Я мысленно согласилась со знаменитым английским естествоиспытателем. Правый верхний угол первой страницы и поля внизу были испещрены крошечными отверстиями. Оба этих места отличались еще и сильной замусоленностью.
– Мне думается, книжных червей привлекал не столько пергамент, сколько кожный жир, содержавшийся на пальцах читателей.
– Что наводит вас на такую мысль? – спросила Люси.
Я ждала подобного вопроса.
– Наиболее страдает и разрушается та часть листа, где пальцы читателей касаются его чаще всего, то есть в местах, до которых дотрагиваются, переворачивая страницу.
Я коснулась пальцем угла страницы. Внешне это выглядело как подтверждение моих слов. Но перед ведьминым взором пронеслась новая галерея лиц. Я увидела алчное лицо императора Рудольфа, нескольких незнакомых мужчин в одеждах разных эпох. Двое принадлежали к духовенству. Мелькнуло лицо женщины, которая что-то сосредоточенно записывала. Вторая женщина укладывала книги в сундук. И вдруг я увидела демона Эдварда Келли, воровато прячущего что-то внутрь корешка.
– Сильно повреждается и нижняя кромка листа. Если переносить манускрипт, эта часть прижимается к телу.
Люси разглядывала лист, не подозревая, какое диковинное слайд-шоу мелькает у меня перед ведьминым третьим глазом.
– Судя по всему, одежда того времени не отличалась чистотой. Засаленность тканей никого не волновала. Что тогда в основном носили? Шерсть?
– Шерсть и шелк.
Помедлив еще немного, я решила рискнуть всем: читательским билетом, репутацией и, возможно, даже своей работой.
– Люси, вы могли бы оказать мне одну услугу?
– Смотря какую, – ответила она, настороженно поглядев на меня.
– Я хочу дотронуться ладонью до страницы. Недолго, всего на несколько секунд.
Сказав это, я внимательно следила за реакцией Люси, пытаясь угадать, не вызовет ли она охрану.
– Диана, читателям строжайше запрещено трогать страницы. Вы и сами знаете. Если я вам это разрешу, меня тут же уволят.
Я кивнула:
– Простите, что поставила вас в неловкое положение.
– А зачем вам понадобилось дотрагиваться до страницы? – помолчав, спросила Люси.
Чувствовалось, любопытство в ней пересилило страх.
– Знаете, у меня относительно старинных книг… нечто вроде шестого чувства. Иногда оно рассказывает мне о них такое, чего не увидишь глазами.
Я слушала произносимые слова, сознавая всю их странность и нелепость.
– Вы никак… книжная ведьма? – настороженно прищурилась Люси.
– Вы правильно угадали. Она самая! – засмеялась я.
– Диана, я бы рада вам помочь, но мы сидим под камерами. Слава богу, что еще микрофоны не поставили. Все происходящее здесь записывается. Помимо записи, за нами вполне могут наблюдать по монитору. Фактически этого требуют правила… Слишком рискованно, – вздохнула она, качая головой.
– А если бы никто не видел, чем я тут занимаюсь?
– Как вы это сделаете? Пообрываете провода камер? Вначале здесь была всего одна камера. Кто-то попытался залепить ее объектив жевательной резинкой. Через пять секунд примчалась охрана, – сказала Люси.
– Я обойдусь без жвачки, но действие будет схожим.
Я окружила себя маскировочным заклинанием. Оно почти полностью скрывало другие магические действия. Затем я подняла правую руку и соединила безымянный палец с большим. В комнате появились пучки зеленых и желтых нитей. Они переплелись, и оба цвета смешались образовав новый – желто-зеленый. Его неестественный оттенок был хорош для обманных и сбивающих с толку заклинаний. Я собиралась завязать их в пятый узел, поскольку камеры видеонаблюдения шли наравне с брошенным вызовом. И сейчас же пятый узел вспыхнул у меня на правом запястье.
– Симпатичные татушки, – сказала Люси, разглядывая мои руки. – А почему вы для них выбрали серые чернила?
