Оказавшись на перекрестье множества взглядов, парни даже запнулись, потому что причины всеобщего внимания не поняли. Однако предупреждающий взгляд Яшки поймали быстро, после чего как-то напряглись и бочком-бочком сдвинулись в сторону. Но, убедившись, что верзила не делает движений навстречу, что он трезв и вроде не собирается буянить, слегка успокоились. Затем осторожно присели на свободную лавку, поискали глазами служанку, желая сделать заказ, и лишь тогда увидели, кто стоит на почетном месте вышибалы у двери.
— Чего уставились? — грозно осведомился маленький негодник, когда челюсти у мастеровых со стуком ударились о столешницу. — На мне что, лики святых писаны? Третья рука отросла? Еще один глаз открылся? Может, вас мама не учила, что невежливо пялиться на людей?
— Ты кто такой? — наконец поперхнулся один из парней.
— Стою тут, охраняю, — без тени сомнения выдал пацан, демонстративно звякнув болтающимися наручами. — Не видно, что ли?
Яшка в углу с тихим стоном закрыл лицо руками.
— Дык это… — непонимающе переглянулись парни, не зная, как реагировать на такое заявление.
Но наручи были настоящие, литые, те самые. Откуда бы пацану взять их?
— А что не так?! — совсем грозно осведомился малец. — Вы зачем пришли? Завтракать? Или на меня смотреть?
— Кхе… — мучительно подавился Яшка, явно испытывая желание упасть лицом в горячую кашу. — Кхе…
Пацан быстро глянул в ту сторону.
— Я не понял, что случилось? Тебе, приятель, еда наша не по вкусу пришлась?! Не нравится?
— Нра… вит… ся, — просипел опасно побагровевший верзила. — Я в восторге…
— То-то же, — хмуро кивнул пацан. — Пришел есть — ешь. Не хочешь — скатертью дорога. Нам тут неблагодарные гости не нужны. И те, кто не ценит наш скорбный… э-э-э… в смысле тяжелый… труд — тоже. Деньги-то есть заплатить, громила?!
— Д-да, — из последних сил выдавил из себя Яшка.
— Тогда сиди. Не трону. А вы двое — заказывать будете?!
Парни оторопело уставились на здоровяка, не посмевшего на мальца даже вякнуть. Растерянно переглянулись. Собрались было что-то спросить, но пристальный взгляд сопляка буквально пришпилил их обратно. Не успев раскрыть рот, они как-то странно икнули.
Мальчишка тем временем неторопливо прошел вдоль стола, заложил руки за спину и вдруг гаркнул:
— Улана!
— Бегу, бегу! — откликнулся из-за стены звонкий девичий голосок. — Что, пора второе нести?
В то же мгновение из кухни выпорхнула симпатичная племянница хозяина, неся уставленный мисками поднос, машинально кинула взгляд на дверь, а потом наткнулась на преобразившегося приятеля и едва не выронила свою ношу.
— Ой, мамочки!
— Гости у нас, Улана, — внушительно произнес мальчишка, явно кому-то подражая. — Спроси, чего надобно. Чего желают откушать?
— Т-ты… чт-т-то это… и п-почему…
— Гости, говорю, пришли. — Сопляк невозмутимо сложил руки на груди, словно не замечая промелькнувшей в ее глазах паники. — Накорми, напои, обиходь. У нас заведение честное, приличное, гостям мы всегда рады. Ну? Что стоишь? Люди ждут.
— А-а-а… Ч-чего изволите? — наконец сумела выдавить девушка, все еще диковато косясь на пацана.
Тот благожелательно кивнул, а за спиной погрозил присутствующим кулаком, потому что несчастный Яшка уже сползал под стол от такого позора. Купцы откровенно давились своими бородами, сидящие рядом охранники кашляли почти непрерывно. Терг с побратимами молча отсалютовали, показывая, что оценили спектакль, а между собой так же молча поспорили, сколько пинков Яшке и мелкому проказнику достанется потом от строгого бати.
Поскольку все взгляды были прикованы к неловко мнущимся парням, появление нового действующего лица осталось практически незамеченным. Вернее, Терг с напарниками краем глаза отметили, что по соседству с купцами пристроился белобрысый парнишка в поношенной одежде. Но тот был не вооружен, резких движений не делал и, едва присев за стол, заинтересованно уставился на разворачивающуюся сцену. Правда, быстро сообразил, что к чему (видно, знал настоящего вышибалу в лицо), и хитро улыбнулся.
— Итак? — продолжил все тем же внушительным голосом пацан, грозно изучая растерянных парней. Те выжидательно уставились в ответ, явно не зная, куда себя девать. — Чего сидим? Кого ждем? Заказывать будете или нет?!
— Мы… это… Мы не голодные.
— Чего?! — возмутился малец, неожиданно растеряв всю свою значимость. — Зачем тогда приперлись? Своими штанами лавки обтереть? Улана, брысь! Не будем мы их кормить! А вы… раз сытые…
Вошедший последним юнец от восторга аж по коленкам себя хлопнул, выразительно показав «вышибале» большой палец. Правда, слегка перестарался с эмоциями и выронил шапку, которую держал под мышкой, но быстро нагнулся, едва не толкнув одного из купцов вихрастой макушкой, и вернул ее на место. Спрятал для верности за пазуху и поднял на пацана отчаянно веселый взгляд.
Тот неожиданно хмыкнул и отошел от краснеющих парней.
— Что? Тоже решил повеселиться за чужой счет?
Юнец понимающе хихикнул.
— Еще бы.
— Ясно. Ты как, перекусишь?
— Ага, конечно… то есть… ой! — Незнакомец вдруг звучно хлопнул себя ладонью по лбу. — Я ж кошель дома оставил! Вот балбес! Придется возвращаться… Ты уж прости, друг. Хочется есть, да не на что. Сейчас сбегаю, кошель заберу, а потом прибегу снова. Ага?
— Ну беги, — странно хмыкнул пацан, отойдя на шажок и почти коснувшись плеча Терга. — Беги… друг.
Парень, закивав, проворно вскочил, старательно прижимая полы обшарпанной куртенки, с выражением искренней досады на лице покачал головой, вздохнул, раскланялся. А потом действительно побежал на улицу, торопясь, как на пожар. Правда, бежал он недолго — ровно до закрытой двери. Успел только коснуться ручки, уже расплываясь в непонятной усмешке, как тут что-то с огромной скоростью просвистело через зал, так быстро, что никто даже опомниться не успел. Это странное нечто стремительным снарядом промчалось мимо ошарашенных людей, с лиц которых еще не сошло выражение искреннего веселья, звонко треснуло торопыгу по темечку. Проворно отскочило, жалобно зазвенев по деревянному полу кучей глиняных осколков. Юнец сдавленно охнул и, споткнувшись, грохнулся на пол, выронив из-за пазухи подозрительно звякнувшую шапку.
В зале мгновенно повисла безрадостная тишина.
— Надо же, попал, — удивился пацан, опуская руку. — Ты гляди-ка… на бегу, да с разворота… Вот я молодец!
Терг неверяще глянул
