Весь день Серафина разыскивала ведьму по следам или каким-либо другим приметам, но ведьма как в воду канула. В конце концов, охваченная недобрым предчувствием, девочка вернулась в Билтмор. Летний бал должен был вот-вот начаться.
Серафина вышла из леса возле статуи богини охоты Дианы, стоящей на холме, с которого открывался самый эффектный вид на Билтморский особняк. Широкая полоса зеленой травы сбегала вниз с пологого холма к самой эспланаде — обширной площади, покрытой газоном и ограниченной с двух сторон подъездными дорогами, ведущими к дому. Билтморский особняк высился подобно замку с резными стенами из известняка, статуями и горгульями, острыми башенками и покатыми крышами. А на заднем плане, вдали, раскинулись горы.
Когда-то Серафина уже стояла здесь в изумительном красно-черном платье, а рядом с ней были Брэден и Гидеан. Они втроем любовались домом. Но сегодня вечером все было не так.
Она стояла одна, облитая лунным светом, в изорванном, окровавленном, испачканном землей платье, в котором Брэден ее похоронил.
Дрожащие факелы освещали центральную подъездную аллею, ведущую к парадному входу. Дом сверкал огнями. Сияли чуть скошенные огромные окна, расположенные вдоль главной лестницы. Играли всеми гранями стеклянные стены и купол Зимнего сада, которые отлично были видны снаружи, хотя располагались по центру бального зала. Трудно сказать, как, но, скорее всего, именно там Ровена попытается заманить Брэдена в свои сети.
Через главные ворота тянулась бесконечная цепь запряженных экипажей. Дорога, ведущая в поместье, размокла, ее частично затопило, но мосты все еще держались, и гостям все же удалось пробиться в Билтмор. Они двигались беспрерывной чередой до самых парадных дверей, у которых гостей встречали два рослых, похожих друг на друга лакея в черно-белых ливреях.
Внимательно оглядываясь по сторонам, Серафина тихо спустилась с холма и приблизилась к экипажам.
— Потрясающе! — воскликнула важная дама, открывая окно, чтобы лучше видеть особняк, и обращаясь к своему супругу.
— Посмотри, мама, как в сказке! — сказала девушка в соседнем экипаже своей матери.
— Ага, в страшной сказке, — пробурчала Серафина себе под нос.
Большинство экипажей было запряжено парой лошадей, и только у самых богатых господ экипаж везли четверки. Но неожиданно Серафина заметила, что у одного экипажа лошадей нет вовсе. Выглядел этот экипаж почти так же, как остальные, — с четырьмя колесами, лакированными деревянными боками и четырьмя пассажирами на мягких кожаных сиденьях, но двигался он сам по себе, с помощью собственной магии. Серафина торопливо огляделась в поисках ведьмы, которая должна была заколдовать экипаж, но Ровены нигде не было видно.
Экипаж без колес странно урчал и пыхтел, а мужчина на переднем сиденье нацепил на себя забавную шапку и большие круглые очки. Только тут до Серафины начало доходить, что черное колдовство вообще ни при чем, это просто очередной новомодный механизм.
Папаша постоянно твердил Серафине, что времена меняются, что по всей стране мужчины и женщины делают изобретения, которые изменят весь мир. Девочка никогда не понимала до конца, что он имеет в виду. Но, может быть, он говорил как раз о таких вот механизмах? Серафине ужасно захотелось, чтобы папаша сейчас вместе с ней рассматривал удивительный экипаж и заодно объяснял, что это такое.
Продолжая искать глазами Ровену, Серафина проскользнула мимо экипажей, четырехногих скакунов, кучеров в высоких шляпах и блистательных дам. Она взбежала по ступеням дома и спряталась за хранителями — мраморными статуями львов, которые, как ей всегда казалось, защищали Билтмор от злых духов. А сегодня духом была сама Серафина — загадочное привидение, прокравшееся в дом под покровом ночи.
Стоило очередному экипажу подъехать к парадному входу, как лакей мгновенно опускал ступеньки экипажа и распахивал дверцу. Первым выходил джентльмен и предлагал руку даме. Она выбиралась, поддерживая свободной рукой пышную юбку и осторожно ставя ноги в сверкающих туфельках на металлические ступеньки. Выйдя из экипажа, дама брала под руку джентльмена, и они вместе проходили под высокой аркой дверного проема в вестибюль, а потом поднимались по ступеням, покрытым красной ковровой дорожкой, в холл.
Из раскрытых дверей шла волна света, тепла, звуков — внутри уже находилось несколько сотен гостей. И еще сотни все прибывали и прибывали. Серафина шагнула в дом, и ей показалось, что ее поглотило огромное, горячее, светящееся нутро. Но она сейчас думала лишь о том, успеет ли найти ведьму до того, как та навредит Брэдену.
Глава 31
В холле густой запах горящих свечей, дерева и женских духов смешивался с ароматом тысяч роз и лилий, которые украшали арки и стропила. В приглушенный шум голосов вплетались шорох шелка и атласа, плеск вина и позвякивание хрусталя. В зале было столько народу, что незнакомцы касались один другого локтями, а друзья, переговариваясь о своем, были вынуждены прислоняться друг к другу. Но все гости были счастливы, что им оказали честь, пригласив на великолепное празднование. Серафина крутила головой во все стороны, но пока не видела ни Ровены, ни Брэдена.
Джентльмены щеголяли в вечерних фрачных костюмах, белоснежных рубашках со стоячими воротничками и в белых галстуках или бабочках. Среди них встречались подтянутые и полные, с длинными висячими усами, короткими бородками и чисто выбритые. Все были при белых перчатках, многие — при карманных часах на длинной золотой или серебряной цепочке. Некоторые джентльмены сжимали в руках трости с серебряным набалдашником или простые трости для ходьбы, но ни одна из них не напомнила Серафине посох-оборотень.
Ее удивляла радость, с которой мужчины кидались навстречу друг другу, беседовали, пили, смеялись и вообще вели себя, как стая очень крупных черно-белых соек. Им и в голову не могло бы прийти, что совсем неподалеку отсюда приличный мальчик из светского общества похоронил мертвое тело или что между ними разгуливает тающий с каждым днем призрак мертвой девочки.
Дамы демонстрировали окружающим длинные, пышные бальные платья из атласа, тафты и других дорогостоящих тканей самых разных расцветок — темно-фиолетовой, персиковой, сиреневой, голубой, цвета клубники со сливками. Бесконечное разнообразие оттенков напомнило Серафине цветущий сад.
Она подозрительно заглядывала в лицо каждой женщине и девушке, разыскивая ту, которая так похожа на нее. Серафина был уверена, что Ровена, как опытная обманщица, попытается смешаться с толпой.
Юные леди и джентльмены беседовали между собой или обменивались краткими репликами. Многие дамы и барышни постарше обмахивались вышитыми веерами, раскрывая или закрывая которые можно было показать собеседнику свое отношение к нему: интерес, скуку или пренебрежение. Наблюдая за барышнями с веерами, Серафина вспомнила канадских журавлей, которые иногда останавливались здесь во время долгих перелетов, чтобы отдохнуть и станцевать свои брачные танцы среди весенних полей. Они прыгали и взмахивали крыльями, запрокидывали головы и кидались палочками, самозабвенно кружились и пели.
Серафина не совсем понимала, зачем
