Передвигаясь дальше на двухколесном «коне», он ехал, пока не закончилось топливо, и заночевал в мотеле при заправочной станции. А когда утром проснулся, вдруг обнаружил, что… находится в совершенно другом отеле. Хотя на календаре в общем зале значилась все та же дата, перемещения во времени не случилось, однако выглядело вокруг все так архаично, словно он лет на триста сместился в прошлое.
Пришлось констатировать, что, пока он спал, произошел еще один сбой системы, и сменилось не время, а реальность. Здесь развитие цивилизации каким-то образом замедлилось, и к рубежу двадцатого и двадцать первого столетий реалии еще оставались на уровне семнадцатого – начала восемнадцатого века…
Сбылось его желание оборвать концы, кардинально скрыться от преследователей, разыскивающих Джерри Бездомного в мире, где реален город Эмпайр-Бэй? Для какой-нибудь иной параллели – вымышленный, являющийся всего лишь частью сеттинга компьютерной игры.
Вселенная многообразна до бесконечности. Все, что кажется выдуманным, нафантазированным в одном мире, обязательно реализовано в другом. Человек просто не способен додуматься ни до чего такого, что не существовало бы где-то, как-то, когда-то еще…
Так Странник перебрался в параллель, где его не искали. Что любопытно, долларовый кэш, экспроприированный им в черном баре, превратился в прямом смысле в звонкую монету – золотую и серебряную. Целый увесистый мешочек. И одежда у него сменилась: к моменту пробуждения он владел вещами, соответствующими уровню эпохи.
Заботливый какой сбой системы, надо же. Спасибо, что еще сказать. Не пришлось снова разбойничать голышом на большой дороге.
Курс тем не менее не изменился. Необходимо добираться туда, где расположен Трот. Если даже Зоны в этой параллели нет совсем, придется убедиться собственными глазами. Хотя сомнительно, что нет. Иначе он бы сюда не переместился.
И это более чем любопытно, между прочим, исследовать, как взаимодействует с инородной отчужденкой человечество, не эволюционировавшее до паровых машин, затем ДВС, электричества, авиации, ядерной энергии, космических кораблей и компьютеров… В принципе можно было бы податься в обратном направлении, на запад, и разыскать местный аналог Ареала Визита, но для Миссии это пока не актуально. Вначале надо бы подчистить все, что нужно, пройти все пункты в Троте. Ключевом, важнейшем из всех плацдарме отчуждения…
И он продолжил движение, направившись к океану, и путь его привел в какую-то гавань, где было пришвартовано несколько рыбацких лодок и один корабль, натуральный парусник, по виду очень сильно не новый, но вполне на плаву, с истертым, едва читаемым названием «Helen». Он только что вернулся из рейса, паруса еще не просохли от океанской влаги.
В то, чем являлось такое название, ироничной аллюзией или непрозрачным намеком из глубин памяти, бродяга решил не вдаваться. Вместе с приобретенными навыками других сталкеров к нему перешли и некоторые воспоминания, незабываемые фрагменты их жизней. Углубляться в личное не стоило. Боли его душе и без того хватает, до фига и больше…
Выброшенный на Большую землю, потерявшийся в ее многоликих дебрях сталкер поднялся по трапу и постучал в дверцу, но в надстройке никто не отозвался. Презрев неприкосновенность частной собственности, он обследовал надпалубные отсеки и затем весь трюм, однако ни единой души на борту не обнаружил. Странно, но факт.
Вероятно, это стало возможным оттого, что парусники это не автомобили, управляться с ними еще уметь надо, и бояться угона не имело смысла, а все достаточно ценное уже выгрузили на берег.
Тогда сталкер отправился в ближайшую припортовую таверну и наткнулся там на шумную компанию моряков.
Как он и подозревал, выяснилось, что они и являлись хозяевами судна. У капитана была длинная седая борода, а половину лица покрывали уродливые шрамы, как будто его пытали. Прозвище он имел характерное: Джек-Зверь.
Странник предложил деньги за доставку на ту сторону Атлантики. Джек отмахнулся от платы, но согласился взять его на борт с условием, что он будет работать вместе со всеми и делать все, что ему велят. Сталкеру ничего не оставалось, кроме как согласиться. Не пассажиром, так членом команды, хорошо, что так.
Он сразу понял, что связался с темными людишками, других вариантов быть не могло, но просто угнать судно не решился бы, так как никогда не ходил в море, не имел опыта обращения с водными средствами передвижения и не умел ориентироваться по морским картам. Имейся хоть сколь-нибудь убедительная вероятность, что возможно самостоятельно добраться на этом корабле до Евразии, его бы ничто не остановило…
Три месяца они скитались по казавшейся бескрайней северной Атлантике. Капитан не потребовал у Странника денег, но зато обязал его служить со всеми наравне. Новичок, которого матросы назвали Сокол, по-черному драил палубу, убирал и поднимал паруса, подавал заряженное оружие во время нападений на другие суда. У пиратов он в команде стал двенадцатым, еще один – и получилась бы чертова дюжина.
В распоряжении у экипажа шхуны «Хелен» имелись разномастные дульные пистолеты, мушкеты и аналогичного уровня ружья, а также четыре восьмифунтовые и две двенадцатифунтовые пушки, не говоря уж о богатом арсенале холодного оружия. Помимо этого наличествовала обширная коллекция флагов разных стран: к судну-жертве легче подобраться, если его экипаж принимает пиратский корабль за соотечественника.
Нападения случались на такие же небольшие суда, с нечастой периодичностью. Как правило, юркая и легкая шхуна за счет своей маневренности и небольшого размера незаметно подходила к жертве на короткое расстояние, а потом вершился беспощадный абордаж различной степени удачливости. Иногда приходилось ввязываться в погоню или в открытое противостояние, но лишь в виде исключения.
Капитан был крайне расчетливым мерзавцем и почти всегда безошибочно определял, на какие корабли стоит нападать, а на какие лучше не разевать жадную пасть.
В интервалах между нападениями пираты добывали пропитание рыбалкой. Сокола, конечно, никто не заставлял собственноручно убивать и участвовать в нападениях, но все преступления ему приходилось лицезреть собственными глазами, и он бы не отказался от возможности стереть эти воспоминания.
Морские разбойники совершенно не гнушались убийствами мирных людей – ни о каком-таком благородстве им отродясь не было ведомо. Они убивали, чтобы убивать. Пленных женщин пускали по кругу, а потом выбрасывали за борт.
Странник каждый день сдерживался, чтобы не сорваться и не расправиться с моральными уродами. Он стирал кровь с палубы, выкидывал объедки, чистил оружие, докладывал капитану обстановку на горизонте и так далее. Все это делалось ради Цели. Ему приходилось питаться за общим столом вместе со всеми и даже улыбаться капитану.
Ничего не поделаешь; стоило возникнуть ощутимому недопониманию, и его в два счета попытались бы отправить за борт. Это не гангстеры локального пошиба, а матерые, профессиональные головорезы. Хотел Сокол того или нет, но ему пришлось втираться в доверие, становиться частью команды, принимать участие
