– Мы пришли раньше. Людей почти не было. Дэвид увидел знакомого – Алекса Квина. Тот позвал посмотреть новый корпус…
Они с Алексом закончили учебу в один год, но на разных факультетах. Дэвид был зельеваром, целителем, специализировавшимся на изготовлении снадобий. А Алекс – малефиком, практиковал темные защиты. Позже сказали, что, если бы не Алекс, разрушения были бы масштабнее, а жертв больше. Он успел выставить какой-то хитрый щит, который не остановил взрыв, но погасил мощь заряда.
Дэвид не умел ставить таких защит. Все, что он смог сделать, – закрыть собой дочь. Бекке стало скучно рядом с матерью и незнакомыми дамами, подошедшими поздороваться, и она убежала к отцу. Она всегда сбегала к нему, если была такая возможность. Он носил ее на руках, сажал на плечи, смешил. У них были свои секреты, в том числе и от Пэт, и, пока она сидела над книгами, муж и дочь нередко уходили куда-то вдвоем. В тот день она тоже подумала, что они ушли вместе…
С тех пор она боится взрывов. И каменных завалов, пусть в тот день не она оказалась под ними. Она осталась снаружи, а Дэвид и Бекка – внутри развалившегося как карточный домик здания. Мертвый отец закрывал живую дочь, а та не понимала или не верила и пыталась разбудить его… Пэт казалось, что она никогда не слышала и никогда не услышит ничего страшнее, чем крики дочери, доносившиеся из-под завалов. Но она ошибалась. Самое страшное, что она слышала, – тишина, последовавшая за этими криками…
– Серьезных травм не было, но связки она сорвала. Больше месяца не могла говорить… Потом – не хотела. Сейчас уже лучше, намного… Но мне кажется, она просто разучилась пользоваться голосом, а я не могу научить ее. Не умею так, как Дэвид…
– Научишься. – Тиролл протянул ей чистый платок. Сколько их у него, интересно? – А может быть, это и не нужно. Общаетесь же вы как-то? И с доком она поладила без слов. Слова часто лгут.
– Тоже мне умник. – Пэт высморкалась и в этот платок. – Давно хотела узнать, сколько тебе, такому умному, лет?
– Тридцать. Будет.
– Значит, сейчас двадцать девять?
– Двадцать восемь, – улыбнулся он. – Но тридцать в любом случае будет.
Будто повторил так, что они обязательно выберутся.
Непростая пещера. Храм. Говоря с Патрисией, Тэйт внимательно рассматривал стены и высокие своды. Использовал заклинание, которое освоил специально для работы в горах, чтобы определять прочность и структуру породы, и убедился в своих догадках. Ни трещинки. Ни малейшего скола. Если бы взрыв произошел внутри, он, возможно, убил бы все живое, но и горшочков на алтарях не пошатнул бы.
Значит, обвала можно не опасаться. Это – хорошо.
Плохо, что ведущий наружу коридор разрушен. Конечно, его можно расчистить и укрепить потолок распорками, но госпожа профессор права: кто это сделает? Те двое снаружи вряд ли обладают нужными талантами. В лучшем случае уже выехали в Фонси за помощью. Три часа туда. Час, чтобы собрать людей. Три часа обратно. И неизвестно сколько времени на расчистку входа.
Одна беда – сумка с провизией осталась снаружи. С Патрисией хуже. Она уже на грани паники. Чего ждать потом? Истерику? Обморок? Приступы удушья? Слишком глубокие корни у ее страхов, и случай не тот, когда клин клином вышибают.
– В том конце пещеры есть несколько лазов, – начал Тэйт осторожно. – Узких, но пролезть можно. Не исключено, что они ведут наружу.
– А если нет?
– Если нет, то нет. Но стоит проверить. – Он встал и помог Патрисии подняться на ноги. – Взглянем хотя бы?
Взглянули.
