Пришлось сильно извернуться в седле, чтобы заглянуть ему в лицо. В зелено-карих глазах Фроста отражалось все спокойствие мира. Какая-то девчонка стала случайной хранительницей его секрета, а он совсем не переживал. Хотела бы я обладать хоть капелькой его невозмутимости.
– Я восхищаюсь воинским мастерством кромешников и чувствую, что ты хороший человек и не причинишь мне зла.
Ожидала, что разговор завершится просьбой молчать или даже требованием клятвы, но Фрост в который раз меня удивил:
– Чутье тебя подводит. Я не такой, как кромешники с твоей практики. Лучше держись от меня подальше.
И он соскочил с ньйора, обрывая беседу.
Нормально? А ничего, что мы женаты, пускай и фиктивно?
Я слезла с терпеливо стоящего Свина и обогнала его хозяина. Не поборов жгучее желание оставить последнее слово за собой, не оборачиваясь, тихо обронила:
– Держаться подальше? И не надейся, фиктивный муженек! Дома поговорим.
Я закончила рассказ, к концу которого лорд-хранитель напоминал темную тучу, готовую разрешиться пургой. Хмурый, злой… Не думала, что его настолько проймет подлость моего отчима.
Лорд Свер безмолвствовал долго. Затем поднялся с кресла и, барабаня пальцами по массивной столешнице, произнес с сожалением:
– Прискорбно, что ты назвала Марона мерзавцем.
Боюсь, мои глаза сейчас напоминали совиные – огромные и круглые от удивления.
– Вы не верите мне?!
– Верю. – Хранитель скрестил руки на груди. – А вот ты не доверяешь своей семье, и это плохо, Изольда.
Ничего себе… Меня одурманили зельем и продали, а я еще и плохая?!
– Я больше не считаю Ханса Марона частью семьи! Он предатель!
Лорд-хранитель раздраженно стукнул кулаком по столу:
– Прекрати! Ты ничего не знаешь и пожалеешь об этих словах.
Видать, он заработался и плохо слушал мой рассказ… или же защищал честь товарища.
– Два опытных боевика, старший защитник и бывший глава артели охотников придумали безупречный план, который за несколько минут перечеркнули своевольная девчонка и чрезмерно инициативный молчун. Что ж, сами натворили, теперь расхлебывайте и терпите друг дружку.
О чем это он сейчас? В животе похолодело от нехорошей догадки.
– Простите… какой план? И как это – терпеть?
– Терпеть тебе придется Фроста, – криво усмехнулся лорд Свер. – Я запрещаю вам разводиться. Эрслан не хотел бы, чтобы его дочь прослыла ветреной девицей, от которой сбегают мужья через считаные дни после храма.
Я и так не собиралась разводиться целый год, но ошарашенная категоричностью, самим фактом приказа и упоминанием отца, восстала против произвола:
– С чего вдруг запрещаете? Вы не имеете права!
Бледно-голубые глаза лорда холодно сверкнули.
– Когда это касается интересов крепости-града, имею.
Подавив возмущение, я вытянулась в струнку.
– Как прикажете, лорд-хранитель! Могу я узнать, о каком плане вы говорили?
– Мы планировали, что ты выйдешь замуж за Кастора Кастаноса, как ему и хотелось. Он вывез бы тебя из Вьюги, и по маячкам мы смогли бы узнать, куда и для чего.
Лорд говорил, а я понимала его через слово, огорошенная заявлением. Так я была подсадной уткой? И артефактами отчим меня увешал не для дельца, а по приказу лорда-хранителя? Вот почему их было много – перестраховывались. В голове не укладывалось!
– А можно с самого начала?
Мужчина сжалился надо мной и указал на кресло:
– Если хочешь, налей себе чаю и садись, Изольда. Это длинная история.
Рабочий день наступил, я спешила к мастеру Врану, но прояснить ситуацию сейчас важнее. Тем более это не прогул, если задержал сам лорд-хранитель.
– Благодарю, но от чая откажусь.
– Тебе известно, что принята на место защитника Ингра Летича?
– Да, осенью он пропал. Видать, сбежал, не выдержав условий нашей зимы.
