Чек спрыгнул на гальку, с лязгом выволок из машины тачку и закинул на плечо багор.
– Привет, нищеброды! – крикнул он. – Я погляжу, со всего Холмска параша стеклася…
Собравшиеся на Чека внимания не обратили, продолжили смотреть в воду. Они знали, кто он такой, и вступать с ним в ссоры не решались.
– Ну что, – ухмыльнулся Чек, – надо и поработать немного. Мне кажется, вон там хорошее место, много трупов.
Чек указал багром в дальнюю сторону гавани. Там на берег выбросился вельбот, своим корпусом он создал дополнительную ловушку, в которую успело набиться множество бревен. Отмель, трупов на ней скопилось особенно много, и достать их было легче.
Чек взялся за ручки тачки и, толкая ее перед собой, направился вдоль пляжа. Он шел широко, направляя тачку на встречных божедомов, плюя в их сторону, кашляя и сморкаясь. Останавливался, замахивался багром на стоящих непозволительно близко и ругался. Он ругал ханов, которым давно пора вернуться в свой ненаглядный Китай и сдохнуть под радиоактивным пеплом. Ругал японцев, которые сыто устроились в своей косоглазой империи, они там вовсю жрут собак, а мы тут дохнем. Корейцев, которые вообще недостойны называться людьми, потому что все это затеяли именно они, Ким Ын Юн, будь ты проклят вовек. Американцев – он соберет в себе силы и девятого пойдет в город кинуть камень в проклятого чипсожора, который раскормился на его, Человека, костях, говорят, он в день съедает по полсобаки.
Я шагал за ним. Божедомы, в большинстве своем ханы, были покорны. Лишь у немногих в глазах вспыхивала быстрая ненависть, и тогда я останавливался и ждал, пока она погаснет. Потому что ханов надо держать в строгости. А то на голову сядут.
Место у вельбота оказалось занято. Два довольно крепких мужика с вызывающими баграми, крашенными в яркий зеленый цвет. Высокие и белые – то ли финны, то ли поляки, не знаю, раньше я их не видел. Наверное, из новеньких, с прошлогоднего парохода. На спинах бубей нет, но, может, просто набить еще не успели.
– Вот тут и будем стараться, – сказал Чек и наехал тачкой на ногу финна.
Финн не отступил. Напротив, стал упертее. Только финнов нам не хватало…
– Отошел! – рявкнул Чек. – В сторону! Я вам покажу сейчас Калевалу, вать машу! Вы, трупоеды чухонские, в сторону!
Финн остался на месте. Устойчивый такой. Другой несколько посторонился. Потому что Чек умел быть страшным.
– Ты кто такой, пермоляйнен?! – спросил Чек. – Ты кто такой, немочь самоедская? Я – Прикованный к тачке! А ты, ты кто? Ты, перхоть подзаборная, муми-тролль недовыжатый…
Финн оглянулся в поисках поддержки у другого финна.
– Вон! – рявкнул Чек. – Вон пошел, пока ходится!
Финн отступил на шаг.
Чек достал из кармана железную челюсть и вставил в рот.
– Я тебя сейчас на кадык поставлю, и мне за это ничего не будет, – сообщил Чек и начал необычайно ловко раскручивать над головой багор.
Финны сдались и побрели прочь, искать новое место.
– Вот так с ними и надо, – сказал Чек. – Примитивные этносы понимают только грубый язык силы, запомни это.
Он воткнул багор в гальку и уселся на тачку. А руки дрожали, я заметил. Нет, Чек решительно постарел.
– Работы много, – кивнул он на воду. – Скорее всего, зажмут по полкружки за штуку. Ну, если хотя бы по четверти и то неплохо. Тут за пару часов на мешок можно повытаскивать. Начнем, что ли?
Но мы не начали, пока не появился представитель Санитарного Департамента с мегафоном и не объявил, что работы можно производить единственно по сигналу, а вытащенные бревна складывать на берегу штабелями как можно дальше от береговой линии.
– Докатились, – Чек презрительно плюнул в воду. – Корейцы учат меня, как надо штабелировать жмуров! Да я этим сорок лет занимаюсь! Скоро они меня будут учить, как правильно собак жрать…
Со стороны «Мирного» послышался тяжелый мясной звук, точно внутри что-то оборвалось.
– И куда мы их девать станем, – спросил Человек, – когда повытаскиваем? Другой танкер подгонят?
– Вряд ли. Так быстро свободный танкер не найдешь, они все расписаны…
– Закапывать, что ли? Куда закапывать? И так земли не осталось, а если еще мертвяков закапывать… Слушай, а если их в котлован обогатительной фабрики завалить, а? Наверное, войдут. Там же солидный какой котлован…
С чего-то вдруг Чек озаботился проблемой утилизации бревен. Хотя у него сейчас хорошее настроение, вот фантазия и разыгралась.
– Не, – помотал головой я. – В фундамент нельзя закатывать, потом пустоты образуются. Будут жечь, скорее всего.
– Как жечь? Они же сырые теперь. Размокли… Как их жечь-то?
Какая разница? Наше дело вытаскивать, жгут пусть пожарные.
Подошел знакомый кореец из Санитарного Департамента, доктор Пхен. Я узнал его – два года назад он заведовал в нашем округе публичными виселицами, а сейчас, значит, поднялся. Странно, обычно корейцев на официальные должности не пускают, а этот пробрался. Доктор Пхен, толстый такой Пхен, что для нашего времени необычно. Корейцы страдают от голода сильней остальных, отчего крайне неразборчивы в пище, зачастую питаются земляными червями и поклоняются Чучхе, бесу из чащи.
Доктор Пхен изложил план – вытаскиваем трупы баграми, складируем их вдоль откоса, жжем напалмом и из огнеметов, закапываем бульдозерами, снова жжем. Работы много, но к вечеру должны успеть, и лучше успеть, поскольку ночью снова ожидается шторм, и никому не надо, чтобы бревна унесло в море.
– Поспешай! – прикрикнул доктор Пхен. – Поспешай-поспешай! Работай!
– Я сегодня ночью обоссался, – громко сообщил Чек Пхену. – От страха и отвращения. А знаешь почему? Мне приснилось, что я – это ты.
Доктор Пхен посмеялся и отправился дальше, Чек плюнул ему в спину, но доктор Пхен не обернулся.
Я двинулся с багром к воде.
Чек потащился за мной с тачкой, по пути рассказывая свою очередную историю. Они у него каждый раз другие, так что я подозреваю, что Чек их все-таки выдумывает. Если бы не выдумывал, то он бы повторялся, а он не повторяется.
– А ты знаешь, что «агент V» придумал дерматолог? – начал Чек. – Цернштоллер, известный ученый, гений. Все знали, что рано или поздно война случится. И готовились. Кожу жидкую разрабатывали, чтоб в полевых условиях можно использовать. А потом вдруг выявилось побочное воздействие. Совершенно случайно он опрокинул пузырек в аквариум…
Мне не хотелось болтать о гениях былых времен, хотелось, чтобы поскорей наступил вечер. Послепослезавтра чтобы наступило. Трупы – это здорово. Когда один-два. Но таскать их целый день… Нет бы подогнать дночерпалку, полчаса работы – и все бревна на берегу. Но черпалка