Серые? Когда включалась моя магия, руки светились всеми цветами радуги. Значит, маскировочное заклинание сработало.
– Серый хорошо сочетается с любым другим цветом, – выдала я первое объяснение, пришедшее мне на ум.
– Да. Интересное рассуждение.
Мои слова не слишком убедили Люси, но я не могла тратить время на объяснения.
Я вернулась к заклинанию. В дополнение к желтому и зеленому оно требовало и черный цвет. Я потянула за тонкие черные нити, окружавшие левый большой палец, и пропустила их через петлю, созданную большим и безымянным пальцами правой руки. Результат был похож на неканоническую мудру – одно из положений рук в йоге.
– Узел пятый – что колос спелый. Заклинание созрело, – прошептала я, следя третьим глазом за состоянием узла.
Желто-зелено-черное сплетение образовало неразрываемый узел с пятью перекрестьями.
– Вы никак заколдовали манускрипт Войнича? – спросила встревоженная Люси.
– Разумеется, нет. – Со времен Бодлианской библиотеки я приобрела некоторый опыт общения с заколдованными манускриптами и не позволила бы себе такую беспечность. – Я заколдовала воздух вокруг манускрипта.
Люси недоуменно посмотрела на меня. Я решила ей показать, как это выглядит, и провела рукой над первой страницей, держа ладонь в двух дюймах от поверхности. Благодаря заклинанию казалось, что пальцы замерли возле нижней части листа.
– Уж не знаю, что вы там пытаетесь сделать, но ваше колдовство не действует, – сказала Люси. – Вы дотрагиваетесь до края листа, как и должно быть по правилам.
– На самом деле моя рука вот здесь.
Я пошевелила пальцами, показывая Люси, что они находятся над верхней кромкой листа. Это напоминало старый трюк цирковых фокусников, когда женщину укладывали в ящик и распиливали пополам.
– Попробуйте. Не касаясь страницы, подвиньте руку, чтобы она закрывала текст.
Я убрала свою руку, освобождая место для эксперимента Люси. Она сделала так, как я предлагала: провела рукой между листом манускрипта и обманным заклинанием. Казалось, ее рука остановилась, достигнув края книги. Однако при внимательном наблюдении можно было заметить, что ее рука укорачивалась. Люси поспешно отдернула руку, словно обжегшись о горячую сковородку. Затем она пристально посмотрела на меня:
– Так вы… ведьма. – Люси проглотила слюну и улыбнулась. – Прямо от сердца отлегло. Я все время подозревала, что вы что-то скрываете, и даже побаивалась: вдруг это окажется чем-то неприятным или даже противозаконным.
Как и Крис, она ничуть не удивилась, узнав о существовании настоящих ведьм.
– Вы позволите мне нарушить правила? – спросила я, кося глазами на манускрипт.
– Только если вы расскажете мне о своих изысканиях. Этот проклятый манускрипт – настоящий бич нашей библиотечной жизни. Ежедневно мы получаем с десяток запросов на него и почти все отклоняем. – Люси вернулась на свое место и сделала вид, что наблюдает за мной. – Но будьте осторожны. Если ваша уловка раскроется, вы лишитесь библиотечных привилегий, а будучи отлученной от Бейнеке, вы, как историк, просто не выживете.
Набрав побольше воздуха, я взглянула на раскрытый манускрипт. Ключом к пробуждению моей магии было любопытство. Но если я хотела большего, нежели головокружительное мелькание лиц, тогда, прежде чем прикасаться к пергаменту, нужно было сформулировать четкий вопрос. Манускрипт Войнича наверняка содержал важные подсказки, касающиеся Книги Жизни и вырванных из нее листов. Сейчас я была уверена в этом, как никогда. Мне выпадал шанс узнать их тайну, но всего один шанс.
– Что Эдвард Келли засунул в корешок переплета этого манускрипта и какова дальнейшая судьба вложения? – прошептала я и осторожно положила
