«Не советую выходить, – подала голос потусторонняя сущность. – Опасно это – в темноте искать нашу гостью».
«Но ты-то сразу ее увидишь, особенно если перехватишь у меня контроль над телом», – попыталась переложить с себя ответственность образница. К сожалению, то, что раньше в любой сложной ситуации тьма сразу вмешивалась, не научило девушку самостоятельно решать проблемы и отнюдь не способствовало обретению веры в себя.
«Разбаловала я тебя, – раздалось в ответ ворчание. – Нам еще не одну сотню лет, надеюсь, вместе куковать. Пора бы тебе начинать разбираться в психологии врагов, вникать во все тонкости мира одержимых и набираться наглости, чтобы огрызаться в ответ. Видишь, как чудесно вышло с камнем? Так стоит ли старательно сдерживаться и позволять всем нас обижать?!»
В чем-то речь бесовки совпадала с мыслями Тэйры. Но поучительные слова пробрали ее не так, как упоминание срока, в течение которого, возможно, придется сосуществовать с кровожадной нечистью и наблюдать убийства.
«Ты еще в обморок упади!» – язвительно хмыкнула потусторонняя сущность, которая, не смущаясь и не церемонясь, подслушивала все, что девушке хотелось бы скрыть.
«А мне остается что-то иное? Выходить ты сама запретила».
«Ну давай поспим, пока есть время».
«Шутишь?! Хотя разве ты способна…»
«Я разбужу, когда нам будет грозить опасность. В крайнем случае – ты просто не почувствуешь момента смерти».
Тэйре захотелось вспылить и наговорить циничной сущности гадостей, но, подумав, она признала ее правоту. От судьбы все равно не убежишь. Если разозленная гостья решит прекратить игры, зайти и убить, то тут уж все равно, в каком состоянии обороняться: обессиленном, с издерганными нервами или в немного заторможенном после сна, но со свежими силами.
На всякий случай девушка еще раз приблизилась к проему, ведущему в прихожую, высунула голову и попыталась хоть что-то рассмотреть в сумраке улицы. К несчастью, ее зрение пасовало. А повторно просить помощи у вредной сущности, не желающей ее выпускать, образница не захотела. Даже обидно… Но нет, до мольбы она не опустится! И почему она не может решиться на жестокое убийство, находясь в здравой памяти, даже ради мести?! Почему трусит?
«Кхм, – тихо раздалось в голове. – Спи уже!»
Возможно, это было очень глупо с ее стороны, но Тэйра послушалась. Она устроилась на диване, но при этом не стала укрываться пледом, чтобы потом в нем не запутаться, только положила рядом с собой меч. Хотя… чем обычное оружие поможет? Одержимая мгновенно заживит все повреждения и лишь еще больше разозлится. Девушке совсем не хотелось проверять, чья регенерация окажется лучше, до этого она как-то обходилась без крупных ран.
Незаметно для себя временная хозяйка разгромленного дома задремала.
– Нет, нет и нет! Дальнейшее промедление просто недопустимо! – категорично заявил крепкий мужчина в белой тунике, расхаживая взад-вперед вдоль стены с гобеленом в подземелье главного собора провинциального городка Эдиабада. На его груди в свете множества свечей, расставленных в канделябрах по столам и полу огромного зала для собраний инквизиторов, сиял драгоценными камнями дорогой, богато украшенный крест, переливались разноцветными бликами массивные перстни.
– Ваше верховенство, но мы уже не первый год ищем, – почтительно возразил воин, чей солидный возраст выдавали лишь многочисленные седые прядки в падающих на плечи волосах. Подтянутая фигура без следов дряхлости могла бы принадлежать юноше, а лишенное морщин лицо – человеку, едва вступившему в пору зрелости. Он тоже был одет в белое, как и полагается паладину, но за плечом в отличие от собеседника виднелась крестовина меча с отполированной прикосновениями рукоятью.
– Плохо ищете! Это не иголка! Амулет тысячи душ значительно крупнее!
– Но ваш предшественник хорошо постарался его спрятать, – заметил молчавший до этого второй рядовой паладин, помоложе и посубтильнее. Судя по лицу, никто не дал бы ему больше двадцати. Хотя по странному божественному Провидению многие воины церкви жили в два-три раза дольше обычных людей, если их не убивали, и возрастные изменения сказывались на них довольно поздно. Это являлось еще одной причиной того, что население относилось к инквизиторам с ненавистью и опаской.
– В том-то и проблема, – мрачно смерил подчиненных взглядом черных глаз верховный инквизитор Эдиабада. – Но амулет нужен позарез, и срочно! Через десяток лет город вымрет, если я не обменяю его на помощь.
