– Знаешь, что я тебе скажу, Идзи…
– Ну?
– Вена удачливый. Поэтому за ним идут и Веселка, и Ольбрих, и все остальные.
– И ты?
Стефан на мгновение задумался.
– Я – нет. Не потому, что его удача любит. Я бы шел за ним, даже будь он последним из неудачников. Наверное. Не знаю. Верность – такая подлая штука, что от проверок резко теряет в цене.
* * *– Спите, балбесы? – Веселка шагнула через порог, огляделась в темноте. – Ладно, спите дальше.
Развернулась к двери. Стефан сел.
– Веселка!
– Ну что тебе опять? – Девушка досадливо передернула плечами.
– Хочешь знать, почему Вена не обращает на тебя внимания?
– Ну-ну, – проворчала девушка. Но уходить передумала.
– Я тебе объясню, Веселка, – сказал Стефан. – Все очень просто. Нам, мужикам, нужны в женщине большие груди. Вот и все. Это физиология.
Лицо девушки вытянулось.
– Чего? Какая еще фигио…
– Физиология, – поправил Стефан важно. – Так мы, мужики, устроены. Подавай нам большие груди – и точка. Конечно, стройные ножки и мягкая задница тоже важны. Но груди – важнее. Поверь. Уж в этом я разбираюсь.
– Да пошел ты! – сказала Веселка.
– Чего-о?
– Пошел ты, говорю! Придурок! Бревно бесчувственное! – Она развернулась на пятках и выскочила из башни.
Стефан почесал затылок. Заложил руки за голову.
– Ну, что тут скажешь. Женщины!
– Ага, – сказали в темноте голосом Идзи. – Женщины.
* * *– Стефан, ты спишь?
Стефан вскинулся, заморгал.
– Все, дружище. Я слушаю.
Молчание. Гном в темноте зашевелился и вздохнул.
– Спать не могу, представляешь? Все время думаю. Словно бур в затылок загнали и крутят там, и крутят. Зар-р-раза. Уже мозги наворачиваются на винт.
– О чем ты, дружище?
– Все о том же… Почему она меня не любила? Я все для нее делал. Все. Не понимаю. Хоть в петлю от таких мыслей… веришь?
Стефан почесал затылок. Засада с этим Идзи. Не поговоришь с ним, пойдет и повесится. Гномы – они обстоятельные.
– За что она так со мной?!
– Ну… – Стефан с трудом подавил зевок. – Ну, ты, брат, спросил. Это ж тайна.
Молчание.
– Стефан! – Идзи смотрел с упорством, свойственным гномам.
– Чего тебе?
– Ты все время вспоминаешь, что был портным. Почему ты им не остался? Это же… ну… хорошее ремесло.
– Хорошее, – кивнул Стефан.
– Тогда почему?
– Ну, как тебе объяснить? Не ты выбираешь ремесло, а ремесло выбирает тебя. Так говорил мой учитель, портной. Как всегда высокопарно и поучительно, но тут он не ошибся. Потому что я мерил, кроил и шил, штопал и латал… и это мне нравилось…
Но все была ерунда. Я до сих пор тоскую по мастерской, запаху тканей, клея и красок, стуку наперстков… но знаю, что настоящим портным я бы никогда не стал. Мое ремесло… – Он помедлил. – Мое истинное ремесло пришло ко мне само. Однажды в мастерскую ворвались грабители… – Стефан поднял голову, глаза блеснули. – Я убил их всех, Идзи. Вилкой, портняжной иглой, угольником и ножницами. Семерых вооруженных людей. Когда все закончилось, мастерская выглядела, как бойня. Я был ранен раз пятнадцать и покрыт кровью с ног до головы. И тогда я понял, кто я такой. В чем мое настоящее призвание.
Гном посмотрел на бывшего портного:
– Ты герой, получается?
– Нет, Идзи. К сожалению, моему учителю и его жене это не помогло. К этому часу портному сожгли ноги, выпытывая, куда он спрятал золото, а его юную женушку изнасиловали и… задушили. Она мне нравилась. Они сделали это просто ради развлечения. Потому что могли. Я никого не спас. И тогда я понял…
– Что понял, Стефан, что?!
– Я не спаситель, Идзи. Я – убийца. Я тот, кто в нужное время метнет вилку.
* * *Светловолосый лейтенант стоял перед ним, держа громоздкий шлем под мышкой.
