Послышалось громкое «БЗ-З-З-З-З-З-З!», а потом — «БАЦ!» Яркое желтое пламя вспыхнуло на конце палочки, окружив нас ослепительным светом.
Глаза Эллиота вылезли из орбит. Он дико закричал и со стоном рухнул, как подкошенный. Его голова стукнулась об пол. Он закрыл глаза и неподвижно распростерся на спине.
Я издал испуганный вздох. Неужели свет оказался для него слишком ярким? Я подул на световую палочку, затушив ее, отвернулся от стола и упал возле Эллиота на колени.
О нет! Что я наделал?!
21
— Эллиот? Эллиот? — повторял я его имя. — Что случилось? Ты в порядке? Ты меня слышишь?
Он открыл глаза. Его лицо расплылось в улыбке.
— Просто шучу, — сказал он.
Он сел.
— Ха-ха. Здорово ты напугался.
Я сглотнул. Во рту пересохло.
— Ничуть не бывало, — солгал я. — Я понял, что ты прикалываешься. Что это тупой прикол!
Эллиот засмеялся и медленно поднялся на ноги. На мой взгляд, вид у него все-таки был слегка пришибленный. Глаза бегали.
Неужели это была шутка? Или световая вспышка действительно каким-то образом его вырубила?
Странно…
— Клевое изобретение, — произнес Эллиот, поднял световую палочку и стал ее изучать. Отодвинув на несколько футов от лица, он осторожно подул на нее.
— Нет. Она действует только один раз, — сказал я. — Реактивы выгорели, так что больше она не зажжется.
Он положил ее на стол.
— Все равно круто. И много у тебя таких изобретений?
— Ну да, — сказал я. — В основном я только разные реактивы смешиваю, а потом смотрю, что получится.
Он снова пригладил волосы и повернулся к окну. Полосы солнечного света ложились на пол комнаты.
— Джей, хочешь на улицу?
— Давай.
Мы спустились на первый этаж.
— Мы гулять! — крикнул я родителям, и мы вышли на крыльцо.
По моей спине пробежал холодок страха. Я осмотрел передний двор в поисках садовых гномов. Но ни одного не увидел.
На другой стороне улицы на высокой стремянке стоял Макклэтчи с большими садовыми ножницами в руках. Он был слишком занят, подравнивая живую изгородь, и потому не заметил, как мы проходили мимо. Меня вновь охватила злость. Вспомнилось, как он пнул Мистера Финеаса. Жаль, что вчера ночью я не смог ему отомстить.
Мы свернули за угол и продолжали идти. Солнце приятно пригревало лицо. Теплый воздух благоухал свежестью. У меня немного отлегло от сердца.
Эллиот поддал ногой камешек на тротуаре.
— Я нечаянно подслушал твой разговор с отцом, — сказал он.
Я смотрел прямо перед собой.
— Правда?
— Да. Он был явно не в духе.
— Иногда он бывает немного нервным, — сказал я. — В последнее время он со мной намаялся.
Эллиот остановился. Мы стояли в тени толстого старого дерева. Его ветви дрожали на ветру, отчего солнечный свет рябил у нас над головой.
— Почему он с тобой намаялся? — спросил Эллиот. — Не хочешь рассказать?
Я сглотнул.
— Ну-у…
Мне не хотелось говорить об этом. Я никогда ни с кем это не обсуждал.
Эллиот не сводил глаз с моего лица. Он ждал ответа.
И вдруг слова вырвались у меня сами собой:
— Я спалил наш дом.
22
Эллиот разинул рот. Он хотел что-то сказать, но не находил слов.
Я обошел широкий ствол дерева и уселся на траву. Она еще не просохла от утренней росы, но мне было все равно. Я решил рассказать Эллиоту всю эту безобразную историю без утайки.
Он сел рядом, прислонившись спиной к шершавой коре, и скрестил ноги перед собой.
— Серьезно? — произнес он наконец. — Ты действительно сжег свой дом?
Я кивнул.
— Без шуток.
— Джей, это кошмар. Как так вышло?
Я набрал в грудь побольше воздуха.
— Мы с одним моим другом были у меня в комнате. Так, дурачились. У меня в той комнате тоже стоял лабораторный стол. И куча реактивов с разными прибамбасами. Я увлекаюсь химией с восьми лет — четыре года как.
В груди у меня все трепетало. Я и сейчас мог воочию представить себе случившееся.
— Я тогда только начал работу над световой палочкой. Той штуковиной, что я тебе показывал, — проговорил я. — Хотел показать ее своим друзьям. Но все напутал. Понимаешь, у меня тогда не было подходящих ингредиентов. В общем, поднимаю я ее, да как дуну! А она возьми и взорвись. Здорово так рвануло, будто бомба. Из палочки полыхнуло мощное пламя и… и…
Мне пришлось умолкнуть, чтобы перевести дух. Несмотря на то, что мы находились в тени, по моему лицу струился пот. В груди было такое чувство, словно там порхает птица.
— Пламя мгновенно охватило лабораторный стол, — продолжал я. — Там… там было несколько реактивов, огонь распространился на них. Реактивы вспыхнули. Рев стоял… просто невероятный. Пламя перекинулось на занавески. И… и… всю мою комнату охватило огнем. Мы с другом кашляли и задыхались в черном дыму. Он был повсюду, окружал нас со всех сторон. Мы прикрыли лица рукавами и… и просто выбежали из дома. А дом… он сгорел. Весь дом. Выгорел дочерна. Мы с другом… мы уцелели. Ни ожогов, ничего. Но я пережил шок. В смысле, настоящий шок. Просто не мог поверить, что натворил такой ужас. Но дом-то — вот он. Еще дымится. Дерево потрескивает. Огромная черная груда. Огромная черная груда…
Мой голос задрожал. Я представлял себе наш дом. Все, что у нас было. Сожжено. Разрушено. Превратилось в золу.
— Вот такая история, — закончил я. — Вот что произошло. Я никому об этом не рассказывал… до недавнего времени.
Эллиот смотрел на меня. И не отвечал. Он потер висок. Я видел, что он погрузился в раздумья.
— Это ужасно, — наконец проговорил он шепотом. — Просто ужасно. Джей, я… я не знаю, что сказать. Это худшее, что я когда-либо слышал.
— О, погоди, — сказал я. — Это еще цветочки. Ягодки впереди.
23
Я откинулся назад, привалившись спиной к стволу. Смахнул с колена паука. В глубине улицы лаяла собака. Где-то неподалеку с рокотом завелась газонокосилка.
Я странно себя чувствовал. Взволнованным, напряженным и усталым. Наверное, потому, что еще никогда и никому не рассказывал эту историю.
Я сделал еще один глубокий вдох.
— Видишь ли, в нашем прежнем городе папа служил президентом градсовета. Короче, он был реально большой шишкой. Так что, когда я спалил наш дом, из этого та-а-акое раздули… Показали по всем каналам, писали в газетах, на радио обсуждали …
Эллиот нахмурился:
— Разве никто не понял, что это несчастный случай? Ведь это вышло случайно, да?
Я кивнул.
— Пожар-то я устроил нечаянно. Но я и раньше влипал в истории. Понимаешь? В школе, и так, по мелочам. Ничего серьезного. Но пошли слухи, будто я держал обиду на папу и спалил дом ему назло.
Эллиот покачал головой:
— Офигеть.
— Короче, папу вытурили с работы, — продолжал я. — Как будто мало того, что мы лишились жилья. Меня вызвали в суд по делам несовершеннолетних. Вот где страх! Мы пересказывали судье всю историю раз шесть. Но она не поверила
