Он резко свернул на соседнюю улицу. Руль у меня был разболтан, но я все же умудрялся не отставать.
Высокие деревья погружали улицу в густую тень. Мы ехали бок о бок, ритмично крутя педали. Эллиот отпустил руль и поехал без рук.
— Как этот район называется? — спросил я.
Он пожал плечами:
— Без понятия. Просто куча домов.
И тут, под сенью массивного дуба, я заметил двух садовых гномов. Они прислонились к стволу, словно пытались скрыться в тени. В соседнем дворе я заметил еще одного гнома в красном костюме, восседавшего на белом камне.
Я повернулся к Эллиоту:
— Слушай, что такое с этими гномами?
Он пожал плечами:
— О, ты знаешь.
И приналег на педали. Я заставил свой велик не отставать.
Мы мчались по середине улицы. Дома с обеих сторон слились в сплошное пятно. Мы неслись во весь опор, когда впереди показалась трясина.
Улица закончилась. За нею простиралось нечто наподобие широкого, плоского оранжевого озерца.
Эллиот дал по тормозам. Взвизгнув шинами, его велосипед остановился в конце улицы.
Я тоже нажал на тормоза. Они не сработали. Только не снова! Я нажал сильнее. Нет.
Я заорал в голос, когда мой велосипед взмыл над берегом песчаного озера. Я пролетел несколько футов и рухнул вниз с оглушительным плеском.
Оранжевая масса всколыхнулась вокруг велосипеда, словно морская волна.
«Зыбучие пески! — подумал я. — Зыбучие пески!»
Меня тянуло вниз… вниз… Мой велосипед и я… мы быстро погружались.
6
— Ох-х-х-х-х… — вырвался у меня стон ужаса.
Оранжевая масса была гуще обычного мокрого песка. И холоднющая.
Быстро погружаясь, мой велосипед резко накренился набок, и я начал падать.
Руки соскользнули с руля, и я опрокинулся назад — прямо в густую жижу.
Я замолотил руками, пытаясь удержаться на поверхности. Густая песчаная масса засосала меня по пояс. Велосипед уже почти скрылся в ней. Теперь мне был виден только руль.
— АУ-У-У-У-У! — взвыл я, когда что-то цапнуло меня за левую лодыжку. Я почувствовал еще один укус, в другую ногу. И еще один.
Там, внизу, таились какие-то твари.
Змеи? Пираньи?
— АУ-У-У-У-У! — Кусались они пребольно. Прямо сквозь джинсы вгрызались.
Я пытался вывернуться, но ноги застряли в толще песка. Я погрузился еще на несколько дюймов.
С колотящимся в панике сердцем я повернулся и увидел, как Эллиот соскакивает с велосипеда и бежит к трясине.
Вытянув руки, он бросился ко мне. Он предпринял отчаянную попытку схватить меня за руки. Промахнулся. И с тошнотворным плеском рухнул в топь лицом вниз.
Разинув рот, я в ужасе смотрел, как он начал погружаться.
— Эллиот, подними голову! Голову подними!
Нет. Он бился и сучил ногами. Но от этого лишь погружался еще быстрее.
В считанные мгновения оранжевые глубины поглотили его.
— Подними голову, Эллиот! — в панике орал я. — Эллиот, пожалуйста!
Но он исчез. С концами. Я смотрел на топь. Там, где он погрузился, не было даже ряби на поверхности.
7
— Не-е-е-е-ет! — закричал я. Наклонившись вперед, я стал пробиваться сквозь толщу песка… вытянул руки над поверхностью… А потом, вложив в рывок все свои силы, изогнулся — и запустил обе руки в жидкий песок. Глубже, глубже… Пока не нащупал что-то.
Да. Это была голова Эллиота. Я схватил его за голову обеими руками и потащил.
Тяжело дыша, я тянул его изо всех сил. Тянул за волосы. Тянул, как только мог. И наконец вытащил его голову на поверхность.
Его глаза были закрыты. Он издал какой-то сдавленный звук. Рот его приоткрылся, и он выплюнул оранжевую струю густой жижи.
