– Погоди, – остановил Ингу Дэн, когда женщина собралась перевернуть страницу. – Бабкин и Сергеев, которые изнасиловали Анну, вскоре после случившегося погибли. Я узнал об этом буквально на днях. Одного из них насмерть сбила машина. Другой, кажется, умер от отравления паленой водкой.
Лиза в ужасе воззрилась на него, затем перевела взгляд на мачеху.
– Думаю, нам стоит закрыть этот альбом, – прошептала она.
– Там еще есть один рисунок…
– Того, как погибаю уже я? – нервно усмехнулся Дэн. – Впрочем, Анна отчего-то меня пощадила.
Он сам перевернул страницу. Анна только начала рисунок и остановилась, будто что-то ее прервало. Это оказался лишь схематичный набросок человеческой фигуры. Но понять, кто бы это мог быть – мужчина, женщина, – и что с ним собиралась «сделать» художница, еще было нельзя.
– Она просто не успела дорисовать, – произнесла вслух Инга то, что они втроем подумали. – Это, возможно, был ее последний набросок.
– Можно сказать, мне повезло. Потому что не знаю, какую участь уготовила мне Анна.
– Ты всерьез думаешь, что она могла рисунками призывать ситуации? – спросила Лиза. – Может, она лишь предвидела будущее?
– Мне так не кажется, Лиз.
– Давайте отдадим ключи, поедем домой и уже там подумаем, – предложила Инга. – Здесь мы «нагостились».
Она спрятала альбом опять среди книг. Дэн вышел последним, с силой захлопнул дверь и окликнул:
– Инга, погоди! Давай я верну ключи.
Он неплохо умел разговорить женщину, любого возраста. И хоть соседка ему показалась хмурой и необщительной, Дэн не терял надежды выведать у нее больше сведений об Амалии и ее погибшей сестре.
Так и вышло. Соседка клюнула на крючок, когда Дэн как бы между прочим заметил, что о доме узнал от самой Амалии и знает, как она горюет о гибели сестры.
– Да ну! Горюет! – фыркнула женщина и уперла руки в крутые бока. – Да они с Аней, царствие той небесное, всю жизнь как кошка с собакой цапались! Обе были с гонором. Иногда орали так, что аж я слышала. Не знаю, как в этом аду бедная Тамара выживала. О покойниках плохо не говорят, но Анна всегда Амалии перечила. Будто нарочно. Впрочем, ее тоже понять можно. Тамара как-то пожаловалась мне, что Амалия обвиняла сестру в смерти матери. А в чем малютка-то виновата? В том, что появилась на свет, а родительница тяжелые роды не перенесла?
Женщина махнула рукой и, резко оборвав себя на полуслове, развернулась и скрылась в своем доме. Дэн вздрогнул от звука захлопнувшейся двери и, посмотрев на дожидающихся его Лизу и Ингу, пожал плечами. Мол, что вышло.
– Мне не дает покоя одна вещь, – сказала Лиза, когда они уже сели в машину. – Возможно, Анна обладала способностями либо предвидеть события, либо их прогнозировать. Может, умела что-то еще. Мы знаем лишь то, что она погибла. Однако ловушку подстроил тот, кто не понаслышке знаком с магией.
– Зажигалку могли «заговорить» у кого-то, кто такие вещи практикует. Или она лежала там уже очень давно, – ответила Инга.
– След был ясный, четкий, совсем свежий, – возразила Лиза. – Как и те образы, возможно, были воспоминаниями Анны.
Дэн задавался теми же вопросами, что и Лиза. В этой истории с Анной и Амалией что-то, на его взгляд, не складывалось. Что-то казалось лишним, а чего-то не хватало. Дэн решил, что вечером, когда уляжется дневная суета, он посидит в одиночестве над тетрадью и все хорошо обдумает. Так, как если бы работал над очередной книгой.
