Ну да, та же СВТ смотрится совсем новой.
– А с патронами к нему как? – в глубине души все еще сомневаясь, поинтересовался я. Если патронов мало, возьму все-таки СВТ. Или АКМ.
– С винтовочными патронами НАТО на удивление все хорошо. Можно даже сказать, отлично. Не так, как с отечественными, но и не бедствуем.
– Тогда беру.
– Тогда слушай. Дай-ка мне его. – Язык у Гриши немного заплетался, но говорил он внятно. И доходчиво. – Как и у любого другого образца, имеется у ФАЛа несколько недостатков. Он требователен к чистоте и нуждается в регулярном обслуживании. Не «калашников»: повалял тот в болоте и очередями от пуза, пока боекомплект не закончится. Тяжеловат, габаритен, и приклад не складывается. А этот экземпляр еще и огражданенный. То есть лишенный возможности вести автоматический огонь. К тому же магазины к нему у меня только на двадцать патронов. Так, с недостатками, пожалуй, все.
«Куда уж больше!» – кисло подумал я, вновь охваченный желанием заполучить АКМ. Или СВТ.
– Теперь о его достоинствах. Прежде всего это замечательный бой при стрельбе одиночными. Действительно замечательный. Тут старине АКМу до него далековато. Ну и мощный патрон. Слышал я, что однажды из ФАЛа в одиночку гвайзела положили. Представляешь, даже магазин при этом не расстреляли! Хотя как тебе этот факт оценить…
– А что ты себе его не возьмешь, если он весь такой особенный?
– Э-э-э, парень! У моего АК при стрельбе с отсечкой на три патрона скорострельность до тысячи увеличивается. А учитывая сблансированную автоматику, я все три пули в точку кладу. Хотя было время, и с «Сайгой» побегал. Причем гладкоствольной. Кстати, знаешь, как твой ФАЛ называют? – спросил он, хотя ФАЛ совсем еще не был моим, и я сомневался, что он им станет.
– Как?
– «Правая рука демократии», во как!
– И что, от этого он стал легче, короче и надежней?
– Ты даже не сомневайся, стоящая вещь!
– Беру, – наконец-то принял решение я, в тот момент сам себе противный тем, что никак не могу сделать выбор.
– И правильно! Все-таки с таким боем и патроном равных ему мало. Тогда слушай сюды. Газоотвод у ФАЛа регулируемый. Впрочем, как и у СВТ, на которую ты все время поглядываешь.
Насчет СВТ знаю. У нее в зависимости от температуры окружающей среды регулировки разные, и, если выйти из теплого помещения на мороз, могут случиться казусы. А могут и не случиться, если газоотводная трубка именно на мороз и отрегулирована.
– Так вот, отвод газов на ФАЛе можно перекрыть полностью. И тогда после каждого выстрела придется дергать затвор, но на бое этот факт отразится в лучшую сторону. Сейчас я тебе еще разборку покажу, где и что чистить и прочие тонкости.
– Ну и что тут у нас? – раздалось за нашими спинами, и мы с Гришей вздрогнули от неожиданности.
– Грек, ну что ты людей пугаешь?! Не мог чем-нибудь скрипнуть? Или споткнуться, например? До инфаркта доведешь!
– Это тебя-то до инфаркта? – Грек усмехнулся. – Для этого как минимум пару гвайзелов необходимо сюда загнать, да и то не факт. Так, Гриша, – обратил он внимание на флягу, которую тот и не подумал спрятать, – через день выход. То есть сегодняшний вечер последний, когда можно расслабиться. С завтрашнего дня – ни-ни! Все понятно?
– Георгич, ты даже не сомневайся! – заверил его Гриша.
– Тогда о насущном. Что наш новый боец себе подобрал?
– А вот его, – продемонстрировал Гриша ФН ФАЛ, который по-прежнему держал в руках. – Говорит: и как я раньше-то без него жил?!
Грек взглянул на меня. Пришлось утвердительно кивнуть.