Лорд покачал головой. Налив горячий напиток в чашку с защитным символом, принес мне и сунул в руки, пугая неожиданной услужливостью. Ух, сам лорд-хранитель подал мне чай – видать, расскажет что-то ужасное!
– Тело Летича нашли на месте последней стоянки твоего отца.
В горле пересохло от волнения, и я с силой сжала горячую чашку. Разумеется, я понимала, что лорд вспомнил об отце мимоходом, чтобы обозначить направление поисков, но совладать со смятением сумела не сразу.
Все еще не понимая, каким боком мое замужество и Кастанос относятся к погибшему коллеге, спросила:
– На Летича напали звери или нечисть?
– Нет. Целитель установил, что Летич умер от разрыва сердца.
Мороз прошелся по коже. Сделав большой глоток золотистого напитка с мятой, выдохнула:
– Молодой здоровый мужчина?..
Мой риторический вопрос проигнорировали.
– Он убегал от чего-то, Изольда. Его испугали до смерти, – зловещим голосом произнес лорд-хранитель, глядя мне в глаза. – И виноват в этом Кастанос…
Драматический момент откровения я испортила звонким чихом.
– Простите… И как Кастаносу, не владеющему магией, удалось запугать молодого мага до смерти?
– Есть свидетели, которые видели их ссору. Накануне исчезновения Летича давелиец пригрозил ему кровавой расправой.
Всего-то? Я считала нашего лорда-хранителя умнее.
– Ссоры и угроз достаточно, чтобы обвинить странного дельца в убийстве? Зачем вообще ему маг-защитник, выяснили?
– Этот, как ты говоришь, странный делец пытался опутать долгами и обязательствами всю стражу. Пришлось пригрозить увольнением, чтобы боевики перестали посещать его клуб.
А вот это уже кое-что. Хельга говорила, что он пытается заполучить власть в городе. Может, надеялся, что задолжавшая стража негласно станет подчиняться ему, а не только лорду-хранителю?
Я пристально вгляделась в седовласого мужчину. А что, если и он должник Кастаноса? Потому никак и не посадят его, а то, что он из Давелии – отговорки для наивных? Версию я тут же отвергла. Лорд Свер – потомственный аристократ и богач, опытный военный, он не станет играть в карты.
– Но главная цель Кастаноса – маги-защитники. Я уверен, что где-то есть нелегальная уршилевая шахта, щиты которой необходимо обновить, – продолжал начальник, не подозревая, какие кощунственные мысли бродят в моей голове. – Кастанос пытался перекупить договоры молодых защитников, даже Ларсона, но наш прямодушный гений не понял его намеков. И тобой делец заинтересовался сразу, как пришли документы из КУМа.
Я не спрашивала, откуда ему это известно – возможностей у лорда предостаточно. Невольно вспомнилось, как Кастанос, подыгрывая отчиму, назвал меня плохой целительницей, прекрасно зная, что я защитница.
Уршиль – национальное достояние Латории. За открытие новой жилы полагалась баснословная премия, а вот разработками занималось уже только государство. Незаконная добыча каралась сурово, с конфискацией имущества и темным пятном на репутации всего рода.
– Когда Марон пришел со своей проблемой, я понял, что это единственный шанс подловить давелийца на серьезном преступлении.
– Отчим рассказал, как стал должником? – Я помедлила, подбирая приличные слова без оскорблений. – Он играл в клубе?
– Кастанос пригласил его для консультации по купленным мехам. Марон очнулся, сидя за игорным столом с долговой распиской в руках.
Вероятно, не вернись я домой, отчим не заинтересовал бы Кастаноса? Мысль неприятная, но не лишена оснований.
– Его чем-то одурманили?
– Доказать не удалось. Если и были какие-то запрещенные вещества в крови, Янару они неизвестны.
Что и неудивительно, если зелья Кастанос привез из Давелии – не всякий латорийский целитель знает тамошнюю флору.
– Кастанос намекнул твоему отчиму, что желает взять в жены магичку, и слышал, что у него красивая дочь. Марон сразу прибежал ко мне с просьбой одолжить денег.
Волнуясь, я крутила на пальце кончик косы. Дурацкая привычка, знаю, но все никак не избавлюсь от нее.
– И
