На Лире Альфа мы остановились в небольшом отеле близ университета. Здесь Вандельер аккуратно снял мне верхний слой кожи на лбу вместе с буквами СР. Буквы снова появятся, но лишь через пару месяцев, а за это время, надеялся Вандельер, шумиха вокруг саморазвивающегося андроида уляжется. Андроида взяли чернорабочим на завод при университете. Вандельер – Джеймс Венайс – жил на его скромный заработок.
Нельзя сказать, что я был очень несчастен.
Большинство других жильцов были студентами, тоже испытывающими трудности, но восхитительно энергичными и молодыми. Была одна очаровательная девушка с острыми глазами и умной головой. Звали ее Ванда, и она вместе со своим женихом Джедом Старком сильно интересовалась андроидом-убийцей, слухами о котором полнились газеты.
– Мы изучили это дело, – сказали они на одной из случайных вечеринок в номере Вандельера. – Кажется, мы знаем, что вызывает убийства. Мы собираемся писать реферат. – Они были крайне возбуждены.
– Наверное, какая-нибудь болезнь, от которой андроид сошел с ума. Что-нибудь вроде рака, да? – поинтересовался кто-то.
– Нет. – Ванда и Джед торжествующе переглянулись.
– Что же?
– Нечто особенное.
– А именно?
– Узнаете из реферата.
– Разве вы не расскажете? – напряженно спросил я. – Я… Нам очень интересно, что могло произойти с андроидом.
– Нет, мистер Венайс, – твердо сказала Ванда. – Это уникальная идея, и мы не можем позволить, чтобы кто-то украл ее у нас.
– Даже не дадите намека?
– Нет. Ни намека, ни слова, Джед. Скажу вам только, мистер Венайс – я не завидую владельцу андроида.
– Вы имеете в виду полицию? – спросил я.
– Я имею в виду угрозу заражения, мистер Венайс. Заражения! Вот в чем опасность… Но я и так сказала слишком много.
Я услышал за дверью шаги и хриплый голос, мягко выводящий:
– Холодным и бесстрастным, душка…
Мой андроид вошел в номер, вернувшись с работы. Я жестом велел ему подойти, и я немедленно повиновался, взял поднос с пивом и стал обходить гостей. Его искусные пальцы подергивались в каком-то внутреннем ритме.
Андроиды не были редкостью в университете. Студенты побогаче покупали их наряду с машинами и самолетами. Но юная Ванда была остроглазой и сообразительной. Она заметила мой пораненный лоб. После вечеринки, поднимаясь к себе в номер, она посоветовалась с Джедом.
– Джед, почему у этого андроида поврежден лоб?
– Наверное, ударился, Ванда. Он ведь работает на заводе.
– И все?
– А что еще?
– Очень удобный шрам.
– Для чего?
– Допустим, он имел на лбу буквы СР.
– Саморазвивающийся? Тогда какого черта Венайс скрывает это? Он мог бы заработать… О-о!.. Ты думаешь?..
Ванда кивнула.
– Боже! – Старк стиснул губы. – Что делать? Вызвать полицию?
– Нет, у нас нет доказательств. Сперва должен выйти наш реферат.
– Но как узнать точно?
– Проверить его. Сфотографировать в рентгеновских лучах. Завтра пойдем на завод.
Они проникли на завод – гигантский подвал глубоко под землей. Было жарко и трудно дышать – воздух нагревали печи. За гулом пламени они услышали странный голос, кричащий и вопящий на старый мотив:
– Все ерунда! Все ерунда!
Они увидели мечущуюся фигуру, неистово танцующую в такт музыке. Ноги прыгали. Руки дергались. Пальцы корчились.
Джед Старк поднял камеру и начал снимать. Затем Ванда вскрикнула, потому что я увидел их и схватил блестящий стальной рельс. Он разбил камеру. Он свалил девушку, а потом юношу. Андроид подтащил их к печи и медленно, смакуя, скормил пламени. Он танцевал и пел. Потом я вернулся в отель.
Термометр на заводе зарегистрировал 100,9 градуса чудесного Фаренгейта. Все ерунда! Все ерунда!
