– Они террористы.
– Может быть. Возможно. Понимайте, как знаете.
– Ты хочешь, чтобы против этого мы протестовали?
– Это не протест, – написала Эйприл. – Это заявление. Мы будем проверять новости. То же самое, что и «распластать и обжарить». Если это сделают многие из нас, если мы с вами будем об этом говорить, то The Space должна будет их утверждать и распространять.
– Ты хочешь создавать новости? – спросил Кай.
– Я хочу проверить метаданные, которые The Space применит к новостям.
Никто из нас на это не ответил. Это было слишком круто, даже для Эйприл. Некоторые из нас начали искать пользовательское соглашение, другие лихорадочно рылись в поисках того, насколько законными являются такие собрания в режиме офлайн.
И, как и в большинстве офлайн-процессов, все это казалось непрактичным.
Мы уклонились от прямого ответа, и пост Эйприл спускался в наших лентах новостей, пока не исчез из поля зрения. На его место пришли обычные радушные отвлекающие аспекты The Space. Сплетни, шутки, обмен мнениями, мощные волны окружающего нас мира, и мы повелись на них с благословенным облегчением.
Эйприл не позволяла системе лгать. Она начала размещать изображения недавних бомбардировок и помечать их «Скопье». Затем она пошла дальше, выкладывая изображения ранних кровавых преступлений, которые нашла в своей ленте новостей. Каждое из них помечалось таким же образом. «Скопье. Скопье. Скопье». Никто из нас ничего не сказал, поэтому она не останавливалась, выкладывая фотографию за фотографией.
Эйприл выкладывала все больше и больше информации о марше, как будто никто из нас не выражал по этому поводу озабоченности. Она проводила собственные исследования. Выбрала дату в конце мая, и все получили приглашения – назойливые маленькие напоминания, подпрыгивающие в почтовых ящиках. Изучила лучшие способы перемещения для тех, кто находится на Земле, и оптимальные маршруты для других, а также наиболее заметные места для акций протеста. Составила документ с подробной инструкцией, как собраться в разных частях мира.
Более того, Эйприл опубликовала найденные фотографии протестных маршей из прошлого. Поражающие воображение моря из человеческих фигур, держащих плакаты, флаги и транспаранты. И вновь все ее метки были связаны с подрывными элементами.
Она снова и снова выкладывала одну и ту же фотографию. Черно-белое изображение толпы людей, живших в конце двадцатого века. Похоже, его отсканировали в систему с какого-то аналога, и разрешение было слишком низким, чтобы добиться максимальной отдачи.
«Правда», – пометила изображение Эйприл, выкладывая его в первый раз. «Насилие», – поставила она вторую метку. Затем последовали «Надежда», «Восстание», «Любовь», «Гнев», «Сообщество», «Неверность».
Вы и представить себе не можете, сколько подобных фотографий она выложила.
Мы не придавали этому большого значения. Просто отпустили ситуацию, и ее аудитория вначале поредела, а затем полностью иссякла. Кто-то опубликовал фотографию страницы Эйприл и поставил тэг «отстой». Мы проигнорировали это так же, как игнорировали посты Эйприл. Они не вдохновляли, они не были смешными и даже не были оскорбительными. Они просто утомляли. Никто не ставил лайки под ее постами, и, не затронув ничьего внимания, они просто появлялись и исчезали. Вспышки эксцентричности Эйприл и проблески ее нарастающего отчаяния опускались все ниже в новостной ленте, и никто их больше не видел.
Мы знали, что в какой-то момент The Space неизбежно вмешается. Это место было предназначено для всестороннего общения, поэтому неудивительно, что где-нибудь в системе поднимал флаг одинокий глас революции. В рамках своего благосклонного отношения The Space столкнулась с проблемой и пыталась справиться с ней самыми что ни на есть простыми методами.
– Катитесь все к чертовой матери, – написала Эйприл. – Я отправляюсь на марш. Увидимся на другой стороне, долбаные кретины.
«Блиц-опрос: – написало The Space. – Вы считаете этот контент оскорбительным? Да/Нет».
Далеко не каждый выбрал вариант «Да». Эйприл была нашим другом. Мы не хотели быть черствыми, нерассуждающими. Теми, кто ее оттолкнул.
Для тех из нас, кто не выбрал вариант «Да», последовал еще один опрос.
«Блиц-опрос: Вы не ставили «Мне нравится» ни под одной из публикаций April2063 в The Space с 24 мая. Хотите увидеть больше? Да/Нет».
И опять-таки, не каждый выбрал вариант «Нет».
Мы не знаем, как работает статистика в The Space. Мы не знаем, сколько пользователей она должна опросить, прежде чем принять какое-либо решение. По ее усмотрению, она просто просматривает и персонализирует наши новостные ленты, что делает их более актуальными для наших личных знаний. Многие из нас, должно быть, ответили «Нет» на вопрос об отключении Эйприл.
* * *Разумеется, говоря, что Эйприл отключили, мы на самом деле совсем не это имеем в виду.
* * *Поначалу тишина на странице Эйприл мало кого беспокоит, и даже те из нас, кто проголосовал «Да», пишут, что чувствуют, как будто им стало легче дышать, как будто все вернулось на круги своя. Так оно тогда ощущалось. Кажется, что нормальность после исчезновения Эйприл восстановлена. Мы продолжаем жить в The Space, как делали это раньше. Единственное различие заключается в отсутствии новых публикаций, фотографий, историй, анимашек и видео от Эйприл. В день марша мы с интересом наблюдаем за вкладками новостей, но ничего не подтверждается, не сообщается и не распространяется.
– Ну а чего же ожидать, – пишет Мако. – The Space лжет, верно?
Никто из нас не уверен, было ли это сообщение шуткой.
В глубине души каждый из нас спрашивает себя, сделала ли Эйприл то, что всегда планировала сделать. Мы и представить себе не можем, что она, даже не имея своей аудитории, не протестовала. Мы представляем как она, одетая в плотный защитный костюм от смога, где-то размахивает плакатом с какой-то идиотской надписью и неустанно что-то выкрикивает.
Эйприл вне Сети – странное, более грустное существо, чем то, которое мы знали.
Кто-то создает с ней мультфильм, как могла бы сделать сама Эйприл, но никто не может знать, как на самом деле она выглядит. Билли К. ставит лайк первым и пишет что-то о продаже принтов с более чем приемлемой комиссией. Чепуха, конечно, но, кажется, что это дает нам разрешение говорить о ней. Сигнал, что мы можем снова дышать свободно.
– Прошлой ночью мне приснился сон, – пишет Мако. – Я видел тонущего в море манэки-нэко Эйприл. Он, как всегда, махал лапкой. И я подумал, что он не машет, не тонет, а манит.
Кай пишет:
– Возможно, Эйприл все-таки была ботом. Может быть, не всегда, но, возможно, стала им не так уж давно. The Space просто отключила ее и заменила ее учетную запись ботом. Она была алгоритмом, проверяющим нашу преданность Сети. Бот выражал свое несогласие, чтобы понять, кто из нас даст слабину и поддержит его.
Нас это рассмешило. Несогласие! Мы пишем, что все дело в The Space. Его идея абсурдна. Это напоминает восстание
