Пауэлл грустно покачал головой.
– Рейх, внутри у вас будто два человека уживаются. Один хороший, другой прогнил насквозь. Будь вы просто убийцей, это еще не так плохо. Но половинка ваша от мерзавца, другая же – от святого, и это худо.
– Я понял, что дела плохи, когда вы мне подмигнули, – с усмешкой заметил Рейх. – Вы хитры, Пауэлл. Вы меня неподдельно пугаете. Не получается определить, с какой стороны придет ваш удар и когда.
– Тогда, ради бога, перестаньте уворачиваться, и покончим со всем этим, – сказал Пауэлл, с жаром повысив голос. Глаза его вспыхнули. Снова появилась в нем так устрашившая Рейха настойчивость убеждения. – Бен, я вас повергну; я отволоку мерзавца и убийцу на виселицу потому, что восторгаюсь святым. Для вас это – начало конца. Сами знаете. Почему бы вам не облегчить свою участь?
Рейх поколебался, прикидывая, не капитулировать ли. Но он овладел собой и отразил атаку:
– И сдаться в главной битве моей жизни? Нет уж. Нет, Линк, миллион лет старайтесь, а кашу до конца не расхлебаете.
Пауэлл гневно передернул плечами. Оба поднялись. Инстинктивно потянулись друг к другу для четырехстороннего финального рукопожатия.
– Я потерял великого партнера в вашем лице, – произнес Рейх.
– Вы потеряли великого человека в своем собственном лице, Бен.
– Итак, враги?
– Итак, враги.
Так началось Разрушение.
7
Полицейский префект города, где обитают семнадцать с половиной миллионов человек, не имеет права на сидячую работу. У него не бывает папок, заметок, планов, досье и катушек канители. Зато у него в распоряжении троица эспер-секретарей с эйдетической памятью, которая держит себе на уме мельчайшие детали его дел. Они сопровождают его по отделу, как ходячий справочник в трех томах. Вместе со своим летучим отрядом (их прозвали Истома, Сплюх и Дрема[9]) Пауэлл носился по Сентр-стрит, готовясь к предстоящему сражению.
Комиссару Краббе он еще раз обрисовал суть дела.
– Комиссар, нам следует установить мотив, метод и обстоятельства. Пока что мы примерно выяснили обстоятельства, но и только-то. Вы знаете Старика Моза, ему строжайшую доказательную базу подавай.
– Какого старика? – удивленно воззрился на него Краббе.
– Старика Моза, – усмехнулся Пауэлл. – Мы так прозвали Мозаичный Мультиплексный Следственный Компьютер. Не величать же его каждый раз полным именем, в самом деле? Мы бы языки себе сломали.
– Ах да, – фыркнул Краббе, – этот возвеличенный калькулятор…
– Да, сэр. Теперь я готов перейти в наступление на Бена Рейха и «Монарх» с тем, чтобы собрать эту базу для Старика Моза. Но прежде я поставлю вам прямой вопрос. Вы тоже хотите ее получить?
Краббе, который презирал и ненавидел всех эсперов, стал багровым и привстал из кресла черного дерева за столом из черного дерева в кабинете, отделанном черным деревом и серебром.
– Пауэлл, что это означает, черт подери?
– Не ищите в моих словах глубинного подтекста, сэр. Я всего лишь уточняю, не связаны ли вы каким-то образом в этом деле с Рейхом и «Монархом». Не выставит ли вас расследование в невыгодном свете? Возможно ли, чтобы Рейх явился к вам и потребовал спустить дело на тормозах?
– Да вы что! Конечно, нет.
Сэр, – просигналил Истома Пауэллу, – 4 декабря прошлого года комиссар Краббе обсуждал с вами дело «Монолита». Выдержка из беседы:
ПАУЭЛЛ. Комиссар, в этом деле имеется деликатная финансовая особенность. «Монарх», не исключено, может заявить отвод.
КРАББЕ. Рейх дал мне слово, что не станет, а на Бена Рейха я всегда могу положиться. Он поддержал мою кандидатуру еще в пору выборов на пост окружного прокурора.