– Вы поняли задачу, лейтенант? – уточнил Феллах ад Миадарн.
– Так точно, господин полковник!
– Повторите.
– Задача: маневренной группой прорвать фронт, выйти в тыл и перерезать коммуникации противника. Для выполнения этого задания мне приданы…
Лейтенант лаконично и четко изложил план операции.
– …и отряд эльфийских союзников.
Феллах ад Миадарн кивнул:
– Хорошо, лейтенант. Я на вас рассчитываю.
– Так точно, господин полковник! – Пауза. – Да, отец.
* * *– Я и ремесло портного… Это как у тебя с женой, – сказал Стефан.
– Что? – Идзи выглядел застигнутым врасплох.
– Нет взаимности.
– Но…
– Только я, по счастью, понял это раньше тебя. – Стефан остановился, посмотрел на гнома. – М-да. Правда, ты, похоже, так этого и не понял.
– Тоже мне, сравнил! Моя жена… она считает меня монстром.
Стефан усмехнулся.
– А ты никогда не думал, Идзи… Может, быть монстром – это и есть твое призвание?
7. Норт
…Вслед за эльфами пришли имперцы. Ольбрих, оскалив зубы, отбивался мечом от наседающих пехотинцев. Бревно, которым они пытались протаранить редут, лежало на мосту, а вокруг валялось несколько трупов.
Черный всадник выскочил на мост. Грохот подков по камню. Жеребец хрипел и ронял клочья пены. Ноздри его раздувались.
Всадник был страшен. Закрытый шлем с узкой щелью для глаз. В форме кабаньей головы с клыками. Словно железный кабан на железной лошади. Черный, как ночь.
Всадник мгновенно стоптал Ольбриха, развернулся, рубанул…
Н-на.
Половина Принца рухнула на настил. Вторая – медленно повалилась в другую сторону.
Черный всадник развернул коня, тяжело, медленно, как груженая барка в русле реки, – мост был слишком тесен ему, слишком узок и завален трупами. Конь наступал на еще теплые тела, нервничал.
Потом снова начал набирать разгон.
* * *Долговязый нескладный парень заступил всаднику путь.
– Норт! – заорал Венемир. – Уходи, парень! Уходи!
Стрела ударила рядом. Тунк! Тунк – следующая.
Венемир пригнулся, голова кружилась.
– Уходи с моста, Норт!
Норт поднял голову, оглянулся… и вдруг улыбнулся. Как мальчишка.
– Нет.
Черный всадник навис над ним. Взмах клинка. Меч медленно, неумолимо начал опускаться…
В последнюю секунду парень вскинул руку. Без оружия.
– Ох!
* * *Уго ад Феаллах впервые в жизни почувствовал, как страх ледяной струйкой стекает вниз по затылку. И ползет все ниже и ниже, до самой пятой точки, каковой имперский рыцарь обязан крепко сидеть в седле…
А там все сжалось.
И усидеть на коне вдруг оказалось непросто. Уго крепче стиснул бока жеребца бронированными коленями…
Уго ударил.
* * *Венемир закрыл глаза. Открыл.
Долговязый парень продолжал стоять. Затем медленно выпрямился – Венемиру казалось, что тот вырастает на глазах. Норт Келлиге стал вдруг вровень с всадником – белобрысая голова напротив черного кабаньего шлема. Наваждение, не иначе.
– К-как это, Вена? – От волнения Веселка заикалась. – Он всегда был таким высоким?
– Не знаю. Смотри! Смотри! Видишь?
– Вижу, – сказала она.
* * *Долговязый парень, которому должно было быть растоптанным подкованными копытами, а затем – когда этого не произошло – быть разделенным на две окровавленные половинки, стоял как ни в чем не бывало.
Удара меча, что обрушил на него Уго, хватило бы, чтобы располовинить дракона, если таковой здесь окажется…
Дракона не оказалось.
Но и парня – не располовинило. Клинок с глухим звуком отскочил от руки Норта… словно…
* * *– Он что, из камня?!
«Тролль, что построил этот мост, обладал прекрасным вкусом и творческой выдумкой», – вспомнил Венемир слова эльфа.
– Нет, Веселка, – Венемир покачал головой. – Он просто тролль. И это его мост.
* * *Норт размахнулся и вонзил кулак между пластин конской брони.
Конь дико заржал