– Разумный выбор. По крайней мере для того, что нам предстоит в ближайшие дни. А там уже будет видно.
Перед тем как уйти, он еще раз посмотрел на Гришу, но тот его взгляд выдержал.
– Георгич, я же сказал: все будет пучком!
– Каску выдать ему не забудь.
– Не забуду.
– Ну что, разобрался с его устройством? – некоторое время спустя поинтересовался Гриша.
– Да.
Не сказать, чтобы оружие было моими первыми игрушками, но подержать его я успел достаточно, пусть по большей части и спортивное.
– Ну, коли так, ставь его вон в тот шкафчик, он теперь твой. Почистишь потом, постреляешь тоже. У нас сегодня мероприятие в кафешантане. Заодно и познакомишься со всеми поближе.
В оружейном шкафчике прежний владелец оставил масленку, ветошь и шомпол непонятно от чего именно. И еще фото. Молодая симпатичная девушка загадочно улыбалась, глядя куда-то за плечо фотографа. Обратная сторона была чистой, без надписи.
– Шкафчик раньше кому-нибудь принадлежал?
– Пашке Козырю.
– И что с ним стало?
– То, что станет с любым, кто перестанет вскидывать оружие на каждый подозрительный шорох. В общем, нет его больше, и шкафчик теперь твой. Пользуйся.
Как нет и всего того, что у него здесь хранилось. Под конкретные задачи. Растащили. Ну что ж, это их право.
– Вот патроны и оба запасных магазина. Закрывай, и пошли. Нас ждать не станут.
– А замок есть?
На всех остальных шкафчиках он имелся.
– Замка нет. Но ты не боись, никто ничего не тронет.
Я не боялся, но и оставить шкафчик вот так не мог. И потому поступил просто, завязав на петлях веревочный узел. Вот только сам узел был не из простых: не знаешь секрета, ни за что его не развяжешь – только резать. Замки на остальных шкафах больше всего походили на декоративные, для видимости. Сломать такие легко, но основная их задача заключалась в том, чтобы дать хозяину знать – в шкафчик кто-то заглянул. А с ней и моя хитрая завязочка справится.
– Диковинный у тебя какой-то узел, – заметил Гриша. – Ни разу такого не видел.
– Диковинный, – кивнул я. – И надежный.
Сосед по лестничной площадке всю жизнь по морям боцманом ходил. Он-то меня ему и научил.
«Это еще со времен парусного флота, – рассказывал сосед. – У каждого моряка имелся свой рундучок, в котором он хранил вещи, деньги и прочее. Но какие тогда замки? Да и толку-то с них… Амбарный не повесишь, а маленький той же свайкой сломать в два мгновения. Тогда-то такие узелки и применялись. Причем у каждого был свой секрет, иначе какой в них смысл. С той поры много воды утекло, сейчас они как будто бы и без надобности. Но глядишь, и пригодится».
Пригодилось. Откуда-то из глубины дома донесся гул оживленных голосов, который прекратился со стуком закрываемых входных дверей.
– Ну все, пошли. – Гриша пританцовывал от нетерпения. – Не поторопимся, точно придем к шапочному разбору.
– Ты иди, я чуть позже. Где кафешантан знаю, не заблужусь. Кстати, вон оттуда гаечку взять можно?
На самом краю верстака стояла металлическая банка из-под пресервов, доверху наполненная всякими болтиками, шайбочками и гайками.
– Тебе-то она зачем?
– Спуск у нагана тяжеловатый, – пояснил я. – В рукоятке под пружину гаечку подложу, он полегче станет, почти со шнеллером.
– Откуда знаешь? Приходилось уже?
– Нет. Читал где-то. Так что знаю чисто теоретически, – ответил я, одновременно скручивая щечки на рукоятке нагана.
– Получается, ты у нас теоретик? Профессор уже есть, а теперь и теоретик объявился. Подлинник, – заглядывая мне через плечо, сказал Гриша.
– Кто подлинник?
– Да наган твой.
А когда я недоуменно на него покосился, пояснил:
– В последнее время укороченные
