- Хорошо, это значит, что вы - умный человек, - Каладиус умудрился сказать это так, что у Палаша не осталось ощущения, будто пожилой премудрый учитель хвалит неожиданно правильно ответившего ученика.
- Я понимал это с самого начала, - продолжил Палаш. - В тот самый момент, когда эти несчастные люди впервые назвали меня предводителем и вождём, я уже тогда понял, что моей спокойной жизни в этом городе навсегда пришёл конец. Его величество весьма ревнив ко всему, что относится к его власти.
- Не говоря уж о том, что на вас повесят все грехи этого города, включая грехи самого короля. Вас сделают крайним. Хотя это будет не сегодня, и, возможно, даже не завтра. Пока что слишком опасно трогать вас - авторитет короля здорово пошатнулся в последнее время.
- Спросите любого горожанина, и он вам скажет, что понятия не имеет, что такое авторитет короля, - усмехнулся Палаш. - Король подтёрся своим авторитетом, да и раньше он был невелик.
- Однако, вы же, как умный человек, не подадите вида, что имеете такое мнение о вашем повелителе?
- Разумеется, мессир. Именно теперь, пережив мор, я стал до смешного дорожить головой.
- Рад это слышать. Что же касается меня, то я вообще предпочёл бы не светиться перед глазами нового начальства. Буду весьма признателен, если как можно меньше людей станут упоминать меня и моих спутников.
- Я понимаю вас, мессир. Так, быть может, вам будет уютней сейчас где-нибудь в другом месте, подальше от меня?
- Вы правы, как всегда. Я как раз хотел сказать то же самое. Вы знаете, где находится мой особняк. Я буду там. Как только шумиха уляжется и представится такая возможность, мы покинем город. Хотите с нами?
- А куда вы направляетесь?
- Сейчас - в Найр. Думаю, в этом городе вы без труда растворитесь так, что никакому королю вас не найти.
- Я подумаю над вашим предложением, мессир, - Палаш коротко кивнул.
- Хорошо. Эту ночь мы проведём в моём особняке, а завтра, если удастся, выберемся из города. Надеюсь, кордоны не будут слишком строгими. В любом случае, мы ждём вас до завтрашнего утра, и если не дожидаемся, то будем считать, что у вас возникли иные планы.
- Договорились, - Палаш пожал руку мага. - А теперь идите. Вон, видите, на коне? Наверняка это и есть новое начальство.
- Удачи, Палаш, - Каладиус впервые за всё время назвал предводителя его прозвищем.
- Спасибо, мессир, - с этими словами Палаш сделал решительный шаг к окну, так, чтобы скудное осеннее солнце осветило его, и он стал виден с улицы. Каладиус же, напротив, отступил в тень и, наскоро попрощавшись с присутствующими, удалился.
- Приветствую доблестную армию его величества короля Аллана Девятого, да продлятся его годы на этой земле! - как и полагает радушному хозяину, Палаш первым обратился к гостям.
Кирасиры в ответ лишь молча пялились на него, постепенно расступаясь перед лошадью полковника Пауша.
- Должно быть, вы и есть тот самый Палаш, о котором я столько наслышан? - не здороваясь, и довольно надменным тоном спросил Пауш, подъехав вплотную к баррикаде.
- Вижу, слава моя идёт впереди меня, - усмехнулся Палаш. - Да, я и есть он. А как мне называть вас, уважаемый господин?
- А почему армии короля в городе короля дорогу преграждает какой-то... завал? - не отвечая на вопрос, вновь спросил Пауш, не поленившись придумать более обидный синоним к слову «баррикада», мол, людишки накидали мусор на дороге и считают, что создали фортификационное сооружение.
- Прошу прощения, господин полковник, - Палаш всё же разглядел знаки отличия на эполетах. - Однако, в своё оправдание должен сказать, что прибыли вы несколько... неожиданно. Мы просто не успели... прибраться, - очевидно, слово «прибраться» Палаш специально подобрал в пару к «завалу».
- Ну так приберитесь, дьяволы вас побери! Перед моим полком стоит задача добраться до королевского дворца, а весь этот хлам препятствует выполнению поставленной задачи.
- Мы немедленно приступим, господин полковник, - как заправский солдат отрапортовал Палаш. - Только вот... Нам тут работы на весь день. Может, ваши солдаты подсобят?
- Как вы смеете, наглец?.. - побагровел Пауш.
- Ну нет, так нет, - невинно улыбнулся Палаш. - Вы там тогда располагайтесь пока поудобней. Мы постараемся к вечеру управиться.
- Сержант! - чуть подумав, рявкнул Пауш. - Отрядите людей, чтоб через час и следа не осталось от этого недоразумения! А вы, господин Палаш, - полковник выплюнул это имя, словно кусок подтухшего мяса. - Извольте дождаться меня для беседы. И имейте в виду, мне понадобятся очень веские аргументы для всего происходящего.
- Слушаюсь, господин полковник! - Палаш уже откровенно дурашливо козырнул и вытянулся во фрунт. - Пойду готовить речь.
С этими словами Палаш исчез из окна, оставив полковника кипеть от бессильной злости и лелеять месть.
- Друзья, - обратился он к людям, находящимся в комнате. - Для меня было большой честью пережить эти страшные дни вместе с вами. Однако, как вы видите, сейчас наступает время, когда наши с вами достоинства легко могут обратить в недостатки болваны вроде того, что сидит там, под окнами. Что-то подсказывает мне, что если я останусь в городе, то через неделю меня вздёрнут на одной из площадей. И вся чернь соберётся, чтобы плюнуть напоследок мне в лицо. Поэтому я вынужден бежать из города. И мне кажется, что вам было бы тоже лучше исчезнуть хотя бы на время.
- Может ты и прав, Палаш, - ответил довольно пожилой уже мужчина. - Да только у нас тут семьи, дома. Авось, пронесёт как-нибудь. Мне лично не улыбается бежать из этого города после того, что я пережил. Я заслужил право жить здесь! Думаю, остальные меня поддержат.
Нестройный хор голосов согласился с говорившим, разве что один или двое, молодых и ещё не успевших укорениться как следует, явно задумались.
- В таком случае - валите всё на меня! - довольно весело воскликнул Палаш. - Мол, люди мы подневольные, делали, что велели. Не бойтесь, говорите всё, что захотят услышать. Я попадаться не собираюсь, так что мне всё равно, в чём меня соизволит обвинить его королевское величество. Не бойтесь умалить свою честь - это будет нашей военной хитростью! Уж не глупей же мы этих фанфаронов в эполетах!
- Спасибо тебе, - ответил всё тот же мужчина. - Век не забудем тебя, молиться о тебе станем, да надеяться, что ещё пересекутся дорожки наши, - остальные также присоединились к этим благодарностям.
- Ну тогда последняя просьба,