— Эллиот? Эллиот? — Сам того не сознавая, я беспрестанно повторял его имя.
Он открыл глаза. Помотал головой. Его волосы слиплись от песка. Песок облепил нос.
— Я… я в порядке, — хриплым шепотом проговорил он.
Он снова помотал головой. И выкашлял еще немного песку.
Я схватил его под мышки и с силой потянул. Эллиот заскользил вверх. Мы обхватили друг друга за пояс и общими усилиями пробились таки к краю трясины.
Наконец, мы вывалились на травяной пятачок, которым заканчивалась дорога. Полежали пару минут, тяжело дыша и не говоря ни слова. Потом медленно поднялись на ноги. Как же здорово снова стоять на твердой земле!
Я принялся смахивать комья сырого песка. Но остановился, разглядев штанины своих джинсов. Они пестрели дырами, разрывами и отметинами зубов.
Тут я краем глаза что-то заметил. Я повернулся к пруду. И увидел, как две здоровенные рыбины — с острыми зубами, широкими плавниками и парой ног — выскочили из песка.
Я хлопнул Эллиота по плечу:
— Смотри!
Еще одна бледно-зеленая рыбина скакнула через трясину. У нее были лягушачьи ноги и зазубренные острые зубы.
— Я… таких рыб в жизни не видел, — выдавил я. — Почему ты не сказал мне, что тут опасно?
Эллиот вытирал песок с волос.
— Я не говорил тебе въезжать туда на велосипеде, — сказал он.
— Но…
— Это же трясина! Ты что, не знаешь, что такое трясина? Тебя что, не учили в школе? Мы проходили это в первом классе. Это входит в начальные уроки географии.
— Чего? Не в моем! — воскликнул я. — Да еще эти чертовы кусачие рыбины… Они как давай кусаться…
Я резко умолк: над головой пронеслась огромная черная тень.
Я поднял глаза и увидел огромное существо, парившее в вышине. Размером побольше лебедя, черное, с огромными распростертыми крыльями — опустив узкую вытянутую голову, оно стремительно пикировало прямо на нас.
— Осторожно! — крикнул я.
— Падай! — гаркнул Эллиот. — На землю, быстро!
8
Я ничком бросился на землю и закрыл голову руками. И ощутил мощный порыв ветра, когда огромная птицеподобная тварь пронеслась над нами.
Вывернув шею, я посмотрел наверх. Там парили уже две огромные птицы. Шумно хлопая крыльями надо мною и Эллиотом, они готовились к новой атаке.
— Распластайся! Распластайся! — хриплым шепотом кричал Эллиот.
— Кто это? — крикнул я.
— Это канюки-разбойники.
— Что? Ну и громадины. Они…
— Распластайся, — скомандовал он. — Как можно сильнее.
— Зачем?
— Потому что они слепые.
Над собой я слышал их гневный клекот. Их тени вновь пронеслись над нами.
— Канюки-разбойники слепые?
— Видеть не видят, но учуять могут, — прошептал Эллиот. — Они чувствуют запах страха.
Мы распластались на животах. Я зарылся лицом в траву. И затаил дыхание, слыша, как гигантские твари снова пикируют на нас.
— Ох-х-х-х-х! — не удержался я, почувствовав, как острющие когти полоснули меня по спине, распоров рубашку. Боль пронзила все тело. Я чуть не свернулся в клубок.
— Ни с места, — предостерег Эллиот. Я почувствовал на плече его руку. — Они нас пока не учуяли. Если учуют…
Он не договорил. Птицы снова устремились вниз. Я уткнулся лицом в землю и задержал дыхание. Каждый мускул в моем теле был напряжен.
Очередной порыв ветра обдал меня — птицы пронеслись на волоске от нас. Это заняло всего секунду или две — но казалось, что прошли часы. Оцепенев в страхе, я даже не шелохнулся. На мгновение я ощутил поднятый их крыльями ветер, а после воцарилась тишина.
Спустя некоторое время я медленно, осторожно приподнял голову. Да! Канюки-разбойники улетели восвояси.
Я