– Я не смогу. – Она затрясла головой, а лоб ее снова покрылся испариной. – Это не лаз, это… какая-то паучья нора…
– Боишься пауков?
– Нет, но… Я туда не пролезу. Как?..
Опустила наполнившиеся слезами глаза на примотанную к туловищу руку.
– Тебе и не нужно никуда лезть, – мягко успокоил Тэйт. – Я посмотрю, что там, а потом решим. Может, чуть дальше начинается широкий ход, по которому мы выйдем?
– Нет. – Она вцепилась в его рубашку. – Я не останусь тут одна.
– В пещере с тобой ничего не случится. Сама посмотри.
Он заставил ее поднять голову и оглядеться. Рассказал то, что сам уже понял о храме. Паника паникой, но Патрисия Данкан – умная женщина и не может игнорировать очевидного.
– А ты? Там? – Рукав его она так и не отпустила. – Если что-то?..
– Со мной все будет хорошо. Поверь, и не из таких передряг выбирался. И я тебя не оставлю. Играла когда-нибудь в магический телефон?
– Нет, я…
Всхлипнула, не закончив. Но и так понятно: маг она слабый, это еще в первый день выяснилось. Заклинание передачи голоса ей сплести не под силу. Но для Тэйта – не проблема. Правда, держатся такие чары не больше часа и потом раньше чем через сутки их не восстановишь, но напоминать об этом излишне. За час обернется.
– Одолжишь мне один из этих кристаллов? – Он показал на осветительные артефакты над их головами. Те были настроены на хозяйку и слушались только ее.
Не имея возможности воспользоваться второй рукой, Патрисия нехотя отцепилась от него, выставила ладонь и поймала упавший кристаллик. Сжала на миг в кулаке, после чего маленький светящийся камушек превратился в длинную сосульку.
– Так держать будет легче, – сказала, отдавая эту сосульку Тэйту.
– Держать? А настроить, чтобы она висела рядом со мной, нельзя?
– Нет. Вернее, я не знаю…
Ползти с кристаллом в руке? Неудобно.
Но можно и по-другому.
– Погоди минутку. – Тэйт метнулся к своей сумке. Бинтов уже не осталось, но была измерительная лента. Ею он и примотал длинный кристалл ко лбу. – Смотри, я – единорог!
– Шут ты, – фыркнула Патрисия, и улыбка на несколько мгновений прогнала огоньки паники из ее глаз.
Он вытряхнул из сумок их содержимое, а сами сумки сложил друг на друга у стены.
– Чтобы ты не сидела на холодном полу.
– Я не…
– Будешь расхаживать туда-сюда по пещере? О нет! Вдруг опять начнешь открывать горшочки, и кого я тут найду, когда вернусь?
Она усмехнулась. Позволила усадить себя на сумки. Вцепилась вместо его руки в поданную флягу.
– Я быстро, – пообещал Тэйт. – Соскучиться не успеешь.
– Вот по кому я точно скучать не буду…
Храбрится. Это правильно.
Он опустился на четвереньки и сунул голову в «паучью нору». Свет от кристалла разогнал темноту, показав узкий лаз, через несколько ярдов сворачивавший в неизвестность.
– Ну, я пополз.
– Ты…
– Я с тобой, помнишь? – Он нырнул в дыру. – Просто говори со мной.
Тишина.
– Патрисия, говори со мной.
– Я не знаю о чем. – Ее голос слышался пока еще с двух сторон. Звучал у уха, приближенный чарами, и доносился из-за спины.
– Не важно.
– Говори лучше ты. Что там? Что ты видишь?
Камни. Низкий потолок. Скользкий пол, поросший каким-то лишайником. Тьма уходит дальше и дальше, убегая от света кристалла… Наверное, это не то, о чем стоит рассказывать женщине, боящейся замкнутых пространств.
– Ничего интересного. Но ход и правда становится шире. Я уже встал на четвереньки.
Ложь. Сразу ему удалось лишь приподняться на локтях. А вот за поворотом уже