И ни слова о намерении покончить с собой. Юля рассказывала, что самоубийцы подолгу вынашивают роковую мысль. Эти люди рождаются с миной в голове, таймер которой запущен. Они слышат обратный отсчет и часто обсуждают возможность ухода из жизни с родными и близкими. Но вот оно – письмо, написанное за несколько часов до прыжка из окна. И в нем ни слова о смерти. Возможно, где-то между строк и прячутся темные, неуловимые, как Бог, тени фатальных мыслей. Но знал ли о них сам Витя? Похоже, что нет. И желание прыгнуть вниз вдруг возникло у него, когда он уже стоял у окна.
Андрей открыл прикрепленный файл и пробежал по странице глазами. Виктор отправил на испытание в Волгоград еще номера, но результаты были ясны и без них.
За безобидными столбиками цифр скрывалось невероятное по своим размерам и значимости открытие. Да, шесть лет назад Витя обещал интересные результаты, но к такому не был готов никто. Неудивительно, что у Димы помутился рассудок. Тропинка, на которую они вышли, уводила далеко за пределы привычного миропорядка. Невозможно допустить самостоятельное возникновение табуретки, после того как под верстаком обнаружены молоток, ножовка, рубанок, гвозди и десяток досок. (А они обнаружили намного больше.) Существование изделия доказывает существование Создателя. Либо Создателей. И это серьезней, чем открытие закона всемирного тяготения или энергии атома. Намного серьезней. Жизнь на Земле была создана. Они это выяснили, и они могли это доказать.
Андрей встал из-за компьютера и подошел к окну. Через два часа Петренко должен был освободить лабораторию.
9Дома Андрей появился в начале одиннадцатого. Юля как обычно встретила его у входной двери. Но вместо того чтобы повиснуть на шее, она отступила на три шага назад, в глубь коридора, и отвела взгляд куда-то в сторону.
– Что-то случилось? – спросил Андрей.
– Нет, – голос звучал тускло и отрешенно, – просто устала. День дурацкий. Я пойду спать. Ты скоро?
Последние слова она произнесла как будто через силу. Это было что-то посерьезнее обычных проблем на работе.
– Да, скоро. Как Сережа?
– Просил одеяло полегче. Но на вторник обещают снег. Я не стала менять.
Холодно и сдержанно. Как будто они вдруг снова стали незнакомыми людьми. То ли обида, то ли чувство вины. Андрей вспомнил компьютерщика, о котором жена рассказывала на прошлой неделе. «Очень интересный молодой человек», – сказала она. В тот момент ему показалось, что этот интерес был не только профессиональным.
– Юль, что случилось?
Она наконец взглянула ему в глаза. После этого сказать еще раз, что все в порядке, язык не поворачивался.
– Я… Не знаю, как это правильно объяснить… Не могу забыть то, что произошло ночью. Даже смешно. Каждый день копаюсь в чужих мозгах и вдруг оказываюсь совсем не готова к такой ерунде. Ты меня понимаешь?
На сжимавшем телефон кулаке побелели костяшки. Она отступила еще на шаг.
Остановитесь или умрете. Вы все умрете.
Да, теперь он понял. Она боялась его. С ума сойти. Она напугана до чертиков, и с трудом сдерживает себя, чтобы прямо сейчас не убежать и не запереться в ванной. За одну ночь он превратился для нее в чудовище. Возможно, в самое страшное чудовище, с которым она когда-либо сталкивалась. Как она вообще вернулась домой, да еще и привела сюда сына? Как у нее повернулся язык спросить «ты скоро?» Что она должна была чувствовать, готовясь очутиться в одной кровати со своим кошмаром? Черт бы тебя подрал, Дима. Черт бы тебя, спятившего идиота, подрал.
Андрей сел на пуфик у двери и потер пальцами лоб.
– Юль, я не знаю, что произошло ночью. Психологический срыв во сне. Временное умопомрачение. Сердечный приступ. Или что-то еще. Но чем бы оно ни было, оно прошло. Я уверен, это больше не повторится. Со мной все в порядке. Слышишь меня?
Жена снова искоса взглянула на него. Но задержала взгляд на секунду дольше.
– И не надо смотреть на меня как на восставшего из ада Чикатило.
Она вяло улыбнулась.
– Извини. Это было действительно страшно. И сейчас… Понимаешь, такие вещи не проходят бесследно.
– Хочешь, я лягу в зале? – спросил Андрей.
– А ты не обидишься?
Он подумал, что сама бы она этого никогда не предложила, и проглотил вдруг возникший в горле ком. Какой компьютерщик? Дурак ты, если мог подумать о таких глупостях. Это твоя женщина, и ничья больше.
– Нет. Тем более, кажется, я ничего не теряю.
Он кивнул на ее красные шортики. Юля рассмеялась.
– Ближайшие два дня точно. Я буду ждать твоего возвращения. Ну, скажем, например, в среду.
Страх в ее глазах уступил место облегчению. И все же поцеловать его на ночь, как это она всегда делала, когда уходила спать первой, она не решилась.
10Сережа проснулся от шороха за окном. Если бы не одеяло с Винни Пухом, он бы не услышал этот слабый шелестящий звук. Одеяло было слишком жарким, и он всю ночь то накрывался им с головой, то сбрасывал с себя, разгоняя сон. Мама сказала, что скоро выпадет снег и все станет на свои места.
Снаружи кто-то терся о стену. Кто-то большой и сильный. Мальчик представил кавказца Артюховых. Они отпускали его с цепи на ночь.
– Нет, на этот раз ты себя не обманешь, – прошептал голос в голове. – Это звук трущейся о стену одежды.
Смутный пугающий образ, силящийся оформиться в слово, забрезжил в сознании. И Сережа чувствовал, что, обретя твердые очертания, это нечто станет сильнее и страшнее в тысячи раз. Тогда смутная тревога превратится в цепкий ужас. И это неминуемо случится, если он сейчас же не прекратит думать об этом.
Он резко сел в кровати. Звук исчез. Сережа посмотрел вокруг.
В комнате было темно. Сквозь стекло на стол, заваленный учебниками и тетрадями, падал желтый лунный свет. Обычно он собирал портфель с вечера, но в этот раз собирался утром повторить Пушкина. Как там начинается?
Прибежали в избу дети,Второпях зовут отца:«Тятя! Тятя! Наши сетиПритащили мертвеца…»– Вот ты и попался.
Сердце забилось чаще, как будто урок литературы уже начался и его вызвали к доске. Даже сильнее. Намного сильнее.
Зачем он только послушался Лешку? «Ходишь в бассейн – бери про утопленника». Глупая шутка была смешной только до тех пор, пока он не начал учить стихотворение. До тех пор, пока мрачные персонажи умершего классика не ожили в его воображении. Лешки в тот момент рядом уже не было.
Сережа сел на подушку, поджал колени и набросил на спину одеяло. За окном по светлому от луны небу бежали темные прозрачные облака. А ниже линии горизонта чернел провал. Мокрая земля перекопанного огорода выглядела как огромная черная дыра. Дождь, поливавший весь вечер, прекратился. Было так тихо, что Сережа слышал, как в подвале горит котел, как тикают часы на стене в
