– Эй! – зычно донеслось со второго этажа. – Серый, тащи сюда свою задницу. Мысли у меня есть.
Подобное панибратское обращение меня не расстроило. Красный Сокол уже один раз спас мою жизнь, прикрыв меня от гнева принца-воина, так что, махом осушив стакан с молоком и смахнув с губ крошки, я поспешил на зов. Второй этаж, показавшийся мне прошлой ночью крохотным, состоящим из одной спальни и узкого коридора, при дневном освещении предстал передо мной совершенно в ином свете. Сам коридор, темный, обитый деревянными плашками, вел куда-то далеко, почти за горизонт, а напротив двери в спальню обнаружилась еще одна, массивная, с железными вставками и огромным амбарным замком, величиной с мою голову. Проходя мимо нее, я ощутил легкое покалывание в пальцах и, посмотрев на руки, с удивлением обнаружил те самые сгустки тьмы, как в момент охоты на кабана. Внутри меня что-то похолодело, и я поспешил пройти мимо этой страшной двери. Как я ее в ночи не приметил, ума не приложу.
Голос Кроса слышался из соседнего помещения, чья дверь была распахнута настежь.
– Ну, где ты там? – послышалось недовольное ворчанье. – Живей. Скоро солнце в зените будет, а этот парень не может забраться по ступенькам!
– Да тут я, тут. – Я шагнул за порог комнаты и окончательно убедился в магических свойствах дома Красного. Зал, в котором я очутился, по своим размерам просто не мог быть на втором этаже лесной избушки. Помещение показалось мне огромным. Потолок убегал куда-то под облака. Полки с одеждой и обувью поднимались гордыми рядами, устремившись в бесконечность. Пожалуй, одежды бы тут хватило на целый город. Чего тут только не было. Плащи и накидки, сапоги и туфли, кафтаны и сюртуки, брюки и шаровары. Отдельным рядом шли шляпы всевозможных цветов и фасонов. Пряжки, ремни, парики и доспехи. Шпоры и ножны, седла и вещевые мешки, толстые бухты канатов и тонкая, почти прозрачная бечева.
– Впечатляет? – Немного подволакивая ногу, Крос подошел и изобразил, пожалуй, самую обворожительную улыбку, которую только может сделать продавец перед покупателем. – Это мое барахло. Так, на всякий случай оставил. Вдруг пригодится?
– Оставил? – надрывно поинтересовался я, в замешательстве вертя головой. – На всякий случай?
– Ну да. – Маг кивнул, откровенно любуясь полученным эффектом. – Я чего тебя, Серый, сюда позвал. Рядить тебя будем в приличного человека. Ты же даже издалека на некроманта-неудачника похож. Первый же разъезд заинтересуется, и не миновать беды.
– А если колдонуть?
– Это ты про вчера? Не, парень. Магия наваждения самая ненадежная и в любой момент может подвести. Принц Фалько был готов увидеть лесное чудище, огромное, косматое, с рогами. Вот все и вышло гладко, а если попадется последыш, то мигом поймет, что к чему. Мы пойдем другим путем. Прежде всего, надо сделать твои волосы темными, а то уж больно заметно.
Маг долго листал толстый фолиант, что-то бормоча под нос, а затем хлопнул в ладоши, и откуда-то с последней полки рухнула коробка, доверху наполненная пузырьками с краской. Рядом брякнул большой серебряный таз и ловко приземлился здоровенный кувшин с водой. Сев на пол и наклонив голову, я предоставил себя в руки Кроса, и работа закипела. На голову мне лились странные пахучие снадобья. Некоторые пахли просто восхитительно, от других шел смрад преисподней, однако по завершении часа, бесцеремонно окунув мою голову в таз с водой, Красный маг опустил руки.
– Ничего не выходит, – устало пояснил он. – Видимо, магия. Ты думаешь, почему у меня на башке волос нет? Неправильное заклинание. Теперь они вообще нигде не растут. Я раньше сильно переживал, но после второй сотни лет уже не обращаю внимания. Видимо, и Кот что-то натворил. Придется довольствоваться шляпой.
Вытерев руки о полу собственного плаща, лысый волшебник свистнул, и вокруг меня закружил хоровод из шляп, паря над моей макушкой на расстоянии нескольких миллиметров. Когда очередная шляпа застывала надо мной, Крос критически осматривал полученный результат и отрицательно качал головой. Шляпы хороводили по воздуху, трепетали перьями и полями, и под конец на мою голову опустилась широкополая черная шляпа с заломом и черной лентой, охватывающей тулью.
– Подходит, – довольно пояснил Крос и вновь свистнул, прогоняя парящие головные уборы. – Теперь к одежде.
Затем подобная примерка произошла с летающим гардеробом, и в итоге я стал обладателем черной кожаной куртки с серебряными пуговицами в два ряда, штанов, исполненных из кожаных полосок, добротного комплекта шерстяного нижнего белья, пары перчаток с крагами и сапог для верховой езды, тупоносых, с низким каблуком. Картину завершил плащ с серебряной заколкой в виде двух скрещенных ладоней. Переодевшись, я подошел к большому зеркалу, стоящему посреди зала, и прошелся туда и обратно, любуясь на полученный результат.
– Вылитый Ван Хельсинг, – заключил я, любуясь своим отражением. С новым обликом я почти смирился. Голый подбородок и шрамы уже почти меня не волновали, а чуть красноватые и воспаленные глаза альбиноса и белые брови теперь уверенно скрывались в тени широкополой шляпы. Если же я поднимал воротник куртки, то и волосы переставали быть такими заметными. – А оружие мне дадут?
– А зачем оно тебе? – усмехнулся Крос. – Ты им умеешь владеть?
– В моем мире от холодного оружия давно отказались, – посетовал я. – Луки, мечи, кольчуги – все это ушло в прошлое. Теперь воюют по-другому.
– Ну, вот и не надо тебе ничего. Оружие притягивает неприятности. Слишком дорогое вызывает зависть, слишком дешевое – насмешку. Ты, по сути, маг, а магу железо ни к чему.
– Да я и делать-то ничего не умею, – опешил я. – А если на меня дикий зверь нападет или разбойник решит ограбить?
– От зверя беги, – отмахнулся Крос, – а что до разбойников, так вряд ли они захотят напасть на безоружного. Мало ли что у него под плащом.
Надо сказать, что верхом я ездить не умел, но если бы это касалось лошади, то полбеды. Сварги, огромные рогатые медведи с черной шерстью и свирепым оскалом, каким-то чудом оседланные и смирно стоящие бок о бок во дворе, вводили меня в состояние ступора.
– Хороши! – Выйдя за мной, Крос запер дверь и положил ключ от замка на привычное место, за наличник. – Ничего им не страшно. Ни пески, ни снег,