– А стоит ли торговаться с нечистью и доверять ей в таком вопросе? – уже не первый раз выразил сомнения старший паладин. – С этим амулетом любая одержимая станет неуязвимой! Как бы хуже не было…
– Я потребую в обмен клятву вечной тьмой!
– Вы уверены, что ее нельзя нарушить? Тьма поощряет лживость в своих порождениях.
– Прекращай сеять сомнения, Эльтинор! У меня твердая договоренность: в обмен на амулет одержимая очищает город от конкуренток и обязуется охранять его в течение ста лет. Что для нее этот срок? Тьфу!
Пожилой паладин неодобрительно покачал головой, но не стал в очередной раз завязывать продолжительный спор на извечную тему. В конце-то концов, верховный и сам уже немолод, умудрен годами и занимает пост больше дюжины лет. Он имеет полное право командовать и распоряжаться древним наследием церкви. Ситуация в городе и правда с каждым годом стновится все хуже и хуже.
– Зацепки есть? Где еще ин Патрик мог спрятать амулет? – поощрил подчиненных к раздумьям глава инквизиторов.
– Собор и все три уровня подземелий уже несколько раз осмотрели, – начал перечислять молодой. – Дом погибшего проверили, даже половицы вскрыли! Он до сих пор пустует, так что, если вы хотите, можете повторить обыск в любой момент. Друзей у ин Патрика было мало, все опрошены по несколько раз. О близких родственниках ничего не известно, он вообще был сиротой, воспитывался при церкви.
– Надеюсь, коллег вы своими вопросами не насторожили? Обыск в их домах производился осторожно?
– Лучшего вора из городской тюрьмы для этого вытащили, – поморщился Эльтинор, которому не нравилось, что приходится таиться от товарищей и нарушать закон. Хотя он был готов на многое, лишь бы наладить жизнь в Эдиабаде и очистить его от обнаглевшей нечисти. Одна одержимая, которую уже не интересует охота на людские души, – все-таки меньшее зло, чем десяток. Наверное…
– Мой предшественник вполне мог без объяснений оставить сверток с амулетом знакомым или людям, которых спас от порождений тьмы, – остановившись напротив подчиненных, высказался верховный инквизитор. – Он глупо предпочитал доверять многим людям.
– Уже давно составили списки. Проверяем, – коротко доложил молодой воин и тяжело вздохнул. – Много их, да и не всех получается найти за давностью лет. А о скольких случаях нам еще не рассказали?! Один Бог знает.
– А наши архивы вам на что?
– Сами знаете, что не обо всех происшествиях паладины докладывают, – пожал плечами опытный воин церкви. – К тому же три года назад архив изрядно пострадал от нашествия крыс.
– Помню, помню. Неприятное было событие. Некоторых узников, ожидавших полной проверки, пришлось изрядно запугать перед тем, как выпустить.
– Слухи все равно пошли и обросли страшилками и небылицами.
– И пусть, зато открыто выступающих против методов работы паладинов стало намного меньше.
– Когда нас боятся не меньше, чем одержимых, тоже ничего хорошего, – возразил Эльтинор. – Нашей молодежи все сложнее создавать семьи. Вот и Демиан пока не женат, – посмотрел он в сторону молодого коллеги.
– У тебя же, кажется, дочка есть, – припомнил верховный. – Просватал бы.
– У старшей уже семья, а младшая и слышать ничего не хочет о знакомстве с паладинами, – сухо сообщил пожилой воин.
– Та-ак, а у жены ин Патрика родичи были? – вдруг пришло в голову поинтересоваться главе инквизиции. Раньше он как-то не вникал в работу назначенных для поиска амулета подчиненных. Видимо, терпение пришло к концу, да и обстановка в городе накалилась больше обычного.
– Теща точно была, – тут же сообщил Эльтинор.
– Ну и где она? Проверили?
– Ищем.
– Почему так долго?!
– Она не местная – это все, что удалось выяснить, – надоело молчать Демиану. – Ни имени, ни адреса не знают даже ближайшие друзья вашего предшественника.
– Или врут! – убежденно перебил верховный.
– Все возможно, – не стал спорить Эльтинор. – Но поймите, Есир, что мы тоже не можем их пытать или требовать ответов в ультимативной форме, ничего толком не объяснив. Они не преступники и не подозреваемые в сношениях с нечистью!
– Надавите! Неужели нельзя достать какой-нибудь компромат?!
– В друзьях у ин Патрика числились очень достойные люди, мне нечего им предъявить, – поджав губы, проинформировал пожилой воин. Ему не нравились некоторые методы и замашки главы инквизиции, но приходилось терпеть. Доверие верховного – это большая честь. Только не пожалеть бы потом об этом… Чем больше паладин узнавал начальника, чем глубже погружался в порученное им расследование, тем чаще в голову закрадывалась мысль о том, что убитый предшественник был
