с собой домашнюю одежду, — вручив мне платья, произнес Н’Ери. — Еще — джинсы, пару водолазок, теплый свитер и, собственно, все.
— Как все? — отказалась я верить.
— Вот так. Завтра мы с тобой купим необходимое.
— Нет, — прижимая к груди платья, покачала я головой.
Но Н’Ери был непреклонен:
— Да. Ты моя невеста, и я должен содержать тебя.
— Какие у тебя интересные представления о романтических отношениях!
— Это правила хищников, и только. Так что прекрати свои феминистские разговоры. Не переживай, я все оплачу.
— Не надо. Я и сама в состоянии купить себе одежду.
— Измайлова, не усложняй, а собирай вещи. Если мы играем, то играем до конца.
Пришлось напомнить себе об отце, его долге и прочих неприятностях. А с другой стороны, чего я переживаю? Его кто-нибудь заставлял покупать мне вещи? Нет. Сам вызвался — значит, надо ловить момент. Только вот чувство неловкости и неправильности никуда не делось.
— А как же рабочие костюмы? В чем я на работу пойду?
— Кто сказал, что ты будешь ходить на работу?
— До наступления нового года еще пять рабочих дней, — напомнила ему.
— У нас командировка.
— Какая?
В плане и графике никаких командировок точно не было. Я бы точно запомнила, ведь это дополнительная работа.
— Длительная. — Ник тяжело вздохнул. — Измайлова, ну что ты такая упертая? Давай собирай, время позднее. Нам еще ко мне ехать. Завтра тяжелый день.
Хотелось узнать, почему тяжелый, но я сдержалась.
— Хорошо. Как скажешь.
Чемодан был собран за пять минут и оказался практически пустым. Вещи убирать на место времени не осталось, и мой врожденный перфекционист зароптал, не желая оставлять беспорядок. Пришлось наступить себе на горло.
— А туфли? — спросила я, выуживая из шкафа бежевые лодочки.
— Не надо, — бросил Ник, даже не глянув, направился в прихожую, но внезапно остановился. — Измайлова, а белье?
— Что белье? — не поняла я, снимая с вешалки пальто.
— Где твое белье?
«На мне!»
— С ним все в порядке, — схватив сумку, ответила ему, загоняя как можно дальше глухое раздражение. — Покупать не надо.
— Показывай.
— Нет, — вцепившись в сумку руками, я покачала головой.
— Измайлова, я что, белья не видел? Показывай, что у тебя тут. Рейтузы в горошек? — и дернул сумку на себя.
От неожиданности я ее отпустила и недоверчиво на него уставилась.
— Рейтузы?
— Ты же понимаешь, что должно быть на уровне, идеально, — расстегивая молнию, деловито заметил Н’Ери.
— И каким образом твои родственники увидят мое белье?
— А вдруг.
Спорить с ним не осталось ни сил, ни желания, я и так вымоталась, поэтому молча продолжала наблюдать, сложив руки на груди.
И надо было ему достать именно тот самый красный кружевной бюстик.
— Кхм. — Ник потянул его вверх и очень внимательно рассмотрел.
Лифчик покачивался на его пальце туда-сюда.
— Убедился? — забирая предмет нижнего белья и сумку, с издевкой поинтересовалась я.
— Вполне. С бельем у тебя полный порядок, — неожиданно
