Энн сжимает зубы:
– Это просто не…
– Мы не должны сейчас говорить об этом. Нам нужно достать запасы. Только самое необходимое, включая еду и всё, о чем мы говорили до этого.
Энн согласно кивает, но выглядит белой, как простыня. Дориан надеется, что все ее чувства к Блю начинают умирать.
Когда он нанесет удар, ему будет нужна только она, как эмоционально, так и физически. Если он сделает шаг слишком рано, то его план не сработает.
– Это обычные лаборанты, – говорит он. – Никто из них не сможет справиться с задачей самостоятельно. Ты и я должны быть первыми. Тем более мы там уже были, – улыбается Садлер. – Ты же видела, как они на меня смотрели. Сейчас мы им как мама и папа, и должны заботиться о своих детках.
– Хорошо. Ты прав… – соглашается Векслер. Однако выглядит она так, будто пытается заставить себя выйти наружу.
– Добраться бы до передней части ПСиОСИ. Я видел в зоне разлома пару коробок с батончиками. Еще там есть сухие сливки – высококалорийный продукт. Не лучшая еда, но она не даст нам умереть.
Дориан давно не чувствовал себя таким легкомысленным.
Скоро все завершится. Шах и мат. Все, что он должен сделать, – заставить Энн выйти за дверь.
Климат-контроль включается, и «Розовый орел» наполняется знакомой трелью. Вместе с прохладным воздухом по комнате будто прокатывается волна облегчения. Если насосы внутри ПСиОСИ перемещают воздух из холодильных камер, это означает, что «Джуно» снова работает. Возможно, Блю включила его. Или Маркус.
Это означает, что Блю жива и не сидит сложа руки. В отличие от Дориана, у нее есть коды к спасательному челноку. Ей не нужно добиваться того, чтобы поставить шах и мат остальным. Блю может просто выиграть игру.
– По пути сюда я не видел ни одного чудовища, – говорит директор. – Если мы пойдем, тебе нужно приготовиться.
– Хорошо, – соглашается Энн. – Ты прав. Позволь мне только… нет… ты прав. Поехали.
– Один совет. Избавься от обуви.
22. Решения
Остальные отходят от двери, широко раскрыв глаза. Во взглядах застыл страх, хотя люди и пытаются его скрыть. Как это мило, что они стараются быть сильными. Эти идиоты, должно быть, думают, что Дориан жертвует собой и собирается добровольно пойти искать еду для всех. Они с облегчением предоставили ему такой шанс.
Это и убьет их.
Спустя минуту ожиданий шипящие чудовища не появляются, поэтому Дориан и Энн быстро выбираются в коридор. Садлер поднимает решетку кабелепровода, и они оба проскальзывают внутрь. Он пользовался такими шахтами, когда пробирался от «Титуса» до «Розового орла». Они небольшие, но вполне вмещают взрослого человека. В них часто встречаются отверстия, поэтому в случае необходимости оттуда можно вылезти. Проблема с ПСиОСИ заключается в том, что все помещения должны быть полностью защищены, поэтому кабельные трассы местами прерываются.
Они добираются до поворота, и Дориан вглядывается в металлические решетки, чтобы рассмотреть, что под ними находится. Удовлетворенный тем, что в темноте никто не прячется, Садлер толкает решетку и осторожно ее сдвигает. Когда она полностью открывается, Дориан старается аккуратно подхватить ее, чтобы не издать лишних звуков.
Энн следует за ним; ее движения гибкие и тихие. Интересно, что она делала в морской пехоте? Во всяком случае, в движении она очень красива. Если, конечно, не принимать во внимание ее социальные установки, делающие ее слабой. Садлер хочет ее снова, просто чтобы напомнить себе, насколько она хороша. Он представляет, как бы это было – стонущие и потные тела прижимаются к стене, в то время как охотники-убийцы рыскают по коридорам.
Риск того не стоит. Не в этот раз.
– Ты в порядке? – спрашивает Энн низким голосом.
