— Вот и все! — крикнула Таис. — Отойди!
Я отступил назад, и Таис, пренебрежительно усмехнувшись, показала пистолетом на стул.
— Присаживайся. Подождем.
Я продолжал стоять.
— Пойми, — сказал я, — ты, по сути, заставляешь меня поверить в то, во что сама поверить не можешь. Или просто не хочешь…
— Да во что поверить?! Кому нужно тебя обманывать? Зачем? — Таис на секунду замолчала. — Ах, ну да! Как же я могла забыть! Мы ведь на Венере, да? И тебя пытают сепаратисты — только непонятно, зачем.
— Мнемокод.
— Слушай, ты же не идиот! Какие к черту пытки? Если бы тебя действительно пытали… В общем, заставить человека выдать какой–то код труда не составляет.
— Хватит прикидываться! А то ты не знаешь, что такое мнемокод. Его при всем желании невозможно выдать.
— И что это?
— Код авторизации нейролинка. Если его смоделировать, то можно получить доступ к управляющему интерфейсу корабля.
— И у тебя есть такой доступ?
— Ограниченный.
— И зачем тогда пытать тебя, а не первого пилота? Почему бы не взломать сам терминал — это проще, чем копаться в чужих мозгах? Что даст сепаратистам управление одним–единственным земным кораблем — особенно таким, как «Ахилл»? Баржей! Я уж не говорю о том, каким образом, по–твоему, тебя пытаются взломать!
— Первый пилот мог не выжить. А сломать человека на самом деле куда проще, чем терминал. Ведь правда, Ли… — Я не решился назвать ее настоящим именем. — Ведь это же правда, согласись? А что именно со мной делают — я не знаю, но…
— И чтобы получить какой–то код тебя пытаются убедить, что ты — другой человек?
— Про то, что я — Виктор, ты заговорила только сейчас. А повод у тебя я понял не сразу. Возможно… — От возбуждения у меня началась одышка; я чувствовал, что как никогда близок к разгадке. — На Венере же на самом деле был институт развития нейроинтерфейса, там как раз изучали влияние длительных сеансов на операторов. Возможно, через нейроинтерфейс можно изменить воспоминания, а тебя они сделали для того, чтобы меня дестабилизировать. Мой уровень доступа выше твоего, я был логичным выбором, если погибли пилоты. — Я ненадолго задержал дыхание, надеясь успокоиться, и прижал руку к груди. — Вы постоянно усыпляли меня и что–то делали. Ты говорила, это томограмма. Но на самом деле вы просто искали код. Наверняка существуют какие–то эвристики, и мое нестабильное состояние вам помогало.
— Я поражаюсь тебе, — покачала головой Таис. — В этом даже есть логика. Безумная, правда. Только ты так и не объяснил, зачем сепаратистам обычная баржа.
— «Ахилл» — земной корабль, и он пройдет через все линии обороны. Времени после катастрофы прошло не так много — думаю, не больше двух недель. И у нас точно были проблемы с двигателем. Придумать убедительную причину — не сложно. Торможение слишком затянулось, потом повернули к Земле. Система связи вышла из строя.
— И что? — нетерпеливо спросила Таис. — И зачем?
— Слышала про троянского коня? Устроить катастрофу такого корабля, как «Ахилл» было бы симметричным ответом, не правда ли?
— Боже мой! — Таис смотрела на меня, как на сумасшедшего. — Это же чистая паранойя!
— Или еще проще, — продолжал я. — Вы нарочно хотите сварить мне мозги, чтобы я потом сыграл роль камикадзе и устроил крушение «Ахилла» где–нибудь над Москвой.
— Паранойя. Классическая паранойя.
— Ладно. — Я махнул рукой. — Думай, что хочешь. Только ты вот мне говорила, что я должен чувствовать некую черную дыру внутри себя. А ты сама ничего не чувствуешь? Почему ты приходила ко мне? Мне кажется, никто тебя об этом не просил. Ты ведь сама, да? Правда, Лида?
— Не называй меня так!
— А зачем тогда? Согласись, что–то все–таки…
— Дурак! — взвилась Таис. — Я знаю тебя два года! Два года, понимаешь? Это ты меня впервые увидел неделю назад, а я…
Таис опустила пистолет. Я вдруг понял, что она держится из последних сил. Лицо ее побледнело, рана на лбу вновь начала кровоточить. Таис застонала и осела на пол, привалившись спиной к стене.
— Я хотела тебе помочь, — простонала она.
— Так помоги.
— Как? Отдать тебе пистолет?
— Проводи меня до дэ два.
— Ты ведь уже не веришь, что там твоя Лида? — сощурилась Таис. — Или снова передумал? Я уже не Лида?
— Нет, не передумал. Вернее… А что еще мы можем сделать? Там кто–то из «Ахилла». Кто–то, кто знает меня, настоящего. Виктор я или нет…
Таис поднялась с пола, опираясь о стену, и подошла ко мне, покачиваясь.
— И как я должна это сделать? Они будут тут с минуты на минуту! И главное…
Она навела на меня пистолет.
— И главное — зачем?
— Потому что ты сама сомневаешься, — сказал я. — Признай. Мы сходим туда — и все сразу встанет на свои места. Если окажется, что я Виктор, что все ваши рассказы — правда, то я не буду сопротивляться — можете хоть выбросить меня в открытый космос.
— И для этого я… — начала Таис.
— Отдай мне пистолет.
Таис засмеялась, но тут же устало нахмурилась.
— Хорошо придумано, — сказала она. — Просто отлично.
— Тебе двадцать шесть лет, — сказал я.
— Что?
Таис побледнела.
— Тебе двадцать шесть. Твое образование, я думаю, нейродинамика. Неплохо работаешь с нейроинтерфейсом. И еще солнечное затмение — никогда не поверю, что ты могла это забыть.
— Затмение? — Таис пораженно уставилась на меня и стала медленно отступать в другой конец комнаты.
