Не своей волей Володислав объявил о разрыве договора. По совету с ними всеми – Обренко, Пятункой, Турогостем, Любоведом… Где они теперь? Случалось им спорить, но все же Володислав часто находил помощь и опору в их уме, мудрости, знании справедливых дедовых обычаев. Но нету их больше. Никого. Хоть ступай на их могилы да ложись там спать, чтобы хоть во сне явились, посоветовали что…
Советоваться пришлось с Коловеем, Красилой и Миляем. Из новых своих соратников Володислав уже выделил этих троих. Прежде за них говорили старейшины их родов, но теперь, заняв освободившиеся места, наследники показали себя не худо. Коловей, самый молодой из всех, удалец собою, был отважен и предан, а Красила, мужчина лет тридцати пяти, имел простецкое лицо с широким носом, но был на деле куда умнее, чем на вид.
– Надо к Етону послать прямо сейчас верного человека! – настаивал Красила. – Нам подмога нужна поскорее. Откроешь ему, что за лжецы его друзья киевские, глядишь, к зиме он нам уже и войско в подмогу пришлет. Не жди, пока беда под Искоростенем в рога затрубит – тогда искать подмоги поздно будет.
– Тогда ты и поезжай, – решил Володислав.
– Я? – Красила так удивился, будто ему предлагали нарядиться березкой на Ярилин день.
– А у меня тут народу густо? – Володислав выразительно оглядел избу, где сидели они втроем. – Нету у меня других-то, кому бы я верить мог. Ты поедешь с Етоном толковать, а мы с Коловеем и Миляем будем войско собирать и к рати готовиться. Верно, друже?
– Верно! – Коловей широко улыбнулся, показывая промежуток между крепкими передними зубами, будто его зазывали с девками круги водить. – Это дело по мне в самый раз!
– Да с кем же я поеду? – Красила развел руками. – Тут путь не близкий, хоть десяток отроков надо взять, а у меня и лошадей столько нет. И хозяйство нельзя оставить без людей совсем.
– Поищем тебе и людей, и коней, – пообещал Володислав. – Помните, други: силу Ингореву боги нам отдали. Сколько раз они нас примучивали – но уж в этот раз мы одолеем, чтоб мне глаза лишиться!
* * *Это место назвалось Божищи. В прежние времена в окрестных лесах близ реки Рупины обитал род Завишичей. Было их много – четыре веси. Но сгинули они в прежних войнах сперва с Олегом Вещим, а потом с его наследниками. Кого перебили, кого угнали в полон, кто ушел на полуночную сторону, за Тетерев. Жители остались только в одной веси, а старое родовое святилище оказалось заброшено. Последние Завишичи сами с трудом припомнили сюда дорогу. Но место было хорошее: всхолмление среди чащи, окруженное болотами. В былую войну, лет двадцать назад, Завишичи скрывались здесь от врагов и устроили укрепление. Поверх земляного вала поставили частокол из крепких бревен, а проход через вал на площадку загородили дубовыми воротами. За минувшие годы частокол поветшал, и пришлось десяток бревен заменить, зато теперь это было крепкое место, где легко разместилась вся Миляева дружина. Жить можно было в двух обчинах, где легко устроилось бы хоть сто человек. Только крыши подновить. Когда-то жители четырех весей собирались здесь на пиры, а теперь на широких земляных скамьях постелили лапник, и на них спали Миляевы отроки.
Передав Володиславу Ингорев меч, Берест хотел вернуться домой, но князь не пожелал его отпустить.
– Куда ты собрался – с бабами старыми в углу сидеть? – Володислав даже рассердился, когда Берест на другой день после веча пришел прощаться. – А с русью воевать кто будет? Я один? Ты не слышал, что вчера мужи нарочитые решили? Будем рать созывать, вооружаться и пойдем руси мстить за обиды. А он домой собрался! Ты отрок толковый и неробкий, как раз таких мне и надо. Оставайся у меня, воли я тебя не лишаю, кормить и одевать буду, а там, глядишь, и до добычи дело дойдет. Смотри – отличишься, возьмешь добычу, добудешь жен, и новый род от тебя пойдет, могучий и славный!
Берест сперва растерялся: домой он хотел ехать по привычке, не зная для себя иного места на свете белом, кроме полусгоревшей веси над Иршей. «А се покон четвертый – где могилы дедовы, там земля твоя…» Но князь прав: без рода у него не осталось иных дел и целей, кроме мести. А в одиночку мстить руси – такое только в сказках бывает. Он же хотел, чтобы князь собрал войско. Но из кого это войско должно быть собрано? Да из таких, как он, Берест Коняев сын. Волшебной укладки у князя нету, чтобы оттуда готовая рать выскочила.
А войско было нужно – война подбиралась все ближе. С первым снегом на Днепре обнаружилось сотни три-четыре русских оружников: они пришли не от Киева, а сверху по Днепру, заняли деревский городок Нелепов и стали оттуда делать набеги на окрестные веси. К Искоростеню потянулись беженцы с рассказами о разорении и угонах в полон. Туда Володислав послал боярина Коловея с теми, кого успел к тому времени собрать. Но приходилось ждать, что и с юга, от Рупины и Здвижа, где Дерева соседили с полянами, тоже будут набегать разбойные дружины руси. Туда Володислав отправил Миляя – еще одного сына боярского, кто хорошо показал себя в первых схватках на Днепре. Миляй собрал дружину из своего рода – полтора десятка отроков. К ним Володислав добавил Береста: имея настоящую боевую секиру и лошадь, тот оказался в числе лучших в малой Миляевой дружине. Кроме Рыбки, там имелось еще лишь три лошади. Прочие отроки, вооруженные кто рогатиной и луком, кто пересаженным на более длинную рукоять рабочим топором, шли пешком. Пополнить дружину Миляю предстояло в тех самых местах, которые ему назначили оборонять.
По пути к Рупине Берест побывал в Малине – посмотреть, как там дела. Весняки собрались в уцелевшие от огня избы и перебивались как могли: дети ловили рыбу и ставили петли на зверя, старухи копали коренья и собирали ягоды, бруснику и клюкву. Вьюха ходил на лов, и помогали ему самые крепкие из стариков и старух.
– Ничего, переживем! – обещали они. – Не покинут чуры… тебе бы остаться, а? Ты уж совсем молодец…
– Не могу, бабушка, – вздыхал Берест, понимая, что надо бы