– Да, – отвечает Садлер. – Следующая решетка где-то впереди.
Они забираются в угол, и Дориан внимательно наблюдает за уверенными и точными движениями Энн, тщательно проверяющей коридор.
Где-то в глубине ПСиОСИ раздается лязг. Возможно, это одно из кошмарных существ. А может, это Маркус. Синтет должен скрываться в питомниках и отвлекать ловцов. Маркус или работает над «Джуно», или направляется к «Розовому орлу».
Было бы неплохо, если бы они выяснили наверняка, что Блю мертва. Тогда стало бы гораздо проще работать с Энн.
Она направляет его вперед, и Дориан бесшумно бежит к следующей решетке. Дориан снимает крышку, погружается в дыру, пробирается на пару ярдов вперед…
…и замирает как вкопанный.
Что-то препятствует его пути. Освещение просачивается сквозь решетку, образуя изогнутые лезвия вдоль гладкой и серой, словно шторм, поверхности. Дориан прищуривается, пытаясь рассмотреть детали, но ему не видно, так как это находится примерно в пяти ярдах от него. Затем объект слегка шевелится, показывая выразительный профиль ловца. Пальцы монстра подергиваются, и он, будто в молитве, прижимается к ним губами. Потом чужой сворачивается калачиком и достаточно быстро засыпает.
Существа пробрались в кабельные трассы, хотя места там едва хватает для людей. От этой мысли по позвоночнику Дориана поднимается холод. Он считал себя умным, когда придумал воспользоваться этими шахтами. Садлер думал, что ловцы сюда не проникнут.
– Дориан! – шипит Энн. – Дориан, впусти меня!
Садлер не может попросить ее заткнуться. Если он разбудит этого «льва», то им в мгновение ока придет конец.
– Там кто-то идет по коридору, – шепчет Энн.
Дориан оказался в полном дерьме. Если он отступит, то умрет. Если монстр проснется, то исход будет аналогичным. Возможно, стоит пробраться назад, дотянуться и закрыть вход перед лицом Энн. Она вряд ли будет спорить – ей точно будет не до того, когда до нее доберутся хищные зубы и когти, приближающиеся по коридору. Но в этом случае ее неизбежный крик разбудит нового соседа Дориана, а это ничем хорошим не закончится.
Дориан Садлер не может вот так умереть. Он слишком важная персона, чтобы погибнуть, лежа на животе и прося пощады, как какая-то жертва. Дориан заслуживает встретить свою судьбу как боец, стоя на ногах. Нет, его жизнь оборвется не сейчас.
Садлер открывает глаза и пристально смотрит на ждущую впереди черную смерть, после чего медленно пробирается вперед. Он контролирует каждый звук, который порождает: никакого топота, скрежета, громкого дыхания. Можно сказать, что его дыхание больше похоже на периодически открывающиеся легкие, через которые проходит кислород.
«Спи спокойно, прекрасное существо».
Как только у Энн появляется достаточно места, она сразу залезает в шахту вслед за директором. Женщина слегка подталкивает его вперед, и сердце Дориана сжимается от волнения.
Чудовище черно как смоль, но когда оно так близко, наблюдать за ним – почти как смотреть на огонь Кауфманна. По щекам Дориана текут слезы, и на его лице появляется широкая улыбка. Возможно, он ошибался в том, что умрет в этом месте, лежа на животе. Проползать в двух ярдах мимо спящего ловца – это одно из величайших событий его жизни. Лучше, чем его должность, премии и любые преимущества, которые может предоставить Компания.
Над ним что-то лязгает, и Садлер едва сдерживает изумленный возглас. Подняв глаза, он видит над собой перепончатую хитиновую ногу. Она настолько близко, что касается решетки. У Дориана возникает ощущение, будто по его мозгу пропустили электрический заряд. Садлер чувствует присутствие еще двух существ, загнавших его в ловушку. Это мучительно.
Это изысканно.
И тогда его разум замирает, будто что-то внутри него сдается. Дориан осторожно перекатывается на спину и смотрит на