Конец цитаты.
Спасибо, Ист. А я как раз думал, нет ли чего компрометирующего на Краббе. Пауэлл сменил тактику и негодующе зыркнул на Краббе.
– Вы что мне лапшу на уши вешаете? Не помните, кто вам помог в окружные прокуроры пролезть? Разве не Рейх вас тогда поддержал?
– Он самый.
– И что, прикажете мне поверить, что он с вами после того никак не был связан?
– Пауэлл, да провалиться… Именно так. Он в тот раз поддержал меня. Но больше мы с ним дел не имели.
– В таком случае разрешите рассматривать Рейха как главного подозреваемого по делу об этом убийстве.
– А почему вы настаиваете, что убийца именно Рейх? Ерунда какая. У вас ведь улик никаких нет. Лишь собственные заявления.
Пауэлл продолжал сверлить взглядом Краббе.
– Он его не убивал. Бен Рейх никого не станет убивать. Он честный человек, и…
– Разрешите рассматривать Рейха как главного подозреваемого?
– Ну ладно, Пауэлл, валяйте.
Но со всемерными предосторожностями. Отметьте, ребятки: комиссар до усрачки боится Рейха. Отметьте и вот что: я тоже боюсь.
Подчиненным Пауэлл сказал:
– Смотрите. Вам всем известно, что за хладнокровное чудовище наш Старик Моз. Вечно алчет фактов, фактов, улик, неопровержимых доказательств. Придется попотеть, чтобы выстроить доказательную базу, которая удовлетворила бы чертов механизм. Для этого мы прибегнем в деле Рейха к тактике Недотепы и Ловкача. Вам известен этот метод. По каждому следу пускаем двоих оперативников: неумелого и ловкого. Недотепа не узнает, что Ловкач тоже на работе. И субъект этого не узнает тоже. Стряхнув с хвоста нашего Недотепу, он будет воображать, что все чисто, и тем самым облегчит задачу Ловкачу. Так мы прищучим Рейха.
– Принято к исполнению, – ответил Бек.
– Все отделы обойдите. Отберите сотню копов, низкоранговых. Обрядите всех в штатское и прикомандируйте к делу Рейха. Ступайте к криминалистам и затребуйте у них весь арсенал тупорылых роботов-ищеек, какой у них за последние десять лет скопился. Все гаджеты пустите в работу по делу Рейха. Они и станут нашим коллективным Недотепой: длиннющим хвостом, который Рейх, безусловно, стряхнет, но придется ему для этого потрудиться.
– Какие именно задачи вас интересуют? – спросил Бек.
– Почему они играли именно в «Сардинки»? Кто предложил игру? Секретари Бомон отмечают, что Рейха не удавалось детально прощупать из-за крутившейся у него в мозгу песенки. Какой? Кто ее сочинил? Где Рейх ее подцепил? Лаборатория сообщает, что охрану д’Куртнэ вырубили каким-то ионизатором зрительного пурпура. Проверьте все исследования в этой области. Чем был убит д’Куртнэ? Проведите тщательное разбирательство по видам оружия. Проследите историю взаимоотношений Рейха с д’Куртнэ. Нам известно, что они стали конкурентами в бизнесе. Но были ли смертельными врагами? Имело ли убийство финансовую подоплеку? Насколько вероятно убийство в панике? Что именно и в каком размере мог заполучить Рейх после смерти д’Куртнэ?
– Господи! – воскликнул Бек. – И все это Недотепам? Линк, мы с ног собьемся и прошляпим.
– Возможно. Но не думаю. Рейх удачлив. У него на счету много побед, подпитывающих гордыню. Полагаю, он купится. И будет воображать, что каждый раз обвел нас вокруг пальца. Пускай. Пиарщики нас затерзают. Журналюги раздерут на части. Нам потребуется выдержать лицо. Станем возмущаться. Ныть. Делать гневные заявления для прессы. Изображать тупиц, запутавшихся в собственных силках… а когда Рейх себе жирок на этих маленьких победах нагуляет…
– Мы