Чтобы заплатить за проезд на «Королеве Лиры», Вандельеру и андроиду пришлось выполнять на корабле подсобные работы. В часы ночного бдения Вандельер сидел в грязной каморке с папкой на коленях, усиленно пялясь на ее содержимое. Папка – единственное, что он смог увезти с Лиры. Он украл ее из комнаты Ванды. На папке была пометка «Андроид». Она содержала секрет моей болезни.
И в ней не было ничего, кроме газет. Кипы газет со всей Галактики.
«Знамя Ригеля»… «Парагонский вестник»… «Интеллигент Лелаида»… «Мегастерские новости»… Все ерунда! Все ерунда!
В каждой газете было сообщение об одном из преступлений андроида. Кроме того, там печатались новости местные и иностранные, спортивные вести, погода, лотерейные таблицы, валютные курсы, загадки, кроссворды. Где-то во всем этом хаосе таился секрет, скрываемый Вандой и Джедом Старком.
– Я продам тебя, – сказал я, устало опуская газеты. – Будь ты проклят! Когда мы прилетим на Землю, я продам тебя.
– Я стою пятьдесят семь тысяч долларов, – напомнил я.
– А если я не сумею продать тебя, то выдам полиции, – сказал я.
– Я ценная собственность, – ответил он. – Иногда очень хорошо быть собственностью, – немного помолчав, добавил андроид.
Было три градуса мороза, когда приземлилась «Королева Лиры». Снег сплошной черной стеной валил на поле и испарялся под хвостовыми двигателями корабля. У Вандельера и андроида не хватило денег на автобус до Лондона. Они пошли пешком.
К полуночи они добрались до Пикадилли. Декабрьская снежная буря не утихла, и статуя Фроса покрылась ледяными инкрустациями. Они повернули направо, спустились до Трафальгарской площади и пошли к Сохо, дрожа от холода и сырости. На Флит-стрит Вандельер увидел одинокую фигуру.
– Нам нужны деньги, – зашептал он андроиду, указывая на приближающегося человека. – У него они есть. Забери.
– Приказ не может быть выполнен, – ответил андроид.
– Забери их у него, – повторил Вандельер. – Силой! Ты понял?
– Это противоречит моей программе, – возразил я. – Нельзя подвергать опасности жизнь или собственность.
– Бога ради! – взорвался Вандельер. – Ты нападал, разрушал, убивал и еще мелешь какую-то чушь о программе! Забери деньги. Убей, если надо!
– Приказ не может быть выполнен, – повторил андроид.
Я отбросил андроида в сторону и прыгнул на незнакомца. Он был высок, стар, мудр, с ясным и спокойным выражением лица. У него была трость. Я увидел, что он слеп.
– Да, – произнес он, – я слышу, здесь кто-то есть.
– Сэр, – замялся Вандельер, – я в отчаянном положении.
– Это наша беда, – ответил незнакомец. – Мы все в отчаянном положении.
– Сэр, мне нужны деньги.
– Вы попрошайничаете или крадете?
Невидящие глаза смотрели сквозь Вандельера и андроида.
– Я готов на все.
– Это история нашей расы. – Незнакомец указал назад. – Я попрошайничал у собора Святого Патрика, мой друг. Чего я жажду, нельзя украсть. А чего вы желаете, счастливец, если можете украсть?
– Денег, – сказал Вандельер.
– Для чего? Не опасайтесь, мой друг, обменяемся признаниями. Я скажу вам, чего прошу, если вы скажете, зачем крадете. Меня зовут Бленхейм.
– Меня… Воул.
– Я не просил золота, мистер Воул, я просил числа.
– Числа?
– Да. Числа рациональные и иррациональные. Числа воображаемые, дробные, положительные и отрицательные. Вы никогда не слышали о бессмертном трактате Бленхейма «Двенадцать нулей, или Отсутствие количества»? – Бленхейм горько улыбнулся. – Я король цифр. Но за пятьдесят лет очарование стерлось, исследования приелись, аппетит пропал. Господи боже мой, прошу тебя, если ты существуешь, ниспошли мне число.
Вандельер медленно поднял папку и коснулся ею руки Бленхейма.
– Здесь, – произнес он, – скрыто число, тайное число. Число одного преступления. Меняемся, мистер Бленхейм? Число за убежище?
– Ни попрошайничества, ни