Остаток дня они провели, готовясь к походу. Дэн категорично выступил против того, чтобы в горы отправлялись Инга с Лизой. Без мужчины двум женщинам там находиться опасно. Он даже поспорил с Ингой и пригрозил этой «искательнице приключений», как он осмелился ее назвать, жалобой Чернову. Инга не рассердилась, а рассмеялась. Но, однако, она заметно волновалась и за то, как без нее будут муж и сын, и за падчерицу. Видя ее метания и нервозность, Дэн уговорил-таки Ингу остаться, и Лиза с ним согласилась.
– Дэн, только Лиза должна соблюдать строгий пост во всем. Во всем – это касается и пищи, и разговоров, и ваших отношений. Она должна провести эти дни как в отшельничестве, – напомнила, сдавшись, Инга.
– Не волнуйся. Я к Лизе не прикоснусь. И отвлекать разговорами тоже не стану. Буду со стороны наблюдать и охранять.
12
Встали они на рассвете. Инга отвезла их с полным снаряжением в поселок в горах, откуда начиналась пешая дорога. И там, на пыльной дороге, которая обрывалась круглым пятачком, они попрощались. Лиза чувствовала, что мачеха уезжает с тяжелым сердцем, тогда как сама она была настроена позитивно. Ее не пугали ни трудности дороги, ни отсутствие условий, ни то, что ей придется провести несколько дней в молчаливом уединении, несмотря на присутствие Дэна. Эта дорога была для нее подобна пути паломницы к святым местам.
Первую половину первого дня они с Дэном прошагали бодро, все еще развлекая друг друга разговорами: строили версии происходящего, говорили о его книге и о прочитанных. Дорога на этом участке хоть и вела вверх, тоже казалась легкой. Лямки рюкзака еще не натерли плечи, спина пока не ныла от тяжести, ноги не гудели от восхождения. Да и пейзажи не казались уныло-однообразными: то и дело, словно затеяло с ними игру в прятки, из-за очередного поворота проглядывало море, а сочная тень, падавшая от деревьев, давала возможность отдохнуть. Но во второй половине дня, когда они дошли до очередной площадки, дорога сузилась почти до тропы и круто повела вверх, так, что на каких-то участках им приходилось взбираться едва ли не на четвереньках. Пот, струившийся по лицам, смешивался с желтой пылью и оставлял на щеках и лбах разводы, похожие на маскировочную раскраску. Это было бы смешно, если бы оставались силы на смех. Лизе казалось, что они взбираются уже целую вечность. От мысли, что им предстоит еще день похода, начинало мутить. Есть не хотелось, но Дэн заставлял ее то пить маленькими глотками воду, то протягивал шоколад. Добравшись до нависавшего над пропастью выступа, они обнаружили небольшое углубление и присели отдохнуть в прохладе и тени.
– Солнце скоро начнет садиться, – после того как выровнялось дыхание, сказал Дэн. – Нам надо успеть найти подходящее место для ночевки. Идем мы хорошо, из графика не выбились. Я ожидал худшего, если честно.
– Куда уж хуже! – простонала Лиза, вытягивая гудевшие ноги. Сможет ли она завтра повторить подобный подвиг? С непривычки тело наверняка будет болеть так, будто его закидывали камнями.
– Ты молодец, – похвалил Дэн и вытер пот со лба тыльной стороной забинтованной ладони. Лиза не сдержала улыбки, увидев, что он использует повязку вместо платка. Неудивительно, что бинт не только потемнел, но и растрепался. – Пойдем? – не столько спросил, сколько скомандовал Дэн. Лиза убрала в рюкзак бутылку с водой и молча поднялась.
И все же, несмотря на безумную усталость, ночью она долго не могла уснуть. Тело гудело, но голова была ясной, как никогда. Дэн в отличие от нее заснул мгновенно. Завернувшись в свой спальник, он лежал совершенно без движения и так тихо, что не слышалось даже его дыхания. Возможно, и сны ему не снились. Лиза еле сдержала порыв выпростать из спальника руку и прикоснуться к Дэну. Не сейчас. Потом, когда они вернутся, у них будет еще множество совместных ночей. Может, не таких звездных и не таких экстремальных – на узком плато высоко в горах, далеко от моря и близко к небу, – но, без сомнений, наполненных любовью. Она еще долго гадала на звездах,
